Книга Во власти обольстителя - Анна Бартон

— Да, есть. — Аннабелл почувствовала, как жар заливает ей лицо. Так хотелось уберечь Оуэна от переживаний! — В тот день, когда Роуз зашла в спальню, граф с любовницей были не одни. Вместе с ними была твоя мать.

Оуэн смотрел прямо перед собой отсутствующим взглядом. Лицо его было лишено всякого выражения.

— Роуз ведь тогда была ребенком!

Сердце Аннабелл разрывалось от жалости к нему.

— Я знаю.

Оуэн встал и принялся мерить комнату шагами, словно пытаясь осознать то, что ему открылось.

— Значит, она так перепугалась, что сбежала из дому.

— Я думаю, да.

— И ее немота — это что-то вроде защитной реакции. — Оуэн потер лоб. — Это позволяло ей не обсуждать, что случилось в тот день… И не признаваться в том, что она что-то видела.

— Именно поэтому она так разволновалась, услышав, что среди гостей будет граф Уинтроп, — подхватила Аннабелл. — Она пыталась забыть тот день, но стоило ей узнать, что он здесь, прошлое снова настигло ее.

Резко обернувшись, Оуэн глянул на нее, словно обвиняя.

— Ты знала все и ничего мне не сказала!

У Аннабелл защипало в носу.

— Я… Мне… Я дала обещание.

— Кому? — Оуэн спросил с таким жаром, что она отступила назад.

— Графу Уинтропу.

Оуэн приподнял брови, потом покачал головой. Когда он снова заговорил, в его речи уже не было гнева, только горечь и опустошенность:

— Ты шантажировала и графа тоже. Ты солгала мне!

— Да. — Такое короткое, почти неслышное слово, но оно грозило обрушить шаткое взаимное доверие, которое возникло между ними.

— Но почему? Ты могла бы сказать мне правду.

— Если бы я рассказала, что и раньше занималась вымогательством…

Он фыркнул:

— Сколько раз это было, Аннабелл?

— Три. Неужели тебе не понятно? Я ведь знаю, ты не остановился бы, а стал задавать еще больше вопросов. Как это для тебя ни смешно, я придерживаюсь определенных правил поведения, и эти правила запрещают мне распространяться…

— Какая чушь! — Его голос прозвучал тихо и спокойно, но глаза метали молнии. — У тебя был выбор. Проклятая гордость для тебя важнее моих сестер. Важнее нас с тобой!

— Это неправда! — задохнулась она. — Я обожаю Роуз. И… прекрасно отношусь к тебе. Но я пообещала молчать! — Это прозвучало жалко даже для ее ушей. — Я ведь рассказала тебе. Только что!

— Ты рассказала, да. — Оуэн вздохнул и коротко глянул на кроваво-красные пятна на ковре. — Только выжидала слишком долго.

Не слушая ее ответа, он развернулся на каблуках и пошел вон из комнаты. Аннабелл как привязанная шагнула за ним. Что же ей сделать для того, чтобы выправить положение?

— Эверил! — крикнул Оуэн.

Джеймс и Оливия, задыхаясь, торопливо шли по коридору.

— Вы нашли что-нибудь еще?

— Нет, — покачал головой Оуэн. — Но мне необходимо поговорить с Уинтропом. Вы его не видели?

— Видели в комнате для завтраков. Он там вместе с лордом Харсби.

— Оливия и Аннабелл, оставайтесь здесь. — Если кто-то и заметил, что он назвал ее по имени, то наверняка не стал заострять на этом внимание. Оуэн повернулся к мистеру Эверилу: — Пойдем со мной.

Аннабелл беспомощно наблюдала, как мужчины зашагали в сторону комнаты для завтраков. Оливия скрестила руки на груди.

— Чего это он тут раскомандовался? Я не собираюсь стоять и ждать, пока моя сестра в опасности. — Она бросилась по коридору вслед за ними, Аннабелл — за ней. Перед дверью Оливия повернулась к Аннабелл и приложила палец к губам. Они остались стоять в коридоре, напряженно прислушиваясь к тому, что происходило внутри.

— Доброе утро, герцог, — сказал лорд Харсби.

— Действительно, доброе, — жизнерадостно подхватил Уинтроп.

— Нет, — отрезал Оуэн. — Совсем наоборот.

— Умоляю, скажите, в чем дело? — спросил граф, весь — сплошное участие.

— Где моя сестра?

— Дорогой мой! — воскликнул он. — Понятия не имею. И о какой из сестер вы говорите?

Оливия и Аннабелл подскочили от донесшегося до них звона упавшего на пол столового серебра и грохота разбитого фарфора. Заглянув в дверную щель, они увидели, как Оуэн, стоявший к ним спиной, перегнулся через стол и, схватив Уинтропа за лацканы, опрокинул его на стол и принялся валять прямо среди блюд. К жилету графа прилипла яичная скорлупа, грудь покрылась разводами от желе. Лицо Уинтропа побагровело.

Тщетно пытаясь вырваться из рук Оуэна, граф просипел:

— Как вы смеете! Отпустите немедленно.

Лорд Харсби стоял рядом и только разводил руками.

— Послушайте, Хантфорд, что бы ни случилось, почему бы нам не обсудить это как подобает джентльменам?

Проигнорировав оба призыва, Оуэн предпочел и дальше трясти Уинтропа, при этом скинув на пол еще несколько тарелок и расколошматив пару-тройку бокалов.

— Что произошло в библиотеке сегодня ночью?

Граф облизал губы. Его покатый лоб покрыл пот.

— Ничего особенного. Просто небольшое недоразумение. Ничего непоправимого не произошло, уверяю вас!

— Предлагаю рассказать мне все, — заявил Оуэн. — Иначе, клянусь, я выбью из тебя правду свечным канделябром.

— Хорошо, хорошо, — с трудом выдавил граф. — Я расскажу. Поздним вечером я случайно зашел в библиотеку и увидел там вашу сестру, леди Роуз. Она читала. Я попытался заговорить с ней, просто из вежливости, но, судя по всему, она была не в состоянии поддержать разговор…

Оуэн снова начал трясти мерзавца, пока тот не закашлялся и не стал хватать воздух ртом.

— Смотри у меня, Уинтроп! Что было дальше?

— Ничего. Было ясно, что ей не нравится моя компания, поэтому я ушел, а она осталась в библиотеке.

— Откуда у тебя рана над ухом?

— О, это? — Граф нервно засмеялся. — Вчера в конюшне я нагнулся, чтобы проверить седло, а когда резко выпрямился, ударился головой. Весьма неуклюже с моей стороны.

— Врешь! — Оуэн едва сдерживал злость. Он приблизил лицо к лицу Уинтропа, мускулы его тела напряглись. Он словно приготовился кинуться на графа, чтобы атаковать его. — В библиотеке что-то произошло между Роуз и тобой.

— Это правда, Уинтроп? — Лорд Харсби обошел стол и встал рядом с Оуэном. Бросив короткий взгляд на Оливию и Аннабелл, хозяин дома не попросил их удалиться.

Граф на секунду прикрыл глаза, потом, вздохнув, признался:

— Да, да, это правда. Но пострадал при этом именно я. Она ударила меня фонарем по голове. Я потерял сознание, а когда пришел в себя, ее уже не было. Я подумал, что она вернулась к себе.