Книга Последний дракон - Лина Тимофеева

На самом деле он вдруг подумал о том, что, в отличие от Нырка, довольно слабо скучал по родному дому и соплеменникам. Наверное, это было плохо, но, с другой стороны, от своих сородичей Хельви не ждал ни одобрения, ни признания. Они все предали его — тогда, давно, когда объявили наследником престола одного брата, а другого отправили в заточение. Лучше бы меня просто убили в тот день, горько подумал наместник. И брат, и наставник Айнидейл, который казался мальчику самым умным и справедливым на свете,— все они подвели его. Поэтому империя Младших стала его вторым домом и он не стремился покидать его. Надежный Верхат, уютный замок — почему-то наместнику казалось, что, стоит ему вернуться туда, как все ошибки исправятся сами собой. При этой мысли Хельви поморщился.

Он кинул прощальный взгляд на теплую морскую синь. Волны плавно набегали на белый берег. Считая их, можно и в самом деле провести целую жизнь, подумал Хельви. Он почувствовал легкое прикосновение к локтю и, обернувшись, увидел Вепря.

— Так ты узнал, хороший мой, что это всего-навсего люди, а никакие не сильфы? — вкрадчиво спросил алхин.— Это она сказала?

— Да,— помедлив, ответил наместник.— Почему это так тебя заинтересовало, Вепрь?

Охотник за сокровищами Младших неопределенно пожал плечами и воровато оглянулся. Альвы отошли в сторону, делая вид, что поглощены разглядыванием морских Далей. Воины последовали знаку Тара, который понял, что людям нужно поговорить с глазу на глаз. Не зря Вепрь все время подмигивал Хельви, на что наместник не обращал внимания, зато Ожидающий заметил и увел своих в сторону.

— Я просто хочу понять, почему ты решил уйти вместе с нами. Кто знает, что ждет тебя по возвращении в империю, а тут ты мог бы стать правителем. Ты ведь родился, чтобы править, хороший мой. И потом, разве ты не нашел общий язык с хозяйкой этих мест?

— Это так теперь называется — найти общий язык?— угрюмо спросил Хельви и взглянул на Вепря так, что тот поспешил отвернуться.

Сообщать алхину подробности о своих отношениях с правительницей он не собирался. Наместнику не свойственно было бахвалиться своими победами над прекрасным полом. С другой стороны, он никогда не стыдился своих отношений с женщинами — он был взрослым мужчиной и воином, которому пристало делить ложе с красавицами. Однако он никому бы не рассказал о том, как они с Сури проводят ночное время, и, хотя темноглазую великаншу он знал всего ничего, он скорее бы отрезал себе язык, чем позволил себе сплетничать о ней.

Правительница была полной противоположностью императорской дочери. В ней напрочь отсутствовала легкость и ласковая приветливость, которая так умиляла его в Сури. Но Хельви неожиданно понял, что отношения с темноволосой хозяйкой проклятого города — это не просто случайная встреча, несколько часов, проведенных на одном ложе. Он не решался, несмотря на свое хваленое мужество, даже самому себе признаться, что оказался связан с этой странной женщиной неизвестного племени до самой своей смерти. И поэтому, когда она на прощание молча сняла с его шеи ожерелье Онэли, столь долгое время служившее ему нагрудной цепью, и надела на себя, он не посмел даже задать вопроса. Я знаю, что я оставляю в этом городе частицу себя, подумал наместник, и, возможно, это гораздо более ценная частица, чем моя нагрудная цепь. Но я не могу отказаться от Сури даже ради нее. Наверное, я слишком люблю рыжеволосую дочь

Раги Второго. Может, это и есть истинная любовь? На этот вопрос он пока не мог дать вразумительного ответа.

— Мой тюремщик уверял меня, что ты не человек,— негромко сказал Вепрь, наблюдавший этот странный внутренний разговор на лице наместника,— Он говорил, что хозяйка города не может сойтись ни с кем иным, кроме как с сильфом. Любимые дети богов раньше часто навещали этих отщепенцев. Чтобы снять проклятие, она должна родить ребенка, а зачать его может только сильф.

После рождения наследника они снова превратятся из бессмертных покойников в живых людей.

— Ты знаешь, что это полный бред,— упрямо отвечал Хельви.— Мой отец — король Готар Светлый. Мой родной брат — король Омас. Чтобы убедиться в нашем родстве, достаточно взглянуть в его лицо — мы близнецы, точная копия друг друга. Я просто человек, Вепрь.

— Мой тюремщик был убежден, что сильфами не рождаются,— очень серьезно сказал алхин.— Кроме того, ты носишь магическую цепь королевы Онэли — и ее волшебство несколько раз выручало тебя из больших неприятностей. Думаешь, если бы ты был простым человеком, хороший мой, она бы помогала тебе? Бессмертный сказал, что ожерелье Онэли может надеть только сильф. Кстати, ты его потерял, что ли? Уж не в покоях ли прекрасной хозяйки? Судя по ее унизанным кольцами пальчикам, она питает страсть к дорогим безделушкам.

— Да кто он такой, твой тюремщик? Самый знающий прорицатель всех времен и народов? Выискался мудрец-самоучка! Если бы я был сильфом и магом, то взмахнул бы сейчас руками и очутился бы в Верхате, с головой дракона в одной руке и с Сури — в другой!

Однако эти крики не произвели должного впечатления на Вепря, который все это время молча жевал нижнюю губу, пристально глядя на Хельви. Вот ведь осел упрямый, Не выдержал наместник и от злости хлопнул кулаком по своей же раскрытой ладони. Если вбил себе в голову, что друг, которого ведь знает чуть ли с детского возраста, волшебник, то ничем эту уверенность из него не вышибить!

— Ты задаешь мне слишком много вопросов, алхин, - зловеще сказал наместник, понявший, что криками он ничего не докажет.— Почему бы тебе тоже не ответить на парочку моих? Зачем ты прогнал Наину? Она ведь хотела сопровождать тебя до самых Черных гор. Мне казалось, что вы тоже нашли с ней общий язык. То есть я хотел сказать, не каждому удается подружиться с гарпией.

— А кто тебе сказал, что это я прогнал ее? Она сама ушла. Бросила нас с Таром совершенно не по-товарищески. Напоследок сказала, что ненавидит меня и желает мне провалиться в самую глубокую пропасть, которую я только найду в Черных горах. Видит Оген, я не хотел бы расставаться с ней — она слишком ценное оружие, чтобы пренебрегать ее компанией. Но вообще ты прав — гарпии не созданы для дружбы, тем более — с людьми. Глупо было рассчитывать...— Фразу Вепрь не закончил.

Я совсем размяк после общения с королевой, подумал Хельви не без раздражения. А ведь предстоит еще долгий путь домой! Смешно — как только алхину могло прийти в голову, что принц — сильф, вечный скиталец и мечтатель, когда у него есть собственный любимый дом, пусть он и страшно далеко отсюда, да и расположен совсем не в тех землях, где Хельви родился. Нужно поднимать воинов, пока и они не расклеились, так же как я, решил он и подал знак Тару. Ожидающий понял его моментально.

— Бойцы, выступаем. Наместник, ты знаешь дорогу? Тогда веди нас. Нырок, можешь выбросить этот нож сразу— тебе же объяснили, что вытащить его из заколдованного города нельзя. Кифр, не стой поперек дороги как колонна. Тирм, не мог раньше умыться?

Короткие окрики Ожидающего окончательно, привели в нормальное состояние наместника, которого все мучили смутные предвидения, вызванные в его сердце отношениями с правительницей. Подумаю об этом позже, как всегда, пообещал себе Хельви, смутно понимая, что уже вряд ли докопается до истины. Он еще раз обвел взглядом пестрые здания засыпанного белым легким песком и морской солью города.