Книга Звездные морпехи - Йен Дуглас

А это в соответствии с положениями современной квантовой физики и есть то самое квантовое море – то есть состояние беспорядка и хаоса, таящее в себе безграничные возможности. Нужно только, чтобы ваше сознание проникло в него и обнаружило в нем реальность.

Гарроуэй никогда не задумывался о том, верить ему или нет, а если верить, то до какой степени, в эту псевдомистику. Существовала даже целая философская школа, основанная на том, что человеческий разум сам творит реальность от одного мгновения к другому уже тем, что наподобие Творца наблюдает ее. В некотором роде это было продолжением выдвинутого Гейзенбергом Принципа Неопределенности, гласящего, что в мире нет ничего реального, что все, что мы видим, есть лишь вечно накатывающиеся друг на друга волны возможности – до тех пор, пока Наблюдатель с большой буквы не заметит их, и тогда они обрушатся Реальностью.

Реальность? Кто бы объяснил, что это значит.

Сказать по правде, Гарроуэй был убежден, что вера во что-то, желание, чтобы нечто было реальностью, и само это нечто – совершенно разные вещи. Достаточно взглянуть на просто невероятное разнообразие религиозных систем. Которая из них истинная? Например, члены церкви Серого Искупителя верили, что крошечные серые инопланетяне с огромными черными глазами и есть Бог. Но разве их вера делает этот факт реальностью?

И все же теория вейджи-до изучалась морпехами на протяжении вот уже примерно столетия – как дисциплина, призванная научить рекрута думать. Как это далеко от военной техники, имевшейся в распоряжении корпуса – бронекостюмов и лазерных винтовок, коммуникационных каналов и аэрокосмических истребителей. И вместе с тем, чтобы правильно обращаться со всем этим, требуется в первую очередь ясность ума, поскольку общение происходит посредством личных наноимплантатов. Морпех не может позволить себе роскошь думать о чем-то постороннем в бою или же при выходе из мертвой петли при перегрузке в 10 g. Вейджи-до предполагала овладение техникой медитации и ментальных упражнений в сочетании со сложными, напоминающими танцевальные па движениями, заимствованными из древнего боевого искусства тай-чи, призванными направлять мысли в нужное русло. В основе этой дисциплины, вспомнил Гарроуэй, лежит идея о том, что каждый человек посредством мысли и веры создает собственную реальность. Он как бы вызывает ее из Неявленного Хаоса квантового моря. Чем сильнее ваша власть над мыслями, говорил тогда наставник, тем лучшую Реальность вы создаете.

– В лагере и потом провели еще несколько тренировочных сеансов, – уточнила Кроум. – Попахивало шаманством.

– Меня давно мучает вопрос, – сказал им Маверик, – действительно ли Реальность вейджи-до такова, как нас учили, что является что-то вроде ключа к постижению явленной реальности. Но ведь это то же самое, чему учит квантовая физика, верно я говорю? То есть наше сознание каким-то образом воздействует на реальность, действуя на базовом уровне, на уровне квантового моря. Мы верим. Так оно и происходит.

– Будь оно так, – скептически заметила Кроум, – нам было бы достаточно убедить себя в том, что никаких ксулов нет. И их бы не стало.

– Но что, если ксулы при этом убеждены, что они никуда не делись? – с улыбкой спросил Гарроуэй. – Выходит, что их убежденность победила нашу.

– Так что же получается? Реальность – это результат голосования?

– Физики говорят, что реальность есть результат консенсуса, – сказал Маверик. – Нечто такое, что мы творим все вместе. Или что-то в этом роде.

– Знаете, – произнес Гарроуэй, – имеется немалое число свидетельств тому, что паранормальные явления реальны. По сути своей они не что иное, как эффект отсутствия местоположения. То есть происходят на уровне квантового моря.

– Ты о чем?

– Знаете старую поговорку: ‹Более или менее продвинутая технология неотличима от магии›?

– Конечно знаем, Кларк. Философ, живший в двадцатом веке.

– Хорошо. Нельзя исключать, что ксулы умеют вносить нужные им изменения в квантовое море одной только силой мысли. Вам хочется долететь до другой звезды со скоростью, превышающей скорость света? Достаточно подумать, что вы уже долетели и… вжик! Вы там. Хотите швырнуть астероид? Представили – и он уже несется в пространстве.

– Страшно подумать, – заметила Кроум. – Как же тогда сражаться с таким врагом?

– Ксулы не всесильны, – ответил Маверик. – Будь оно так, им было бы достаточно подумать, и нас бы с вами уже не было. Или наше солнце взорвалось бы, или мы провалились бы в другое измерение, или что-то еще там. Зачем напрягаться, швырять астероиды, когда достаточно щелкнуть пальцами – или что там у них вместо пальцев – и готово. Были мы, и нас нет.

– Должны же быть какие-то пределы, – задумчиво произнес Гарроуэй. – Возможно, Кроум права. Реальность – это результат голосования. Шестнадцать миллиардов землян против пятнадцати целых девятисот девяноста девяти сотых миллиардов ксулов. Мы выиграли. Правда, куда более вероятно, что на самом деле все гораздо сложнее. Может, все дело в том, каким образом мы думаем, или же в том, что даже если мы во что-то верим, под этой поверхностной верой, как бы мы ни старались, скрывается неверие. Как бы то ни было, все это заставляет нас призадуматься по поводу магии, даже если от нее, по словам Кроум, веет шаманством.

Большинство морпехов верили в существование паранормальных явлений на основе собственного опыта. Частью этого опыта был и пресловутый мандраж. Военные психологи уже давно пытались поставить тонкое воздействие экстрасенсорных явлений на службу боеготовности, но безуспешно. Ментальные феномены типа видения на расстоянии, судя по всему, реально существовали, однако плохо вписывались в имеющиеся технологии, так что эту работу куда лучше и надежнее выполняли такие вещи, как разного рода зонды-разведчики.

– А как работает этот самый инерционный демпфер Номмо? – спросила Кроум у Маверика. – Что это? Магия? Или игра воображения?

– Трудно сказать. Наши физики по-прежнему пытаются разгадать, как это им удается, но даже будь у нас рабочие модели, которые мы могли бы разобрать на отдельные винтики, в нашем понимании квантовой физики пока еще зияют пробелы, и немалые. Говорят, что это эффект поля, нечто такое, что воздействует на каждый атом более крупной массы. Короче говоря, мы не знаем. По крайней мере пока.

– В таком случае это вполне может быть игра воображения, – произнес Гарроуэй. – Как хотите, но я не могу взять в толк, каким образом ксулам удается провернуть свои магические трюки путем переписывания информации в базовой реальности… Откуда им знать, что и как они, собственно, делают?

– А почему ты так говоришь? – поинтересовалась Кроум.

– Подумай сама. Им по силам такие вещи, как, например, изменить инерцию астероида, чтобы тот сорвался с орбиты в сторону Земли со скоростью две тысячи километров в секунду. И при всем при этом они не смогли воспрепятствовать нам, когда мы проникли на борт их судна. Что ни говори, а мы сумели оставить им на память парочку взрывпакетов, чтобы их посудина взорвалась к чертовой матери. Они могут в мгновение ока преодолевать десятки световых лет – опять-таки путем переписывания их базовой реальности, – зато наши лазеры застали их врасплох, прожгли в их боку дырку, лишили зрения, в результате чего и стал возможен наш десант. Впечатление такое, что они владеют кусками некой большой картины, но только кусками, которые не могут сложить в единое целое.