Книга Алмазная пыль - Эльхан Аскеров

– Говорят, у каждого есть своя кнопка, – задумчиво протянул Юра. – Нужно только найти её.

– Кнопка? – удивлённо переспросил Художник. – О чём это ты?

– О том, что у каждого человека есть свои слабости. Нужно только понять, что именно его волнует.

– Юра, ты ничего не перепутал? Вообще-то, основы психологии и психоанализа я изучал, еще когда тебя на свете не было.

– Знаю. Просто пытаюсь вам это напомнить, – ехидно произнёс штабс-капитан.

Рассмеявшись, Художник поднялся и, медленно пройдя по комнате, неожиданно замер, словно боясь спугнуть какую-то мысль. Хорошо знавший своего шефа штабс-капитан затих, стараясь не помешать ему и не спугнуть посетившую его мысль.

– А ведь ты прав, Юра. Ой как прав! Больше всего он беспокоится за своих друзей в зоне. Значит, я должен сделать так, чтобы их благополучие зависело только от него. От его желания сотрудничать. Император одобрил строительство большой стены вдоль границы. Приграничные районы крысы одолевают. Думаю, узнав об этом, все приграничные соседи сделают то же самое. Это означает полную изоляцию для зоны. Думаю, узнав об этом, он согласится сотрудничать. Его канал станет единственным источником поставки боеприпасов и медикаментов.

– А нам-то это зачем? – не понял штабс-капитан.

– А затем, друг мой Юра, что, контролируя зону, мы легко сможем контролировать все процессы приграничных разногласий. Только представь, как удивятся хохлы, узнав, что больше не могут сбрасывать в зону неугодных или устраивать диверсии на наших трубах?

– Ну да. Чубы точно дыбом встанут, – усмехнулся Юра.

– Вот именно. А значит, чтобы взять зону под наш контроль, нам нужно сделать так, чтобы паренёк старательно налаживал для нас коридор.

– Тогда, может, стоит отпустить поводок? Он уже четвёртый месяц с территории не выходит. Прежде чем начинать работать, ему придётся о себе позаботиться.

– Что ты имеешь в виду? – с интересом спросил Художник.

– Вы и сами знаете. Жилья у него нет, работы нет, связей нет. А с таким лицом у него точно ничего не выйдёт. Он ведь через границу за товаром прилетел.

– Ну, дальше, дальше, – поторопил своего телохранителя Художник. – Чего ты кота за хвост тянешь?

– Всё просто, Павел Андреевич. Прикажите сделать ему лицо, верните бабкину квартиру. А пока он на операции полежит, пока реабилитационный период пройдёт, дело со стенкой и сдвинется. Начнётся строительство, ему деваться некуда будет.

– А куда он сейчас денется? – быстро спросил Художник.

– В зону свалит. Сами говорите, его здесь ничто не держит. А как обрастёт хозяйством, сразу по-другому думать начнёт.

– Бабкину квартиру, говоришь? – задумчиво протянул старик. – Нет. Не пойдёт. Он мне в Москве нужен.

– Ну, про квартиру это я так, к слову. Да и не станет он за город цепляться. Главное, чтобы свой угол был. А уж где, как, это дело десятое.

– Квартиру, квартиру, квартиру, – задумчиво пропел Художник. – Тоже не годится. Ему, при его делах, жильё нужно такое, чтобы поменьше посторонних глаз было. В глуши.

– Так с этим ещё проще, – пожал плечами Юра. – Тут как раз несколько домов в Подмосковье конфисковали у торговцев дурью. Выбрать один в местечке потише да записать на него. Пусть хозяйничает.

– А вот это мысль, – одобрительно кивнул Художник. – Машину он водит. Так что техникой обеспечим. Заодно будет место, где свой дельтаплан хранить сможет. Решено. Пойдём, порадуем нашего гладиатора.

– А почему гладиатора? – удивился Юра.

– А потому, друг мой, что этот парень сейчас себя чувствует, как гладиатор на арене. Один, против целой своры дикого зверья в лице наших умников.

Рассмеявшись, штабс-капитан согласно кивнул и, пробормотав в микрофон кодовую фразу, означавшую выход объекта, решительно распахнул двери. Быстро пройдя по коридору к номеру, где жил Пашка, они остановились у дверей и, заговорщицки переглянувшись, дружно кивнули головами.

Решительно постучав, Юра открыл дверь и, едва шагнув на порог, шарахнулся в сторону. В нескольких сантиметрах от его головы просвистел привязанный к электрическому шнуру весьма увесистый предмет. Что это такое, он разглядел уже позже, когда озверевший Пашка, узнав вошедшего, ловко увёл свой кистень в сторону, одновременно накручивая шнур на ладонь. К концу шнура был привязан обычный кусок асфальта.

– Опять буянишь? – с мрачной иронией спросил Юра.

– Извини, братишка, не разглядел, что это ты.

– А ты, тёзка, всегда сначала бьёшь, а потом смотришь, кого навернул? – с усмешкой спросил Художник, входя в номер.

– Ваших яйцеголовых буду лупить без разговоров. Достали. Не устраивает, готов уйти прямо сейчас. Даже одежды не попрошу, – яростно огрызнулся Пашка, гневно сверкая глазами.

– Не бузи, тёзка. Знаю, что достали. Потому и пришёл, – усмехнулся в ответ Художник.

– Неужели решили осадить их? – язвительно спросил Пашка.

– Решил. Всё, больше не пристанут.

– Нужно было раньше им морды начистить, – криво усмехнулся Пашка.

– Угомонись, тёзка. Я же сказал, всё. Тесты закончились. Пора тебя к делу пристраивать.

– Это к какому же? – тут же насторожился Пашка.

– К хорошему, тёзка. К хорошему.

– К какому именно? – не унимался Пашка.

– Скажи честно, тёзка, хочешь своим друзьям в зоне помочь?

– И что для этого нужно?

– Так. Давай-ка присядем и поговорим. Юра, прикажи нам чайку организовать, – повернулся старик к своему телохранителю.

Не выходя из комнаты, Юра быстро связался со своими ребятами, и спустя несколько минут официантка вкатила в номер сервировочный столик. С заметным удовольствием глотнув свежезаваренного напитка, Художник на секунду прикрыл глаза, явно блаженствуя, и, отставив чашку, задумчиво посмотрел на Пашку.

– Лицо новое хочешь? – неожиданно спросил он после минутного молчания.

От неожиданности Пашка поперхнулся чаем и судорожно закашлялся. Юре пришлось пару раз как следует хлопнуть парня по спине, чтобы помочь восстановить дыхание. Придя в себя и утерев слёзы, Пашка растерянно посмотрел на старика и тихо спросил:

– В каком смысле новое?

– В прямом. Ну не хочешь новое, сделаем старое, – пожал плечами Художник.

– Вы издеваетесь надо мной, дядя Паша? – окончательно растерялся Пашка.

– Неужели я похож на шутника, тёзка? – удручённо покачал головой старик.

– Не похожи. Но и на альтруиста вы, дядя Паша, тоже не похожи. Что Конторе от меня нужно?

– Ох, и фрукт ты, тёзка, – криво усмехнулся Художник. – Неужели и вправду думаешь, что ничего просто так не делаю?