Книга Каменный век. Книга 1. Род Волка - Сергей Щепетов

Начинается все с костра и камней. Чтобы нагреть их до нужной температуры, можно провести полдня у костра, подбрасывая дрова и поправляя огонь «кочергой». У местных женщин это происходит не так. Горящие угли отгребаются в сторону, и складывается кучка из дров вперемешку с булыжниками. Работа производится как бы мимоходом – женщины при этом болтают или ругаются друг с другом. Тем не менее камни оказываются распределены каким-то хитрым образом в соответствии с размерами. После этого куча поджигается и никого больше не интересует, пока дрова не прогорят полностью.

После этого начинается сам процесс. Одна из женщин, стоя на коленях возле четырехножника, берет костяными лопаточками нагретый булыжник и опускает его в котел. Когда от него перестают идти пузыри, она его вылавливает большой деревянной ложкой и откладывает в сторону, а в котел опускает следующий. Процесс идет непрерывно, но все больше замедляется по мере нагревания содержимого. Обычно заготовленного количества раскаленных камней с запасом хватает, чтобы довести содержимое котла до состояния, которое можно назвать кипением.

В это время вторая дама, расположившаяся с противоположной стороны от «котла», неуловимо-быстрыми движениями шинкует на бревне мясо. Немытый, заляпанный засохшей кровью и шерстью оковалок лежит на куске шкуры, а нарезанные кусочки и полоски сваливаются на плетенный из прутьев вогнутый поддон. Когда вода закипает, в нее вываливается нарезанная мякоть и, если ее много, закидывается еще пара раскаленных камней. После этого мясо считается готовым – ложкой и лопаточками его извлекают из «котла» и помещают на тот же плетеный поднос. Он хоть и сделан из прутьев, однако бульон и сок не пропускает, поскольку все дырки и щели плетения давно забиты задубевшими остатками сала и мяса от предыдущих трапез. Все! Садитесь жрать, пожалуйста!

Следует подчеркнуть, что жидкость, булькающая в такой кожаной посудине, на самом деле водой не является. Точнее, когда-то, наверное, она ею была – скорее всего, в момент ввода в эксплуатацию нового «котла». После многократного приготовления в ней мяса она превращается в некую субстанцию, состоящую из топленого сала, плавающего сверху, и жижи, которую весьма условно можно назвать бульоном. Все это, разумеется, сдобрено изрядным количеством шерсти, золы и древесного мусора. А вот вареных мух встречается довольно мало – почему-то это блюдо их почти не привлекает. Среди людей хлебать бульон желающих тоже не находится, и котел не опустошается никогда – просто подливается вода по мере выкипания. Впрочем, сказать, что таковым является основной способ приготовления мяса, будет неверно. В «котел» отправляется любой продукт, который по каким-то причинам не может быть употреблен в сыром виде: рыба, птица, зайцы, суслики, улитки и, судя по валяющимся шкуркам, даже змеи.

Утром первого дня в полумраке чужого жилища Семен навернул изрядную порцию холодного мяса, приготовленного накануне именно таким способом. И ничего с ним не случилось. Правда, тогда он еще не знал, КАК именно оно готовилось. Оставалось утешить себя старой поговоркой: тем, кто любит колбасу и уважает законы, лучше не знать, как делается то и другое. Впрочем, помимо основного, повседневного, так сказать, блюда, употреблялась масса всевозможных деликатесов: мелкая рыба и ракушки в сыром виде, рыба и мясо, запеченные в золе или обжаренные на углях, и, конечно, радость души – костный мозг.

Помимо кожаных «котлов» использовались черпаки и плошки, изготовленные из дерева, выдолбленные из мягкого камня или сделанные из костей черепов каких-то животных. Приготовление пищи вышеперечисленными способами затрат воды почти не требовало, а «третьего блюда» в обед не полагалось – желающий мог отправиться на речку и пить сколько душе угодно. Наблюдая все это, Семен с горечью вынужден был признать, что места для его керамических изысков в быту лоуринов просто нет. Чем, спрашивается, глиняный котел лучше кожаного? Тем, что его можно мыть? Глупости какие… В общем, Семен оттащил к своему вигваму несколько посудин для личного пользования, а остальные оставил валяться возле Костра Старейшин, благо никто на них не покушался. Обидно, конечно, что столько сил потрачено зря, но кто ж знал… Тем не менее на этом дело не кончилось.

Кижуч и Горностай сидели у Костра Старейшин и, вероятно, от нечего делать перебирали кособокие керамические посудины и о чем-то спорили. Оказавшийся неподалеку Семен был призван ими к ответу.

– Скажи нам, Семхон, где это вы с Бизоном нашли такие смешные камни? – поинтересовался Кижуч.

– Нигде не нашли, – честно ответил Семен. – Я их сделал.

– Вот! – обрадовался Горностай. – И Бизон говорит, что ты их наколдовал!

– Наколдовал, – признался бывший завлаб. – Это магия глины, воды и огня. Она позволяет превращать мягкое в твердое.

– М-да-а, – мечтательно закатил глаза Кижуч, – мои бабы раньше тоже умели превращать мягкое в твердое, а теперь совсем разучились.

– Вот дурак-то, – кивнул на него Горностай, обращаясь к Семену. – Говорят ему: возьми пару молоденьких, и все дела!

– Еще чего?! – вскинулся Кижуч. – А старых куда?! И так никакой жизни – хоть в степь беги!

– А что, поменять как-нибудь нельзя? – сочувствующе поинтересовался Семен. – Ну, там, двух старых на одну молодую, а?

– Поменяешь, как же, – горько вздохнул старейшина. – Кто же их, бывших в употреблении, теперь возьмет? Тут уж ничего не поделаешь, терпеть надо… Слушай, Семхон, а в будущем не придумали способа избавляться от старых баб? Или хотя бы делать их опять молодыми и ласковыми?

– Да как тебе сказать… – задумался Семен. Ничего путного в голову не приходило, и он выдал первое попавшееся: – Ты знаешь, там говорят, что не бывает плохих женщин, бывает мало водки.

– Чего-о?? – вскинулись разом оба старейшины. – Чего мало?!

– Ну, водки… Это напиток такой.

Старейшины переглянулись и спросили почти хором:

– Делать умеешь?

«Так, – подумал Семен, – опять влип. И кто меня за язык тянул?!»

– Понимаете, это такой волшебный напиток… Его сложно и долго готовить… С его помощью я помог воскреснуть Черному Бизону…

– Вот! – поднял указательный палец Горностай. – Бизон рассказывал! Лучше, говорит, нашей мухоморовки: сразу все миры открываются, все мягкое твердеет, а все твердое размягчается. И голова потом почти не болит, только пить хочется!

– А от баб помогает? – поинтересовался Кижуч.

– Это кому как, – не стал кривить душой Семен. – Смотря сколько выпить, смотря какие бабы. Бывает, что и помогает, а иногда только хуже становится.

– Нет! – авторитетно заявил старейшина. – Хуже не станет! Потому что некуда. Можешь приступать немедленно!

– К чему?!

– Ну… делать эту… это… Колдовать, в общем. Скажи только, что для этого нужно, мы быстро организуем.

– Понимаете, – нашелся наконец Семен, – это очень серьезная магия. Употреблять такой напиток можно только в самых ответственных случаях, вроде воскресения из мертвых.