Книга Остров надежды - Сара Ларк

— Ты требуешь курицу, но не даешь никаких гарантий? — рассерженно спросила Маану.

Квадво пожал плечами.

— Мы можем провести ритуал. Уже давно пора бы собраться вместе, чтобы обратиться к духам. А я вызову дуппи[8], который разделит твой голод. Он присоединится к тебе, и если тебе удастся после церемонии вызова духов устроить встречу с молодым человеком, то дуппи войдет в его тело. Молодой человек будет гореть от любви... по крайней мере, одну ночь.

— Только одну ночь? — разочарованно спросила Маану. Ради этого ей не стоило идти на риск и воровать курицу. Бутылка дешевого рома из сахарного тростника, вероятно, дала бы такой же результат.

— Я хочу, чтобы он любил меня вечно — душой и телом.

Квадво покачал головой.

— Этого я обещать не могу, девочка. Я могу только заставить дух, жаждущий любви, поселиться в теле твоего друга и удовлетворить тебя. Но будет ли он жить там постоянно, или же душа этого мужчины сама возгорится от любви к тебе, после того как его тело познает твое, — это знают только боги.

Маану вздохнула. Это все звучало не слишком многообещающе. Но, с другой стороны, это было именно то, чего она хотела: Аквази обратит на нее внимание и хотя бы раз познает ее любовь. А она сделает все, чтобы он никогда не забыл ее. Маану сможет это сделать, у нее должно все получиться!

— Ну, хорошо, — согласилась она. — Когда мы сможем это сделать?

Квадво улыбнулся.

— В субботу. Баккра в субботу и воскресенье будет в Кингстоне. Правда, миссис остается здесь: там будет исключительно мужское общество.

Квадво чаще всего довольно точно знал, что планируют господа. В качестве конюха он слышал очень много, а исполняя обязанности кучера, узнавал еще больше. Важно было то, что колдун-обеа понимал и говорил по-английски так же хорошо, как Маану и Аквази. Причем он еще тщательнее скрывал свои знания от белых людей. Где он выучил язык, оставалось его тайной, а многим из рабов это внушало просто священный трепет. Однако для Маану это было не слишком сложной загадкой. Квадво попал сюда из Африки еще ребенком, возможно, он вырос в доме своего первого хозяина, а в те времена, когда на Ямайке было намного меньше рабов, плантаторы вели себя далеко не так строго. По воскресеньям колдун-обеа буквально ловил каждое слово христианского священника. Он преданно слушал, когда преподобный читал Библию, и принадлежал к числу тех немногих рабов, которые даже после богослужения сидели у ног пастора и задавали ему вопросы. Никому и никогда не пришло бы в голову, что истово верующий Питер проводил по ночам ритуалы обеа. Но Маану спрашивала себя, была ли его деятельность голым расчетом, или же его действительно это интересовало? Квадво подтвердил бы последнее: все, что касалось богов и духов, было для него очень важным, но при этом Бог-Отец и Иисус Христос, казалось, были для него самыми могущественными духами.

— Миссис — это не проблема, — сказала Маану. — Она не шпионит за нами и не выдаст нас. Зато молодой баккра...

— Он будет сопровождать своего отца, — сказал Квадво. — Они снова будут только спорить, но баккра не может не взять его с собой, иначе у людей возникнут вопросы. Дело в том, что на этом мужском собрании речь пойдет о маронах. Они снова планируют выкурить из гнезда Королеву Нэнни. А для этого им нужен каждый мужчина.

— Они никогда не поймают ее, — улыбнулась Маану. — Ну, хорошо, в субботу. Я скажу слугам в доме.

Через некоторое время после того, как ушла Маану, к хижине колдуна подошел Аквази. Было уже поздно, большинство рабов отдыхали в своих хижинах, но Аквази нужно было использовать прикрытие темноты, чтобы забрать мешок с курицей из своего тайника. На счастье, та была еще живой.

— Великий колдун-обеа, повелитель духов, я хочу, чтобы ты провел для меня ритуал, — почтительно попросил Аквази.

Квадво недовольно скривился.

— Никто не является повелителем духов, — ответил он, — но я могу вызвать их для тебя, если ты принесешь жертвенное животное. Может быть, ты раскроешь предо мной свое желание?

Аквази поспешно кивнул.

— Я воспылал любовью к женщине, — сказал он. — Но она словно слепая, она, кажется, не видит меня. Я хочу убрать эту пореграду. Я хочу, чтобы она полюбила меня.

Квадво еле удержался от ехидной улыбки.

— Это не так просто, — попытался остудить он и этого клиента. — Силой я не могу никого заставить. Но я вызову духа-дуппи, которым движет вожделение. Он присоединится к тебе, и, если тебе удастся после церемонии устроить встречу с этой женщиной, он вселится в ее тело. Тогда она будет гореть от любви... по крайней мере, одну ночь.

Аквази кивнул.

— Этого достаточно, — сказал он. — Если она хотя бы раз почувствует меня, если хотя бы раз будет близка со мной, то окажется полностью в моей власти. В этом я уверен!

Теперь Квадво уже открыто улыбнулся. Этот огромный полевой раб не страдал недостатком самоуверенности. Однако в данном случае он вряд ли будет разочарован. Очень странно, что ни он, ни девочка не нашли пути друг к другу без помощи духов.

Но Квадво был склонен видеть в этом повеление судьбы. Духи хотели заклинания, а его не было уже давно. Однако Квадво устраивал тайное собрание рабов только тогда, когда хотя бы один из них приносил жертвенное животное. Лично он кур не воровал.

— В субботу ночью, — спокойно сказал он.

Аквази с готовностью кивнул.

— Я скажу об этом полевым ниггерам.

Глава 7

Нора за это время уже довольно хорошо изучила своих слуг, достаточно, чтобы быстро заметить, что среди чернокожих что-то происходит. На кухне шептались больше, чем обычно, но девочки и домашние слуги замолкали слишком быстро, когда видели свою хозяйку. Нора не запрещала им петь и болтать во время работы, таким образом, явной причины для такой таинственности не было. Наконец она попыталась дипломатично расспросить о происходящем Маану. Возможно, речь шла о маронах и о карательной экспедиции, которую планировали плантаторы.

— Вы беспокоитесь о свободных чернокожих? — спросила она.

Маану в свойственной ей манере лишь пожала плечами.

— У нас есть свои собственные заботы, — решительно отклонила она вопрос. — Почему мы должны думать о людях, которые живут далеко от нас, и с которыми у нас нет ничего общего?

Нора удивилась.

— Но они же... они же выступают в вашу защиту. Мне кажется, эта Грэнни Нэнни освобождает рабов.