Книга Опасные удовольствия - Джулия Энн Лонг

Экипаж клуба «Меркурий» оказался действительно похож на огненную колесницу, потому что доставил их в Пеннироял-Грин на сумасшедшей скорости.

По дороге туда Хорас и Мэдлин вежливо болтали, но скоро вся беседа сошла на нет под тяжестью молчания Колина. Он жадным взглядом смотрел в окно, как будто мелькавшая мимо местность была священной, словно там он мог найти ответы на все вопросы и загадки, которые вертелись у него в голове. Он смотрел так, словно никогда здесь не был. Не отрывал взгляда, копаясь в воспоминаниях, образах и впечатлениях, как уже проделывал все это по пути на виселицу. Сейчас ему все казалось совершенно другим, потому что сам он изменился до неузнаваемости.

Он был на грани принятия самого важного решения в своей жизни.

Полоска красного возвестила о том, что они приехали в Пеннироял-Грин. Как обычно летом, природа расстелила изумительный ковер из красных маков на всем пути вверх по холму до школы мисс Эндикотт для молодых леди (или Школы для непокорных девиц, как все называли ее) на тот случай, если любопытным мальчишкам надо было помочь найти дорогу туда. И как всегда, уже много веков напротив друг друга стояли древняя каменная церковь и паб «Свинья и чертополох» в знак того, что оба заведения были важны для духовного благополучия города. И как обычно, уже несколько веков подряд в окружении огромных деревьев, озер, в которых плавали лебеди, стоял дом Эверси, который был виден с самого дальнего уголка города.

Дом.

Боже мой, Колин думал, что он уже никогда его больше не увидит. И здесь были ответы на все вопросы. У него учащенно забилось сердце от масштабности того, что он собирался сделать.

– Мое окно там, где стоит огромное дерево. Очень удобно влезать и вылезать.

Это были первые слова Колина за последнюю пару часов, и Мэдлин с Хорасом вежливо тянули шеи, чтобы посмотреть туда, куда указывал Колин.

Одна жительница городка, это была миссис Ноттерли, одетая в свое лучшее розовое платье, шла по тропинке к церкви, придерживая шляпку, чтобы ее не сорвал ветер, когда их экипаж остановился возле церкви.

Улицы городка были пустынны. Все уже расселись на церковных скамейках, ожидая венчания мисс Луизы Портер и мистера Маркуса Эверси.

Колин, Мэдлин и Хорас вышли из экипажа.

«На свадьбу небо должно быть голубым», – подумал Колин и посмотрел вверх. Небо оказалось все в разноцветных облаках, как заживающий синяк. В самых темных из них скрывался дождь, он мог зарядить буквально через мгновение, и дорога, по которой они ехали, станет грязной.

Наконец-то. Им очень нужен дождь.

Зазвонил церковный колокол. Колин стоял и смотрел на Мэдлин, а Мэдлин и Хорас – на Колина. Он был удивлен, что колокол заглушает удары его сердца.

– Не возражаете? – спросил Хорас. – Я обожаю свадьбы.

Колин вздрогнул, но даже не посмотрел в сторону Хораса.

– Конечно, Хорас. Заходи…

Хорас со Снапом взбежал по ступенькам и тоже исчез за дверью церкви.

Колин снял шляпу, купленную за пенни у пьяницы, чтобы она не мешала ему смотреть на Мэдлин. Только сейчас он заметил, насколько она хороша в своем пурпурном наряде.

Обычно молчаливая, Мэдлин вдруг разразилась целой тирадой:

– Колин, тебе лучше пойти в церковь сейчас. Я решила, мне не нужны деньги твоего отца, я получила деньги от мистера Ханта, мне хватит, чтобы купить билет на корабль и…

– Мэдлин, – мягко остановил ее Колин. Мэдлин умолкла и побледнела. Колин держал шляпу в руках и вдруг почувствовал, как у него взмокли и стали липкими ладони, в желудке все задрожало. Он вдохнул, выдохнул и сказал те, самые важные, слова:

– Я люблю тебя.

Впервые в жизни Колин объяснился в любви.

– Я знаю. Ну и что?

Колин открыл рот и обнаружил, что у него пропал голос. Последовало долгое молчание, слышался только звон церковного колокола.

– Я не хочу любить тебя, – с раздражением сказал, наконец, Колин. – Но люблю.

Мэдлин слегка улыбнулась, но ничего не ответила.

– Ну? – Колин чувствовал себя беззащитным, как в море, и все больше сердился.

Мэдлин приоткрыла губы, но снова плотно сжала их и только покачала головой.

– Итак, ты любишь меня, Колин. И… что дальше? – Она повернула руки пустыми ладонями вверх, словно показывала ему «что дальше».

– А дальше… мы строим жизнь вместе. – Голос Колина звучал угрюмо. Он импровизировал. По правде говоря, она задала очень хороший вопрос: «Что дальше?» До этого Колин жил согласно одной мечте, одному плану. Теперь, возвращаясь домой, он, наконец, отпустил мечту. Он понял, что она была балластом, который в какой-то мере остепенял его, но не давал воспарить. Теперь он стал мужчиной и понял, наконец, свое сердце и свою душу. В этом была заслуга Мэдлин.

Колин влюбился в Мэдлин с первого взгляда. Все его бездумное, непредсказуемое испытание мира на протяжении многих лет было поиском того, что он познал с Мэдлин. Страсть и покой. Смех, борьба и дружба. Господи, он любит ее.

Колина это пугало. Казалось, что ничего хорошего из этого не выйдет.

– Это был лишь промежуточный эпизод, Колин, – осторожно начала Мэдлин.

– Нет, – решительно заявил он. – Я буду любить тебя всю жизнь.

– Тогда общая цель, – торопливо поправила Мэдлин, – и обоюдное удовольствие помогли все пережить. Все казалось ярче и острее, потому что мы чувствовали опасность. Бесспорно, нам было хорошо вместе. Но теперь мы пожмем, друг другу руки, пожелаем друг другу счастья, расстанемся друзьями и будем жить каждый своей жизнью. Иди и останови эту свадьбу, Колин. Для тебя это жизненно важно, сам знаешь. А я буду жить жизнью, которая важна для меня.

Колин нахмурился. Какую чепуху она несет, сама ни на секунду не веря в то, что говорит. Колин вдохнул и медленно выдохнул.

– Значит, ты согласна навсегда расстаться со мной, Мэдлин.

Он ждал. Мэдлин посмотрела на него, ничем не выдав своих чувств. Но он все же заметил испуг, мелькнувший у нее в глазах.

Церковные колокола продолжали звонить. Первая капля дождя упала Колину на щеку, и он нетерпеливо вытер ее рукой.

– И ты согласна никогда не прикасаться ко мне.

Мэдлин тяжело вздохнула. Ага, значит, он все-таки пробил ее броню. И Колин продолжил, осторожно выбирая слова. Он хотел, чтобы она почувствовала каждое из этих слов и поняла, что они будут означать для нее.

– Ты согласна никогда больше не заниматься любовью со мной. Никогда не слышать мой голос. Никогда не слышать мой смех.

Мэдлин побледнела.

А на церковной башне какой-то увлеченный мальчишка продолжал звонить в церковный колокол.

– Ты согласна больше никогда не просыпаться со мной рядом.