Книга Ночь лунного страха - Ирина Арбенина

— Значит, та сгоревшая троица?..

— Да, все они из одной команды. Сподвижники Кубоцкого и Медведева. Один из них, кстати сказать, нотариус.

— Люди, вошедшие в сговор с Кубоцким?

— Именно так. Некоторое время назад в России у Медведева начались неприятности. Ему даже пришлось скрываться от правоохранительных органов.

Как вы понимаете, человек, которого не защищает закон, становится удобной добычей для тех, кто творит беззаконие. Я думаю, это и был тот момент, когда свита Медведева решила воспользоваться ситуацией.

Я предполагаю, сюда, в этот городок, куда Голос по телефону посоветовал Дэзи приехать для встречи с отцом, свита Медведева прибыла для финального завершающего этапа плана. Возможно, именно здесь Кубоцкий и собирался подписать с Дэзи договор о продаже акций ему, господину Кубоцкому.

Но он накануне решающего дня неожиданно умирает. А другие участники плана погибают в кабине фуникулера. Это значит, что первоначальный план перестал действовать, а в игру вступил кто-то еще.

— И мы теперь точно знаем, кто это?

— А кого пока на этом пространстве, где разворачивалась игра, не хватало? Какой важной фигуры?

Ведь такой «медицинский» план предполагал наличие еще одного важного, отнюдь не рядового участника.

— Хирург?

— Да. Ведь речь шла не о том, чтобы украсть чемодан денег. Завладеть акциями, которые Медведев не передал бы никому даже под пытками, было не так просто. Отсюда и возник этот поистине уникальный план, отправной точкой для которого послужил феноменальный талант хирурга Климова.

— Климов? Наш художник?

— Ну, художник он лишь в том смысле, что скальпелем он творил поистине «художества»…

— А я ведь догадывалась о характере его одаренности…. — заметила Анна. — Во всяком случае, портрет невесты у него явно не получился.

— Потому что никакой он, разумеется, не художник. На самом деле Климов высочайшего класса и уникальной квалификации хирург. Эту операцию по пересадке гортани сделал именно Руслан Климов.

— Ну и дела…

Некоторое время Светлова ошеломленно молчала.

— Знаете что, Лопухин, давайте-ка выпьем, — наконец предложила она. — Мысль неоригинальная, но единственная, что приходит мне сейчас в голову. А то она у меня кругом идет от ваших новостей!

— Выпить не помешает, — согласился Никита. — Вам покрепче?

— Покрепче.

— Выбор доверяете мне?

— Доверяю. А мадам Вронская, выходит, не ошибалась, когда говорила, что Руслан дьявольски талантлив? — заметила Светлова с удовольствием опуская нос в пузатый круглый бокал, на дне которого дышал драгоценный, с восхитительным ароматом коньяк.

Это наслаждение запахом было, на ее взгляд, в питии коньяка самым важным моментом.

— Выходит, не ошибалась…

— Вот и не верь после этого линиям на руке! Разглядела все-таки полька правду на его ладони.

— Не знаю, что утверждает хиромантия, а вот специалисты действительно оценивают способности Климова и эту операцию по пересадке гортани как совершенно уникальные.

— Значит, что же — он гений? Но как это можно: никому не известный врач и такая уникальная работа?

— Не забывайте, у него, кроме таланта, был еще и потрясающий опыт работы. Сколько таких гениев в каждом полевом госпитале… Кроме того, подготовка в одной из лучших клиник мира… И, главное, смелость.

— Смелость?

— Ну да. Недаром сами же врачи говорят, что операцию делать лучше не у тех, что увенчан лаврами и уже лекции читает да пишет статьи в научные журналы… Лучше — у практиков. Не у «генералов», а у таких, знаете ли, «солдат хирургии», которые гонят по несколько операций в день и руку набили.

— Почему лучше у них?

— А они уже ничего не боятся.

— Но как же Климов намерен был действовать, убрав с дороги Кубоцкого и других? Ведь его целью, очевидно, тоже были акции?

— Не сомневайтесь. Именно они. И игра стоила свеч, ведь речь шла о миллионах.

— И что же он собирался предпринять?

— Да, собственно говоря, затеянный Климовым план развивался на наших глазах в отеле «Королевский сад».

— Поподробнее, пожалуйста… — попросила Светлова.

— Помните ту кассету с рекламным роликом дорогой швейцарской клиники, которую Дэзи прислал якобы ее отец?

— Вы думаете, нет? Не отец?

— Сами подумайте… Медведева с осени уже нет в живых. Я считаю, кассету прислал Дэзи Руслан Климов, ее заботливый жених. И думаю, что это было подготовкой к дальнейшим действиям.

— Каким именно?

— Климов убрал «дядю Костю», имея уже дальнейший вполне продуманный план действий. Если Кубоцкий собирался манипулировать девушкой с помощью голоса ее отца и собственного влияния «друга семьи», то Руслан собирался выступить в роли жениха. Тем более что в своей мужской неотразимости он нисколько не сомневался. Скорее всего он был совершенно уверен, что сумеет влюбить в себя молоденькую девчонку… Он собирался прикарманить акции с помощь законного брака с Дэзи. Брака, которому уже не смог бы помешать ее отец, прежде бдительно отшивавший от своей богатой дочки армии проходимцев, претендующих на ее руку, сердце и акции сибирского комбината.

Потом скорее всего пришло бы известие о каком-нибудь несчастном случае с Медведевым. Возможно, он бы «утонул» или свалился в пропасть.., был бы несчастный случай и внезапная смерть, но без трупа. И в таком месте, где минимум свидетелей. Я думаю, Руслан Климов сумел бы инсценировать такую смерть. Дэзи, может быть, поначалу и не поверила бы… Но Климов утешил бы невесту. А потом, сочетавшись законным браком, можно было бы отправить ее и в дорогую швейцарскую клинику. И причем надолго.

— Вы уверены?

— Я навел справки: у той клиники скверная репутация. Они «решают проблемы»: могут упрятать за свои стены до конца дней ненужную жену или неугомонного родственника, претендующего на наследство.

— Представляю, как огорчил Климова, строившего такие грандиозные планы, ее внезапный роман с неким молодым симпатичным человеком.

— О, да, — согласился Лопухин. — Отсюда и такое стремление убрать соперника. Разумеется, со стороны Климова это была не ревность. Это была ярость из-за того, что кто-то невольно пытался разрушить его план.

— Да… Дэзи влюбилась в другого — и задуманная им комбинация невероятно усложнилась! Поэтому он тогда напал на нас на дороге? Хотел убить, убрать с своего пути соперника?

— Думаю, да.

— А он все-таки мастер… Раз-два — и девчонка влюбилась по уши! Послушайте, Лопухин, а мы не ошибаемся?