Книга Храм украденных лиц - Екатерина Красавина

— Где вы его видели?

— Он выходил от Лиды. Я спросила ее, кто это? Она ответила — знакомый. Я хотела сказать: староват для тебя, но передумала. Это ее дело, с кем встречаться. Зачем я буду вмешиваться в чужую жизнь?

— У Лиды был парень?

— Я никого не видела. Может, она и встречалась с кем-то на стороне.

— А друзья, подруги ходили к ней в гости? Амалия Федоровна отрицательно качнула головой.

— Нет. Она жила слишком замкнуто для молодой девушки. Я как-то сказала ей об этом. Но она не захотела говорить со мной на эту тему. «Моя жизнь меня устраивает», — сказала Лида.

Возникла пауза.

— Простите, я забыла про чай. У меня стоял на плите чай. Так недолго и до пожара довести, — разволновалась старушка. — Юноша, — обратилась она к Вите, — если вам несложно, сходите на кухню, снимите с плиты чайник и принесите его сюда. Мы будем пить чай.

Витька отправился по адресу.

— Нет, нет. Спасибо, — запротестовал майор. Ему не хотелось напрягать старушку.

— Не возражайте. Мне это нетрудно. — Она поднялась с кресла и подошла к серванту. Достала оттуда чашки. Сразу было видно, что фарфор тоже старинный. Как и все в этой комнате.

— Чай английский. Настоящий, — подчеркнула она. — Моя двоюродная племянница Жанна работает в Лондоне и присылает мне через своих знакомых маленькие подарки.

— Спасибо.

Появился Витька с чайником в руках.

— Подставку для чайника прихватить, надеюсь, догадались? Молодо-зелено, — снисходительно заметила Амалия Федоровна. — Впрочем, как сказал кто-то из великих писателей: «Молодость — это такой недостаток, который быстро проходит».

В промозглый день горячий чай был кстати. Тем более что Губарев толком и не позавтракал. На кухне спозаранку хозяйничала соседка, и толкаться с ней рядом у Губарева не было никакого желания. Он заметил, что если он с утра «встретил» Марью Степановну или Васильевну (она уже и не помнила, как ее отчество), то дела в этот день у него пойдут плохо. Видимо, соседка обладала некоторыми паранормальными способностями. В простонародье таких называют «ведьма старая». А так как Губарев очень хотел, чтобы сегодняшний день был удачным, то он, услышав голос соседки, нырнул обратно в свою комнату. И вышел оттуда только тогда, когда старая грымза заперлась в своей комнате. Но времени было уже много, и поэтому майор только успел схватить из холодильника бутерброд с колбасой. И слопал его на ходу в два счета. Вот и весь завтрак.

— Я думаю, вы не откажетесь от печенья с шоколадом. Настоящее английское качество.

Печенье таяло во рту. Чай тоже был восхитителен.

— Позвольте узнать, что все-таки произошло? — поинтересовалась Амалия Федоровна.

— Я не могу пока сказать вам этого. Попозже.

— Понимаю.

— Лида сейчас дома?

— Не знаю. Можно позвонить?

— Позвоните, пожалуйста. Телефон стоял на изящной тумбочке в углу. Амалия Федоровна позвонила.

— Никто не отвечает. Наверное, Лида на занятиях.

— Когда она обычно приходит после них?

— Где-то в два-три. Иногда раньше.

— Тетя часто навещает ее?

— Нет. Редко.

Амалия Федоровна оказалась гостеприимной хозяйкой. Она рассказывала о своей жизни и подливала им чай.

Через полчаса Губарев выразительно посмотрел на Витьку и незаметно кивнул головой: мол, пора уходить. Но тот сделал вид, что не замечает эти знаки. Кроме печенья с шоколадом, Амалия Федоровна поставила на стол еще апельсиновый джем, вишневый рулет. Так что оторваться от всех этих вкусностей было практически невозможно. Губарев его хорошо понимал. Он и сам пил уже третью чашку чая.

— Нет. Все. Огромное спасибо, но уже больше никак. Вы нас просто перекормили, — сказал наконец майор.

— На здоровье. Губарев встал.

— Мы уходим. — Он дернул Витьку за рукав.

— Сейчас, — откликнулся он с набитым ртом. Поэтому получилось «фесяс». Витька энергично задвигал челюстями. Потом встал и сделал последние глотательные движения. — Все. Спасибо! Все было очень вкусно.

— Пожалуйста.

В коридоре Губарев предупредил Амалию Федоровну:

— Не говорите, пожалуйста, Лиде о нашем разговоре.

— Хорошо.

На улице Витька недовольно проворчал:

— Какая вас муха укусила? Могли бы еще посидеть немного.

— Нет.

— Почему?

— Потому. Теперь мы должны дождаться Исакову и поговорить с ней.

— Сидели бы спокойно у Амалии Федоровны и ждали бы ее.

— Нет. Так не годится. Мы должны застать ее врасплох. Она может прийти домой и запереться. Никому не открывать.

— И где мы будем ждать ее?

Губарев окинул взглядом двор. Между двух машин сиротливо белела скамейка. Это был удобный наблюдательный пункт.

— Вот там, — показал он рукой.

— Какой холод! Б-рр.

— Уже согрелись. Теперь пора и поработать. Витька недовольно передернул плечами.

— Знал бы — оделся потеплее. Они зашли за скамейку и принялись ждать.

— Я был прав. Лазарева сделала племяннице пластическую операцию. А потом между девушкой и Лактионовым закрутился роман. Судя по всему, Лазарева сознательно готовила племянницу к этому. Уроки манер, танцы, — сказал майор.

— Для чего?

— Для того, чтобы Лактионов попал в ее сети.

— А ей-то, по большому счету, какой в этом смысл? Это же племянница стала его любовницей. Не она.

— Хотела прибрать Лактионова к рукам посредством своей Лиды. Для чего? Я еще в этом до конца не разобрался. Но обязательно разберусь, — пообещал Губарев. — Какая тут Лазаревой выгода… Сейчас у нас задача номер один — дождаться племянницы и переговорить с ней. Потом обратимся к Лазаревой.

— А если Исакова не придет?

— Куда же она денется?

— Задержится с подругами. Пойдет в кафе. В кино. По магазинам.

— Ты же слышал: живет она замкнуто.

— Просто к ней сюда никто не ходит. А на стороне Исакова, может, отрывается на полную катушку.

Губарев покачал головой:

— Не думаю. Она находилась под сильным влиянием тетки. И задачей племянницы было — заполучить Лактионова.

— Вы полагаете, Лазаревой хотелось, чтобы он женился на ней?

— Еще бы! Современные девушки зря времени не теряют. Тратят его только на объекты, достойные их внимания. Ты же сам слышал: ей хотелось красивой жизни. Квартира, загородный особняк, машина. Я думаю, что она видела Лактионова в качестве своего мужа. Не меньше.