Книга Женевский обман - Джеймс Твайнинг

Сложность работы заключалась в том, чтобы умело варьировать скорость сверления и силу нажима. Например, стальную обшивку требовалось сверлить на высоких оборотах — две тысячи в минуту — при средней степени нажима. А вот чтобы пройти бетонную начинку, требовались высокое давление и низкие обороты — не больше трехсот в минуту. Но даже при таком умелом подходе Тому приходилось осторожничать, чтобы не перегреть и не сжечь мотор — ведь дрель-то у него была одна, поэтому приходилось то и дело устраивать перерывы.

— Ну а с фотографиями как? Разобралась? — спросил Том, пока остужался инструмент.

— Да, картина складывается, — сказала Аллегра, просовывая голову в дверь. — Все мне не нужны, но того, что наснимала, будет достаточно.

— А о том, где сегодня сходка у лиги, ничего не нашла?

— Нет. Но я ищу.

Том продолжил сверлить, и вскоре сверло прошло насквозь — мотор у дрели взревел.

— Есть! — крикнул Том, выключая инструмент.

— Держи. — Арчи протянул ему крохотный монитор-чик, который он прикрепил к стенке сейфа и потом подсоединил к борескопу. Экран мониторчика засветился, сигнализируя о включении.

— Ну, готова? — спросил он у подбежавшей Аллегры и, когда та кивнула, сдул с отверстия металлическую пыль и просунул туда кабель.

— Ого! Смотрите-ка! — почти сразу же воскликнула Аллегра.

На мониторе появилось белое лицо — его зернистое изображение, казалось, пришло из морских пучин, с давным-давно затонувшего корабля. — Это же та самая маска из слоновой кости. Должно быть, Кавалли успел до своей гибели отправить ее сюда.

— Видимо, они работали в одной упряжке, — согласился Том. — Кавалли поставлял Фолксу ценности, а тот находил покупателей. В этом случае им не надо было делиться прибылью с Делийской лигой.

— Теперь, когда Кавалли мертв, Фолксу вообще ничем и ни с кем не надо делиться, — язвительно заметила Аллегра.

— Да, очень удобно, — согласился Том. — Я не удивлюсь, если… — Он недоговорил, потрясенный простотой и очевидностью только что пришедшей ему в голову мысли.

— Эй, вы! Холмс и Ватсон! — перебил их Арчи. — Может, все-таки продолжим?

Том подмигнул Аллегре и согласно кивнул — Арчи был прав.

Сверяясь с мониторчиком, он подвинул кабель влево и нащупал дверцу сейфа изнутри. Медленно водя кабелем, он наконец добрался до замка с комбинациями.

— Есть! — обрадовался Арчи.

— А что есть-то? — спросила ничего не понимающая Аллегра.

— Скважина замены ключа, — объяснил Арчи. — У каждого сейфа с комбинациями имеется специальный ключ, который вставляется в это отверстие, когда сейф открывают для замены кода.

— И большая она, эта скважина?

— Не очень, — ответил Том, сосредоточенно стиснув зубы.

Они следили по монитору, как Том вставлял кабель в скважину.

— Черт! Все время соскальзывает!

— А ты попробуй с другой стороны, — посоветовал Арчи.

— Уже пробовал, — раздраженно сказал Том, вытирая перепачканной рукой пот со лба.

В комнату влетела Доминик, запыхавшаяся от бега вверх по лестнице.

— Сколько у нас времени осталось? — спросил Том, не отрываясь от работы.

— Ровно столько, пока они не выглянут в окно и не обнаружат, что находятся на втором этаже. А как у нас тут дела?

— Дерьмово, вот как! — выругался Том, видя, что опять промахнулся.

— Понятно.

— А почему ты не хочешь попробовать снизу? — спросил Арчи. — Может, попадешь.

— Да толку-то… — И вдруг губы Тома расплылись в осторожной улыбке. У него наконец получилось.

Монитор теперь показывал механизм замка — четыре зубчатых колесика, которые необходимо было выровнять в одну линию, чтобы запирающая пластина опустилась на них.

— Давайте кто-нибудь, крутите наборное колесо, — сказал Том, осторожно вставляя кабель в отверстие.

Аллегра с готовностью присела на корточки рядом с ним.

— Куда крутить?

— По часовой стрелке. Только сначала нужно выровнять все колесики.

Поворачивая ручку, Аллегра стала выстраивать в круг все четыре колесика.

— Медленнее! — скорректировал Том, следя за нижним зубцом первого колесика, начавшим смещаться вверх.

— Все, стоп! — скомандовал Арчи, когда зубец достиг двенадцатичасового положения. Получилось число «пятнадцать». — Теперь крути в обратную сторону.

Аллегра повернула колесо назад, замедлив вращение, когда показался зубец второго колесика, и снова остановилась по команде Арчи. Теперь получилось число «семьдесят один». Следующим было «шестнадцать».

— Последней будет десятка, — сказал Том.

— А ты откуда знаешь? — удивилась Доминик.

— Тысяча пятьсот семьдесят первый — тысяча шестьсот десятый. Даты рождения и смерти Караваджо, — с улыбкой объяснил Том.

Он вынул борескоп из отверстия, и Аллегра повернула наборное колесо до последней цифры, потом повернула позолоченную ручку в середине дверцы. Та скользила легко, только немного подрагивала и скрежетала, когда отодвигались задвижки. Тогда Аллегра встала и потянула на себя дверцу. Тяжелый металл поначалу упирался, потом дверца распахнулась.

Изнутри сейф был обит красным бархатом и имел четыре полки, на которых Фолкс разложил, по-видимому, самые дорогие для него предметы — штук двадцать античных блюд, комплект краснофигурных ваз, записные книжки, какие-то папки и несколько географических карт. Ну и, конечно же, маску из слоновой кости.

Но внимание Тома сразу же привлекла прямоугольная шкатулка, обитая черным бархатом, с уже знакомой Тому монограммой — сжатый кулак и переплетенные змеи, символ Делийской лиги. Внутри шкатулки на кремовой шелковой подкладке шесть углублений для наручных часов. Два углубления были заполнены.

— «Эпсилон» и «зета», — сказала Аллегра, взяв часы в руки и перевернув их донышком кверху.

— Теперь у нас есть нужное количество — три штуки, — сказал Том, положив часы д’Арси в одно из углублений и захлопнув шкатулку. — Давайте только еще поищем, нет ли здесь чего-нибудь, что указывало бы на место их сегодняшней сходки.

— А с этим что будем делать? — спросил Арчи, вынув из сейфа устланную соломой коробку с маской. Бледное лицо и чуть приоткрытые губы почему-то напомнили Тому посмертную маску Наполеона, которую они с Арчи обнаружили в прошлом году.

— Оставим здесь, — сказал Том, отрываясь от блокнотов и карт, которые листал.

— Оставим?! Ты смеешься? Да она целое состояние стоит!

— Не про наши души это состояние. А кроме того, чем меньше мы отсюда унесем, тем больше шансов, что Фолкс даже не догадается о нашем визите.