Книга Украденные чары - Адель Эшуорт

— Да, — призналась она тихим шепотом и опустила голову.

Мадлен с легким вздохом, но без осуждения продолжала смотреть на Натали.

— Ты огорчена из-за этого?

— Я сержусь на себя за то, что допустила это, — ответила Натали и посмотрела на часы на каминной доске, а затем с грустью добавила: — В Марселе я сказала ему, что в обмен на письма моей матери отдам ему изумруды и еще кое-что, очень важное для него. Я имела в виду некоторые сведения, случайно подслушанные мною на балу, а он посчитал, что я собираюсь расплатиться с ним своей невинностью.

Мадлен рассмеялась, а Натали, явно обидевшись, спросила:

— Разве это смешно?

— Я смеюсь не над тобой, — поспешно успокоила гостью Мадлен. Она улыбнулась и покачала головой. — Просто такое поведение очень типично для всех мужчин. Они всегда думают о сексе, Натали, и их переделать невозможно. Это заложено в их естестве. И исходя из всего сказанного, можно сделать вывод, что вряд ли Джонатан долго ломал голову над твоим предложением. Скорее всего он мечтал об этом, рисовал себе всякие картины, и когда ты предложила ему кое-что бесценное, то он услышал в твоих словах именно то, что ему давно хотелось услышать.

Натали с грустью призналась сама себе, что скорее всего предположение Мадлен верно.

— Он сказал, что это вполне логично, — согласилась она. Улыбка мадам Дюмэ стала еще шире.

— Ну, разумеется, ему и в голову не пришло, что это могло быть что-то другое.

Мадлен сказала это так просто, так естественно, что Натали сразу успокоилась. Ее мать вряд ли так же отнеслась бы к предположению Джонатана. Слава Богу, что она никогда не узнает об этом.

— Он соблазнил тебя?

Этот вопрос прозвучал неожиданно для Натали, и она хотела было сначала солгать. Но, по всей видимости, мадам Дюмэ вовсе не осуждала ее. Натали искала дружбы и совета опытной, зрелой женщины. И ее собственное желание удивило девушку еще больше, чем вопрос Мадлен.

— Нет, нельзя сказать, что он соблазнил меня. Я никогда не останавливала его, — призналась она и так сильно стиснула веер, что едва не сломала. — Я первая поцеловала его, совершенно невинно, а затем он взял мое сердце в свои опытные руки и разбил его на кусочки.

Возможно, все было слегка преувеличено, но Натали не знала, как еще можно объяснить суть их отношений.

— Да… — в задумчивости произнесла Мадлен, откровенно разглядывая девушку с головы до ног, которые та спрятала под чайный столик. Дама загадочно улыбалась и поглаживала пальцами бархатную подушку на канапе. — Значит, ты преподнесла ему подарок на блюдечке с золотой каемочкой…

— Простите?

На лбу мадам Дюмэ пролегла легкая складка.

— Свое сердце. Я сказала, что ты преподнесла ему свое сердце на блюдечке с золотой каемочкой.

Натали не могла понять, что имеет в виду Мадлен. Иногда при переводе с французского на английский значение слов меняется настолько, что бывает трудно уловить смысл.

— Простите, я не понимаю.

Уголки подкрашенных губ мадам Дюмэ слегка приподнялись, а ее густые ресницы взметнулись вверх.

— Ты любишь его?

От этого вопроса Натали почувствовала, как ее затошнило. Лоб покрылся испариной, ей стало жарко. Девушка хотела оказаться сейчас на необитаемом острове под проливным дождем — вдали от дома, вдали от Франции, вдали от всего и всех.

Но Мадлен терпеливо ждала, и Натали решила, что ей следует быть откровенной и в этом.

— Нет, разумеется, я не люблю его, — прошептала она, чувствуя, каким осипшим вдруг стал ее голос. — То, что мы испытываем друг к другу, называется просто физическим влечением. Это и привело нас к такому плачевному концу.

Француженка смотрела на нее с недоверием, и Натали начала сердиться.

— Что ж, — сделала вывод Мадлен, — если ты не любишь его, значит, ты не преподнесла ему свое сердце на блюдечке с золотой каемочкой, а следовательно, он не мог разбить его на кусочки.

Натали уже было открыла рот, чтобы сказать что-нибудь дерзкое, опровергнуть вполне логичный вывод француженки, но в последний момент передумала. Она просто не знала, как себя вести, и вздохнула с облегчением, когда в комнату вошла Мари-Камилла, толкая перед собой тележку с закусками.

Она молча подкатила ее к чайному столу и остановилась. Ее быстрые руки аккуратно разместили на блестящей поверхности поднос с хлебом, порезанные на кусочки помидоры, холодную утку, сыр, тарелку с кусочками шоколадного торта, серебряные ложки и вилки, маленькие китайские тарелки, кружевные салфетки и два высоких бокала лимонада. Затем Мари-Камилла посмотрела на хозяйку, ожидая дальнейших распоряжений, но та молча кивнула, позволив служанке уйти.

— Прошу, — произнесла Мадлен, приглашая жестом Натали принять участие в трапезе.

Девушка взглянула на кусочки помидоров, кусочки шоколадного торта, кусочки утки и подумала о кусочках сердца. Она с трудом удержалась, чтобы не рассмеяться. Жизнь — удивительная штука.

Отложив веер в сторону, Натали взяла тарелку и положила в нее кусочек шоколадного торта. Мадлен улыбнулась и сделала то же самое.

— Итак, — проговорила она, — ты не любишь Джонатана, но соблазнила его. Что ты собираешься делать дальше?

Натали чуть не подавилась. Вопросы француженки становились все более бестактными, но девушка понимала желание мадам Дюмэ помочь ей.

— Не знаю, — слегка пожала она плечами. — И, собственно говоря, я и не соблазняла его. Я только поцеловала. С этого-то все и началось.

Мадлен, улыбаясь, посмотрела на Натали из-под своих пушистых ресниц.

— Того, что ты сделала, уже достаточно. И ты за это тоже несешь ответственность.

Натали проглотила третий кусок торта и поставила тарелку на стол. Аппетит пропал.

— Разумеется, этого нельзя было допускать, — проговорила она тихим дрожащим голосом. — Я совершила недостойный поступок и теперь погибла.

Француженка насмешливо посмотрела на свою гостью:

— Это все сущий вздор. Теперь ты больше не девственница. Вот и все. Сексуальный опыт еще никого не приводил к гибели.

— Просто теперь никто не сможет жениться на мне, — добавила Натали.

— Но лишь в том случае, если ты сама не расскажешь ему. Кроме того, полагаю, Джонатан с радостью стал бы твоим мужем.

Натали с озабоченным выражением лица слегка наклонила голову.

— Во-первых, я никогда не смогу лгать своему мужу, а во-вторых, сама мысль о браке с Джонатаном кажется мне нелепой.

Мадлен тоже поставила свою тарелку с остатками торта на стол, закинула ногу на ногу и грациозно сложила свои ухоженные руки на колене.

— Всегда можно скрыть от мужа тот факт, что ты не девственница. Но прежде, чем мы обсудим это, объясни мне, пожалуйста, почему ты считаешь брак с Джонатаном нелепым?