Книга Жар сумрачной стали - Глен Кук

– И коровы с лошадьми пасутся.

– Не знала, что Малый Народец живет за стеной. Выходит, громовые ящеры не всех сожрали. Ты боишься этих несчастных коров?

Нет, коров я не боюсь. Но там лошади, а с лошадьми у меня отношения не складываются.

Как бы ответить, чтоб себя не уронить?

– А вдруг мы их напугаем, и они разбегутся?

– Гаррет, когда б вранье покупали на вес, ты бы изрядное состояние сколотил и стал первым богачом Танфера.

– Пока жив Морли Дотс, – скорбно ответствовал я, – мне суждено оставаться вторым.

Тинни подобрала юбки – и ловко проскользнула между прутьями ограды.

– Слабая женщина не может устоять против грубой мужской силы. – Ее зубки соблазнительно блеснули.

Уж такова она, моя Тинни. В семье все ее держат за ангелочка, а на самом деле она – сущий бесенок. Кстати, как будет женский род от слова «бес»?

Я облокотился о забор. Наши носы почти соприкоснулись.

– Мне тут кое-что в голову пришло.

По дороге из города мы миновали лесок, и за деревьями виднелись лишь вершина Холма, две-три башни и зловещее облако смога.

– Наверняка что-нибудь неприличное.

– Да нет. Скорее, тревожное.

– Гаррет, ну сколько можно быть серьезным?

– Выбирать не приходится, милая.

– Ладно, выкладывай.

– Капитан Блок утверждает, что за мной следят. Причем сам я слежки ни разу не замечал. Вполне возможно, и сейчас за нами увязался «хвост».

– Неужели кто-то принимает тебя всерьез? Поздравляю, Гаррет, сбылась мечта идиота.

– Спасибо, родная. Весьма польщен. Мне просто подумалось, что если я поддамся искушению и завалюсь в цветы с самой сногсшибательной красоткой к северу от Кантарда – а ничего другого мне так не хочется, – меня может затоптать толпа жаждущих доискаться, куда я провалился.

Лесок у меня за спиной представлял собой идеальное укрытие для наблюдателя.

Тинни подалась вперед. Веки подрагивают, губы приоткрылись.

– Сногсшибательной? – выдохнула она.

– Ах ты, ведьмочка моя!

Она засмеялась.

– Видишь, ты обо всем забыл… – Она внезапно умолкла и уставилась куда-то вбок.

Я обернулся.

Из леска вышел человек. Не спеша, будто на прогулке. Вперевалочку двинулся по дороге.

Тинни прошептала:

– Все равно мысль была хорошая, Гаррет. Может, на обратной дороге?

– Посмотрим.

Донесся топот, похожий на отдаленный раскат грома. Он шел из-за другого леска, впереди, до которого было приблизительно полмили.

– Это что? – спросила Тинни.

– Конные. Целый отряд.

Незнакомец на дороге тоже услышал шум. Он сперва замер, а потом сиганул через ограду и скрылся в высокой траве. Гм…

Я перебрался к Тинни.

– Двигай вон к тем зарослям.

– Зачем?

– Ты знаешь, кто это скачет? И я не знаю. Нынче на дорогах можно встретить кого угодно.

– А…

* * *

Война приучила меня спокойно воспринимать неудобства и стойко их переносить, поэтому я лишь заворчал под нос, когда в мою кожу впились колючки. Тинни же подняла крик. Что возьмешь с городской девушки? Но она разом смолкла и выпучила глаза, когда на дороге показался отряд кентавров. Одни самцы, по виду ветераны, закаленные в боях. Они четко выдерживали походный строй. Все вооружены, все готовы к схватке. Н-да, дела-делишки… Считать я их не считал, но десятка полтора в отряде точно было.

Мне уже доводилось подглядывать за кентаврами – в Кантарде, на их исторической родине.

Наверное, они что-то искали. Но пастбище их не заинтересовало, и вскоре они вновь скрылись за деревьями.

– Что им нужно? – справилась Тинни, когда топот копыт стих в отдалении. – Куда они поскакали?

– Не знаю. Но на беженцев они не похожи.

– Мне это не нравится, Гаррет.

– Мне тоже. Мы почти пришли. Обитель Норт-Энглиша за дальним леском.

Надеюсь, нас не вытурят в шею. Дескать, проваливайте, гости незваные, пока целы.

Не люблю являться без приглашения. Но что делать?

72

Поместья, в которых живут наши толстосумы, похожи друг на друга, как близнецы: высокая и колючая живая изгородь, в полумиле от нее, на косогоре, – усадьба из красного кирпича; аккуратно подстриженная травка, многочисленные деревца, купы и рощицы, домашний скот на выпасах и армейские палатки на лугу. Доведись какому-нибудь мастеру пейзажа писать вид поместья, последние две подробности он наверняка бы опустил. Живописцы всегда опускают детали, нарушающие сельскую идиллию.

– Ты бывала здесь? – поинтересовался я. Лучше поздно, чем никогда, верно?

– Нет. Говорили, Маренго отшельником живет, но… – Тинни указала на палатки. – Вон сколько у него родичей гостит! А ты бывал?

– Мы с ним до недавних пор в разных кругах вращались.

Тинни кивнула, остановилась и стала обуваться. Босиком она шла от самой городской стены, под тем предлогом, что хочет ощутить пальцами землю. Пальчики были очень даже симпатичные, хоть и запылились по дороге. Усилием воли я заставил себя отвести взгляд и уставился на следы копыт перед воротами. Этих следов было множество. Какие странные подковы… Или просто свет так падает?

– Почему ворота не охраняют? – спросила Тинни, прыгая на одной ножке и одновременно пытаясь натянуть туфлю на вторую. Зрелище было достойное.

Признаться, я и сам задал себе этот вопрос. Неужели Маренго настолько уверен в своей силе? Нет, вряд ли. В непосредственной близости от Танфера боги и те не могли быть ни в чем уверены.

Мыском ноги я указал на отпечатки копыт.

– И это меня беспокоит.

Впрочем, те кентавры не слишком походили на беглецов с поля брани. И на победителей – тоже.

– Вернемся?

– Поздно. Засветло нам до ворот не добраться. – А мыкаться до утра под городской стеной я не собирался. Назовите это предрассудком, если вам так хочется. Да, мне известно, что владельцы поместий, ферм, садов и виноградников и в ус не дуют, но они живут в домах с крепкими стенками и глубокими погребами, где можно укрыться от громовых ящеров. А все прочих они убивают прежде, чем те успевают спохватиться.

Короче, по-глупому я рисковать не собираюсь.

Ночью может произойти что угодно. И смерть в пасти голодного зверя – еще не самая худшая участь.

– Струсил, Гаррет?

– Ну естественно. Ты понимаешь, чем я занимаюсь? Если нет, лучше…