Книга Убить зверя - Виталий Гладкий

Однако самая главная загвоздка заключалась в другом. В пятницу, где-то в средине дня, к Егору Павловичу подошел несколько озабоченный Чижеватов. Старик в это время тренировал Грея на развитие глубины хватки. Для этого тренеры подвесили на веревке автомобильную шину без металлокорда, куда запихнули свежую собачью шкуру, и пес, повинуясь команде, в прыжке доставал большое кольцо и в подвешенном состоянии с остервенением грыз упругую резину.

– Замечательно! – не скрывая восхищения, сказал Михаил Венедиктович, рассматривая разодранную шину. – Такое впечатление, что у Грея стальные клыки.

– Стараемся… – сумрачно ответил Егор Павлович, которому уже начали надоедать бессмысленные, как на него, упражнения; он лучше, чем тренеры, знал, на что способен пес, способный в одиночку остановить медведя.

– У нас есть одно слабое место, – сказал без обиняков Чижеватов. – Грей уже заявлен, необходимые формальности соблюдены, так что в этом вопросе все в порядке. Но поскольку он "темная лошадка", своего рода сюрприз для публики, устроители боя и судьи решили не открывать до последнего имя соперника Грея.

Это чтобы сделать интригу еще привлекательней. И они уже добились своего: цены за место на трибунах выросли вдвое против прежних, а лишний билет днем с огнем не найти.

– Какая разница с кем будет драться Грей? – пожал плечами старик.

– Вы так уверены в нем? – не без задней мысли поинтересовался Михаил Венедиктович.

– Отнюдь, – признался Егор Павлович. – Но, как вам известно, выбор у меня скромный. Вернее, его вообще нету. Или пан, или пропал. Вот и вся моя нынешняя философия.

– Надо признать, что вы правы. Действительно, мы идеи на большой риск. Надеюсь, Грей не подведет.

Впрочем, будь это не так, я бы, если честно, и гроша ломаного не вложил в предстоящий бой. Уж извините, Егор Павлович – бизнес…

– Понятно… – Старик тяжело вздохнул. – Мы с Греем постараемся оправдать ваше доверие…

– Так вот, в продолжение темы… – Чижеватов нахмурился. – С кобелем у Грея, по идее, особых проблем не предвидится. По крайней мере, с ним он точно будет драться. А если на ринг выпустят суку?

– А разве они тоже участвуют в боях? – искренне удивился старик.

– И еще как. Нередко суки бывают более свирепыми, чем кобели. А по хитрости они всегда дают самцам фору. Опасные бойцы…

– Я вас понял. Вы боитесь, что Грей откажется от боя с сукой?

– Да. Такое может случиться. И тогда нам засчитают поражение. Со всеми вытекающими отсюда финансовыми последствиями.

– Но ведь это не по справедливости! Природа предназначила самца защищать свою подругу. И обычно кобель избегает стычек с сукой. Разве устроители собачьих боев про то не знают?

– Конечно, знают. В этом как раз и заключается вся соль. Настоящий, правильно тренированный, боевой пес не разбирает кто перед ним. Любая четвероногая особь, оказавшаяся в пределах ринга, для него враг.

– Это жестоко…

– Согласен. Но изменить ситуацию я не в силах. Правила позволяют выпускать на ринг разнополых бойцов.

– И что нам тогда делать?

– Грей должен преодолеть этот барьер, – не колеблясь, жестко отчеканил Чижеватов. – Сегодня, сейчас.

Завтра уже будет поздно – по графику у него отдых перед схваткой. Поймите, по-иному просто нельзя, – продолжил он, заметив на лице старика гримасу отвращения. – Бойцовая сука на ринге – отнюдь не безобидная слабосильная шавка. Это убийца, кровожадная стерва. Она перегрызет горло опешившему кобелю в один миг. Так что вам решать… если вы, конечно, сильно дорожите своим Греем…

– Решать? Разве у меня осталась такая возможность? – устало спросил – скорее, сам себя – старик. – Делайте, как знаете…

Стараясь не встречаться с ним взглядом, Михаил Венедиктович подозвал одного из тренеров и дал ему соответствующие распоряжения.

Спустя полчаса почти все сотрудники тренировочного центра боевых псов окружили собачий ринг, где в своем углу невозмутимо сидел Грей. Для спарринга ему нашли выбракованную суку по кличке Хильда, совершеннейшее чудовище, помесь дога с мастифом и еще неизвестно с каким представителем собачьих пород. Она уже давно миновала пик своей боевой молодости, однако все еще была сильна и вынослива. А многочисленные шрамы на теле Хильды подсказывали скептикам, не верящим в ее возможности, что уж чего-чего, но боевого опыта ей не занимать.

– Будем сажать Хильду на цепь? – спросил у Чижеватова тренер.

– Зачем? – недоуменно воззрился на него Михаил Венедиктович.

– Чтобы в случае чего оттащить Хильду в свой угол. Она может поранить Грея… и не только… А ему через день на ринг. Как бы не было хуже…

– Чушь! – фыркнул Чижеватов. – Хильда не станет сражаться на цепи. Она хитра, как сам дьявол. Разве вы этого не знали? А что касается Грея, то на нем ошейник с шипами. Любимая хватка Хильды – за горло – сегодня не пройдет. Так что не волнуйтесь… Но на всякий случай будьте наготове, – после некоторого раздумья добавил он, искоса посмотрев на бледного от волнения старика.

Хильда, едва ее поставили в противоположный от Грея угол ринга, тут же рванулась вперед, и два тренера приложили немало сил, чтобы до сигнала о начале боя удержать эту фурию на месте.

– Командуйте, – сказал взволнованный Чижеватов тренеру, выполняющему роль судьи или, по другому, корнера.

– Приготовиться! – тренер посмотрел на секундомер. – Пускай!

– Взять! – голос Егора Павловича предательски дрогнул.

Похоже, Грею показалось, что хозяин пошутил над ним или он ослышался. Пес повернул голову и с недоумением посмотрел на Егора Павловича, будто хотел сказать: "Разве ты не видишь кто передо мной?" Стоявший рядом со стариком Чижеватов не выдержал драматизма момента и прошипел сквозь стиснутые зубы площадную брань.

Тем временем обретшая свободу Хильда, свирепо рыча, в два прыжка преодолела расстояние, отделяющее ее от Грея, и попыталась сразу же зажать его в углу, чтобы лишить маневра. Старик уже знал, что правила боя гласят: если собака после сигнала не бросается в центр ринга, к диагональной разделительной полосе, для схватки с противником, то она считается побежденной. Правда, Чижеватов его несколько утешил, сообщив, что этот пункт своеобразного кодекса собачьих ристалищ соблюдается очень редко и то если существует предварительный уговор. И все же, пассивность Грея в предстоящем воскресном поединке могла стоить очень дорого – в прямом смысле – как Егору Павловичу, так и Михаилу Венедиктовичу, намеревающемуся поставить на Грея значительную сумму.

Хильда просчиталась, понадеявшись на внезапность нападения и немалый собственный вес. В последний момент Грей каким-то чудом извернулся и отскочил к центру ринга, всем своим видом демонстрируя суке миролюбие. Правда, ему немного досталось – Хильда все же успела цапнуть его за холку – но пес в своих таежных похождениях получал от волков куда более серьезные укусы, а потому он лишь оскалил клыки, будто предупреждая, что с ним шутки плохи.