Книга Мадам Одиночка, или Укротительница мужчин - Юлия Шилова

…Потом мне пришлось рассказать Ленкиным родственникам о том,что приключилось с моей подругой, и поведать им историю ее гибели. Как положенов таких случаях, устроили символические похороны, на которые собрались еезнакомые, одноклассники и друзья. Я стояла вместе со всеми и смотрела взаплаканные лица ее друзей… На них было неподдельное и нескрываемое горе. Почтивсе мужчины, пришедшие помянуть мою подругу, стояли рядом со своими спутницами,а на их руках виднелись обручальные кольца. И среди них не было того одного,который бы скорбил больше всех и знал, что сейчас он потерял не только хорошегодруга, сейчас он потерял любовь. Не было у Ленки половинки при жизни, не было…Быть может, она встретит эту самую половинку после смерти… Бывает же такое, чтоженщина всю жизнь мается, мается и никого не находит…

Вернее, она находит, ее находят, но она понимает, что всеэто не то, что это не тот единственный, которого она ждала долгие годы. Так онаи живет одна до самой своей смерти, всю жизнь ища и ничего не находя, прямо какЛенка…

А некоторые сходятся с совсем чужими половинками, но тожевсю жизнь ищут. Так вот, бывают такие случаи, когда человек находит своюполовинку уже на том свете, потому что, оказывается, она уже умерла раньше его.Тогда они встречаются и моментально друг друга узнают. Они становятся счастливытам… и уже никто и никогда не сможет их разлучить и уж тем более помешать ихсчастью.

Глядя на грустных мужчин, державших за руку своих спутниц, японимала, почему при жизни Ленка была так одинока.

Вся земля рядом с ее символической могилой была усыпанацветами, но я-то знала, что настоящая Ленкина могила осталась там, в горахКемера, настоящих турецких горах… Я не смогла предать тело земле… но я усыпалаего травой и маленькими ветками. На той могиле не было ни одного цветка, да иоткуда им было взяться…

…Когда люди начали расходиться, я посмотрела на лежащий наземле бутон алой розы, который внешне напоминал Ленку. Те же глаза в виделепестков, те же губы, тот же нос и… те же очертания. Этот бутон был слишкомкрасив, и он уже успел распуститься. Наверно, он источал аромат и смог быдовольно долго простоять в воде, но ему выпало совсем другое предназначение.Предназначение не радовать человеческий глаз, а скорбно лежать на могиле оченькрасивой девушки, стараясь передать ее красоту, грацию и неповторимость… Азатем на бутон розы наступила чья-то грубая, уверенная мужская нога в дорогомлаковом ботинке. Эта нога растоптала розу, и можно сказать, что убила ееокончательно. Точно так же, как и в Ленкиной судьбе… Красивая, грациозная, онаупала в самую грязь, куда ее кинул, а впоследствии раздавил мужчина…

Я смотрела на маленький холмик и наблюдала за толпой,которая уходила с кладбища и пробиралась между могил, крестов, оградок ипамятников. Зия стоял рядом со мной и внимательно смотрел на Ленкинуфотографию.

– Красивая, – вздохнул он. – У вас вообщеженщины красивые…

– Только умерла слишком рано… Жалко, что я ее с тобойне успела познакомить. Жаль…

– Ты говорила, что ты просто обязана отомстить за еесмерть.

– Я ей это пообещала.

– Позволь, это сделаю я. Я же мужчина… Это настоящеемужское дело. Я за тебя кого хочешь на тот свет отправлю. За тебя, за всехтвоих подруг…

– Нет, я должна это сделать сама, правда, не без твоейпомощи.

– Хочешь, я найму киллера, и он отправит этого выродкана тот свет хоть завтра? Ты же знаешь, что мы далеко не бедные люди и сейчасможем себе позволить буквально все.

– Ты предлагаешь его просто убить?

– Просто убить.

– Это слишком легкая смерть для него. Он умрет встрашных мучениях, но только немного позже.

– Что у тебя на уме?

Я посмотрела на Зию хитрым взглядом и совсем тихопроизнесла:

– Я не могу сейчас тебе это сказать. Я должна тщательновсе обдумать.

Зия опустил глаза и растерянно пожал плечами.

Мне стало его немного жаль, и я захотела исправитьположение.

– Зия, скажи, ты на меня обиделся?

– Я обиделся? За что?

– За то, что у меня есть от тебя секреты.

– А разве за это можно обижаться? Женщина безсобственных секретов – это не женщина.

Я приобняла Зию за плечи, и мы пошли с кладбища.

– Господи, какой же ты у меня понятливый. Какойпонятливый… Подумать только, как же мне с тобой повезло. Как повезло.

– Если я не буду понимать женщину, то я не имею праванаходиться с ней рядом.

…На следующий день мы съездили в Воронеж к Никинымродителям, рассказали им о том, как сильно она их любила – и родителей, исвоего парня… Встреча была тягостной, и я держалась как только могла. Я далаволю своим чувствам только потом, уже вернувшись в Москву.

Зия сыграл роль жилетки, и, приехав домой, я наревелась наего груди от души.

Зия умел успокоить женщину и всегда знал, как правильно и вкакой момент это надо сделать. Он успокаивал женщину массажем. А под егоумелыми руками разомлела бы любая, даже самая неприступная женщина. Вот и вэтот раз он ласково вытер мне слезы и стал искусно массировать мое тело. Всеплохое сразу забывалось и уходило куда-то далеко-далеко… Оставалось все самоехорошее, прочно связанное с надеждами на лучшее будущее. Я чувствовала сладкую,ни с чем не сравнимую истому и ощущала, как мое тело превращается в горячийвоск. Зия применял такие ароматические масла, от запаха которых я просто терялаголову и уносилась вместе со своими мыслями в совершенно заоблачные дали…

Приехав в Коктебель, мы купили довольно красивый особняк,выстроенный под старину. Он стоял на берегу моря и был обнесен высоким забором.

– Вот это то, что нам надо! – радостно воскликнулая и посмотрела на особняк восторженным взглядом. – Останется толькодовести его до ума. Официально он будет значиться как моя частнаясобственность, и никто из властей никогда не догадается, что находится за этимзабором.

На следующий день я прикупила себе «Мерседес» с открытымверхом и тут же ощутила себя хозяйкой собственной судьбы.