Книга Тертон - Александр Цзи

того.

— Ты говорила, что обычный человек, — напомнил Стас.

— Я человек. Дакиня — это что-то вроде пожизненной должности. Статуса. Призвания.

— Почему рассказала? — задал Стас новый вопрос после долгой паузы. Он пытался переварить услышанное.

— Из сострадания, наверное. Мне тебя по-человечески жалко. Тебя выдернули из обычной жизни, как младенца из теплой и уютной матки…

Стас крякнул.

— … тантрические методы жесткие и даже жестокие, — с доверительным видом поведала Дара. — А тебя, как тертона, учить нужно быстрее, чем всех прочих. Следовательно, еще жестче. Ты никогда не будешь понимать полностью, что происходит… Но со временем поймешь — не концептуально, а на собственном опыте. А это значит, что ты никогда не забудешь выученные уроки — ты усвоишь их навсегда.

Помолчав, Стас спросил:

— А не будет хуже из-за того, что ты мне вот это все рассказала?

Дара дернула плечиком и пригубила стаканчик с кофе.

— Не знаю. Не думаю, что искреннее сострадание может навредить.

Она лучезарно улыбнулась ему. Стас был растроган.

После паузы Дара проговорила:

— Существуют два уровня восприятия: обычный и сверх-обычный. На обычном уровне мы просто круто перепихнулись втроем…

Стас снова крякнул — куда громче. И закашлялся.

— Кха-кха! А Майя… там была в натуральном виде?

Фантазия стыдливо отказывалась представлять подробности.

— Да. Почти.

Стас не понял, что значит «почти», но почему-то успокоился.

Дара продолжила:

— Но на сверх-обычном уровне восприятия мы дали тебе посвящение дакинь. Воспринимай это так, хорошо? Не раскатывай губу, не считай себя великим жеребцом и не утомляй нас этими дурацкими мужскими понтами. Гордыня все испортит.

Стас поспешно закивал, затем вкрадчиво спросил:

— В будущем будут еще такие… посвящения?

Дара закатила глаза, вздохнула и завела двигатель.

— Мужчины! Вы реально думаете не тем местом… Посвящения еще будут, Станислав, но другие. Многие тебе не понравятся… Так что еще раз: не раскатывай губу!

С этими словами она тронулась с места.

Глава 38

Чаринск-4

Вагон, в который сел Стас, был очень старым, почти раритетным, но вполне чистеньким. Возле туалета ничем неприятным не пахло, на окнах висели свежевыстиранные занавески, свернутые в рулон матрасы на верхних багажных полках не смахивали на постельные принадлежности из бомжатника.

Интересно, каков вагон без Завесы? Стас не рискнул отдергивать Завесу от праздного любопытства. Предупреждали ведь: стоит отдернуть Завесу, как его увидят Твари, что скрываются под ней!

Купе Стаса было двухместным. Стас уселся на свое место, приспособил рядом верный рюкзак и принялся ждать, поглядывая то в окно, то в коридор через открытую дверь. Несколько раз мимо прошмыгнул проводник, на удивление похожий на Юру-шныря — не внешностью, а повадками, — прошел еще кто-то, кого Стас прозевал… И поезд, с лязгом содрогнувшись, тронулся с места, а перрон плавно поплыл в сторону.

Стало быть, соседей у Стаса не будет. Это и хорошо, и плохо. Хорошо, что Стас будет избавлен от лишнего общества, и плохо, что Стас, увы, будет избавлен от человеческого общества. Он был не против сейчас с кем-нибудь пообщаться на разные безобидные темы, как это делают пассажиры поездов.

Странно, но в вагоне вообще было мало пассажиров. Или же они расположились в купе еще до прибытия Стаса — Дара привезла его минут за десять до отбытия.

Размышления прервал проводник с подносом в руках. На подносе — бумажный стаканчик, бутылка с водой, две картонные посудины а ля китайская еда на вынос.

— Это мне? — поразился Стас. Он уже озаботился тем, что надо бы чего-нибудь пожевать. Рассчитывал прикупить пирожков, жареной рыбы и вареных яиц у продавцов, таскающих по вагонам тележки. А тут вдруг такой приятный сюрприз…

— Да, вам, — не разочаровал проводник.

— Вы всех так кормите? — спросил Стас, принимая поднос и выгружая содержимое на столик.

— Нет, — заулыбался проводник, — только тех, кто оплатил трехразовое питание на время поездки.

«Ишь ты, Изгои постарались!» — восхитился Стас, проникаясь к новым «коллегам» искренней благодарностью. И учат магии, и кормить не забывают… Разве что не все объясняют, но с недомолвками Стас волей-неволей смирился.

Как только проводник бесшумно исчез, прикрыв дверь, Стас под стук колес раскрыл упаковки с едой. Обнаружил палочки для еды, лапшу с приправами, зеленью и мелкими кусочками мяса и тофу, какой-то сладковато-солоноватый острый соус, что-то вроде булочки с яйцом, зеленью и мясом внутри…

И плотный комочек знакомого по горным приключениям концентрата.

— Так… ясно. Изгои и меню-раскладку для меня составили.

Стас никогда не отличался кулинарной придирчивостью, ел, что давали. Вот и на сей раз заточил принесенное за милую душу, еще не успели выехать из города. Мусор положил в специальный контейнер под столиком и с полчасика потаращился в окно. За окном ничего интересного не наблюдалось: леса, поля, редкие деревеньки, реки и озера.

Когда надоело таращиться, встал, отодвинул дверь и прогулялся по коридору из одного конца вагона в другой. Двери всех купе были заперты, в тамбуре никто не курил, по коридору не расхаживал. Один раз промелькнул улыбающийся проводник, а еще разок повстречался степенный старик, насквозь интеллигентный — наверняка какой-нибудь профессор, а то и академик: с белой бородкой клинышком, в черной тюбетейке и зеленых очках для страдающих глаукомой.

Они со Стасом церемонно раскланялись, но в разговор не вступили. Стас отчего-то заробел, как ленивый студент на сессии при виде препода, а старик, видимо, не соизволил снизойти.

Тут Стас совершил очередную глупость — на крохотное мгновение отдернул Завесу. И сам не понял, как так получилось. Советовали ему лишний раз Завесу не тревожить, но именно что советовали; четкого распоряжения не было. После общения с Алмазной Хатан манипуляции с Завесой давались легко, стоило только оформить мысль.

Крохотного мгновения хватило, чтобы понять: вагон в Сером мире абсолютно такой же, как и под Завесой. Никаких изменений. И старик, удаляющийся по коридору, тоже настоящий — не монстр.

Вечером, когда проводник принес ужин, Стас поинтересовался:

— Тут есть другие пассажиры… кроме меня и одного немолодого джентльмена?

— Есть, — охотно ответил проводник. — Но они предпочитают уединение.

Очень необычно, подумал Стас.

Ночью спал обычным сном — не сном Изгоя. Сквозь забытье слышал, как стучат колеса, глубокой ночью поезд остановился и стоял какое-то время. Позже вагон принялись дергать и катать то в одну сторону, то в другую. Сквозь занавески в купе под разными