Книга Немного безумия - Павел Журба

коридорах, которые скоро завалит землёй. Не прошло и пяти минут, как за дверьми не осталось ни одной живой души.

Поняв свою обречённость, люди начали орать, как будто им пилят ноги. Их безнадёжные крики вторили адским взрывам поверхности. Нас ждал один исход — смерть. От голода, от того, что ударят камнем по затылку и съедят, от жажды, даже от элементарного удушья, если систему вентиляции завалит землёй.

— Как думаете, за нами придут?.. Барон?.. — вздохнув, я встал с соломы и подошёл к моему сокамернику. Вблизи его руки немного искрились: он их перерезал.

Я с сомнением посмотрел на кусок стекла в Кобальтовой руке. Потом растопырил холодные конечности и вытащил его, повертел, пощупал подушечками пальцев… А потом получше размахнулся и разбил об стену.

Взрывы не утихали. Вскоре к ним добавился трагичный звон колоколов. Последний день мёртвого города.

Я наматывал круги по камере, изредка прижимая голову во время особо сильных взрывов. Такие «бумы» трескали мой потолок, после чего из этих разрывов начинала сыпаться земля с червями… Я находился в большом каменном гробу. Пройдёт час-два и меня закопают заживо.

Набат гремел по городским улицам и доходил даже до наших ушей. Запертые в клетках, мы слышали крики родных, друзей, знакомых и врагов, которые выбегали на улицы и с ужасом смотрели, как их дома разваливаются по кирпичам.

Над городом прогрохотал особо сильный взвыв. В следующие мгновение крыша моей камеры начала обваливаться. Я бросился к дверному проёму и судорожно начал раскидывать оттуда землю, а в это время каменное крошево било меня по голове. Во время второго удара по замку дверь просто вывалилась, как кишки из трупа, и я выбежал в коридор. В следующий момент моя камера заполнилась землёй до краёв, раздувшись, как бочка с пропавшими огурцами.

Я побежал по коридору. Казалось, тряслась сама земля: пол уходил из под ног, земляные кучки сваливались на голову, стены оплывали перед носом. Приходилось прикладывать все силы, чтобы успеть до того, как всякий выход на поверхность навеки закроется.

Паутина подземных ходов не давала шанса на хороший исход: половина проходов обвалилась, а другая вот-вот обвалится. Я шёл, как на пороховой бочке, даже не зная, в какой стороне окажется выход… Какой-то солдат сбил меня с ног. Я попытался одёрнуть его за ногу, но прогремел взрыв и я свалился второй раз, после чего меня присыпало горстью земли и щепками.

— Стой! — бегун на миг обернулся, всмотрелся в непонятную субстанцию под кусками гнилых досок, а затем рванул, как от огня.

Я бросился за ним. Юноша имел хорошее преимущество в виде молодости и поэтому с завидной регулярностью отдалялся, пока и вовсе не превратился в маленькую кляксу где-то в конце коридора.

Хоть мои лёгкие и выпрыгивали из груди, икры жгли, а голова кружилась, я понимал, что не имею права остановиться, ведь иначе никогда не выберусь из подземелья… Солдат скрылся. Я добежал до последнего места, где он находился, и стал на перепутье из двух относительно целых туннелей.

Взрыв. Где-то в замке обвалилась стена, не иначе, потому как гул от падения камня был слышен даже под землёй. Я выбрал левый коридор и вскоре выбежал на первый этаж часовой башни.

Круглая комната была пуста. Выход обвалился, поэтому мне пришлось подыматься по лестнице, чтобы зайти в другую башню. Как только я вылез на крепостные стены, в меня ударил запах горелых тел: десятки стражников и гвардейцев кучками валялись на уступах бастиона, зажаренные магическим пламенем или убитые падающим с неба камнем. Самое противное, что этот запах вызывал во мне чувство голода.

Словно фейерверк, в небе загорелись десятки комет с красным шлейфом. Смотря на безумно красивое небо и не верилось, что спустя секунду эти камни попадают на головы горожан.

Взрывная волна огромной силы окатила стену и я упал на пол. Где-то внутри замка прогремел ужасный треск. Когда я поднял голову, то его большей части уже попросту не существовало: этажи сомкнулись, как гармошка, навалились друг на друга слоёным пирогом и кусками попадали на землю. Лишь силуэт тронного зала ещё стоял, как часовой в последний день осады.

Стена под моими ногами издала предсмертный треск и раскололась. Я быстрее побежал к лестнице, чтобы успеть до того, как она развалится на части.

Спустившись, мои глаза мыши начали искать выход из положения: все выходы замка оказались перекрыты из-за обвалов и теперь выбраться из дворца стало почти невозможным.

— Что за… — я пригляделся к идущей в тронный зал толпе. Она неприятно напомнила мне канализационных жителей. Стараясь не шуметь, я пошёл за ними.

Сотни трупов. По обрушенным коридорам замка, на его переходах, вырванных с корнем лестницах, статуях без голов лежали солдаты. Сожжённые, убитые обвалами, камнями, они бессмысленно смотрели на меня влажными глазами.

В тронной зале было не протолкнуться от народа: маги летали в небе, маги получали распоряжения священника на полу, маги лезли на остатки стен. А в центре этого всего была она. Я не узнавал в ней ту, с которой смеялся по вечерам или гулял ранним утром, но это была несомненно она. Великая и ужасная. Она подымала руки и пела. Всё стало на свои места.

— Что ты здесь делаешь? — к моему горлу приставили клинок.

— Так, дышу свежем воздухом и запахом тысяч бессмысленно убитых людей. — плешивая уродливая сволочь, которая ещё два дня назад не смела и подумать о победе надо мной, приказала своим прихвостням связать мне руки и отнести к хозяину. Конечно же, меня отвели к Бартимору.

— Джеймс! Как приятно вас видеть! — груздь заулыбался, словно мы встретились на курорте. — Развяжите моего друга, это участник пророчества! Слышите? Джеймс Браун наш друг!

Охрана нехотя развязала меня и пошла по своим делам.

— И как это понимать? — я обвёл глазами сотню пациентов психбольницы, кои летали в воздухе и вторили песенным мотивам Аннабель, играясь пламенем в руках. Не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы понять: подрыв замка — это их рук дело.

— Джеймс, на ваших глазах творится новый мир! Ваша прекрасная жена воссоздаст его из пепла, как только закончит работу. — я оглянулся за спину Бартимора и посмотрел на Аннабель. Она творила лишь смерть.

— Значит, я сейчас должен кинуться помогать ей убивать людей? — священник перестал смеяться.

— Мистер Браун, в пророчестве не говорилось, чем конкретно вы будете помогать. Возможно, ваше время придёт позже, но, будьте уверены, оно несомненно придёт.

— Я хочу поговорить с ней. — я уверенно двинулся вперёд, но возникшая буквально из ниоткуда Вивиан