Книга Одаренная девочка и так себе каникулы - Мальвина Гайворонская

ушла так, с мелочью. Но потом богатыри сами ко мне обратились. Предложили сотрудничество. И все шло отлично, пока не оказалось, что тебя и я, и они как-то проглядели.

Жар-Птица рассказывала бесстрастно, переключив свое внимание с золы под ногами на головешки и прочие прелести выгоревшей местности. Отец, судя по выражению лица, очень хотел орать, но вместо этого самым спокойным голосом уточнил:

– То есть богатырские архивы именно ты пыталась обчистить? Почему тогда всем сказали, будто это дело лап Крионикса?

Феникс пожала плечами:

– Полагаю, уже тогда надеялись на взаимовыгодный обмен. Да и будем честными, мой бывший в данном плане очень удобен: вали что хочешь, никто не вступится.

Кирилл сжал кулаки, глядя в одну точку, и в разговор вмешался второй мужчина:

– Как зовут богатыря, передававшего тебе сведения? Помнишь?

– По-дурацки, он же богатырь, – снова пожала плечами Жар-Птица. – Рюен? Жовтень? Листопад?..

– Октябрь? – сухо уточнил собеседник, и Феникс кивнула:

– Да. Октябрь.

Бляблин похлопал коллегу по плечу и подытожил:

– М-да-а-а, красота.

– Не то слово, – отозвался мужчина.

– Ну, если мы со всем разобрались… – начала было Ирина, но Ганбата перебил:

– Что теперь будешь делать?

Жар-Птица отвернулась от них и задумчиво протянула, явно собираясь куда-то:

– Не знаю. Ничего не хочу. Буду искать – и желания, и чувства.

Вампиреныш кивнул, отступая и давая ей пройти.

– И мы так просто ее отпустим? – ненавязчиво уточнил отец у мироздания.

– А какие варианты? – отозвалась вместо него библиотекарь, провожая соперницу взглядом. – Она ж бессмертная. Пожар потушен, желание убивать ликвидировано, а остальное – не наши проблемы.

– Ну… вдруг вернется? – развел Кирилл руками.

– Вдарю по ней чем-нибудь из свежих бестселлеров, – хмыкнула Ирина, но быстро осеклась и, выдернув из рук мужчин большие черные перья, добавила: – Так, я сейчас с другом попрощаюсь и вернусь, вы пока тут почините все, лады?

– Как это – «почините»? – опешил Бляблин.

Репа дернул его за штанину и замахал лапами, демонстрируя фронт работ вокруг них.

– Кажется, она это Александру Витольдовичу, – вставила, понимая, Пандора. – Нужно лес обратно прорастить, так?

– Завтра, – односложно ответил бледный опекун с плеч Ганбаты.

– Думаю, потерпит. Давайте тогда Иру дождемся – и по домам, время уже позднее, – попыталась проявить сознательность девочка, но поспешно добавила: – Только, чур, пешком! Никаких корней!

На это леший лишь чуть прикрыл глаза, подтверждая – пешком. Даже при желании корней бы и не получилось. Мужчины кивнули, размышляя каждый о своем, а Ганбата показал палец вверх, чуть не уронив Александра Витольдовича. Лицо вампиреныша постепенно словно светлело, освобождая место для привычной широкой улыбки, и Пандора явственно ощутила, как одна личность плавно передает бразды правления другой.

К сожалению, это объясняло примерно ничего.

Крионикс стоял поодаль, прожигая их ледяным взглядом, но не делая ни малейших попыток приблизиться, поэтому Ирина, наученная горьким опытом гор и Магомедов, пошла к нему сама. Подойдя, протянула выданные ей перья:

– Вот. Помогли, спасибо.

Птиц не шевельнулся:

– Оставь себе. Могут еще пригодиться.

Библиотекарь запихнула их в карманы юбки, но с места не двинулась, выжидая. Какое-то время они просто стояли друг напротив друга и смотрели, и в итоге Крионикс сдался:

– Ты сильно выросла. Я мог бы замедлить…

– Не бери в голову, – отмахнулась Ирина. – Век человека краток и полон скорби, все такое. Мне надо гореть, ты знаешь.

Помолчали еще немного.

– Ты была права.

– Ага. Но сама об этом не знала, так что один – один, – кивнула Ира и после паузы добавила: – У меня, кстати, отпуск в июле. Три недели.

– Вот как.

– Угу. На море думала поехать. Лаптевых.

Его лицо чуть тронула улыбка:

– Можно и поближе…

– Никаких «поближе», с местных хватит! – возмутилась библиотекарь. – Они тогда нормального лета так и не увидят. То холодрыга, то пожарища, имей совесть.

Крионикс кивнул:

– Попробую, но ничего не обещаю.

Ирина хмыкнула:

– Всего пара недель осталась. Лучше поищи места поинтереснее, покажешь, когда приеду.

– Это бессмысленно, – ответил ворон, но, заметив ее недоуменный взгляд, не без труда пояснил: – Я и без того их знаю. Места, которые хочу тебе показать.

Библиотекарь почувствовала, что краснеет, и попыталась перевести тему: в ее представлении крутизна победы над Древней с полыхающим лицом не очень вязались:

– И Данилку с собой возьми, хорошо?

– Конечно. Как раньше. Вся стая в сборе, а специально для тебя – безлимитный запас консервированной кукурузы.

Ира хихикнула:

– Кажется, начинаю вспоминать, за что мне так нравится местная столовка…

Ипполита в человеческой форме перла сквозь Лес и мысленно чертыхалась. Мало ей было сюрпризов с вонью, ведьмами и границами миров, так еще Феникс напала и непрошеный балласт на голову свалился. Последний – в лице крепко сбитого невысокого парня с тоннелями в ушах – еле за ней поспевал и чрезвычайно навязчиво расспрашивал:

– Ипполита, вы точно уверены в своем добром здравии?

– Абсолютно!

– Вокруг полыхал пожар, вы волновались за судьбу коллег, в подобной ситуации адреналин часто заставляет нас не замечать повреждения, а даже небольшие…

– Все у меня нормально! – огрызнулась она.

– Может быть, хотя бы быстрый осмотрик…

– Нет – и точка. Чего вообще пристал как банный лист? И ты разве не в отпуске?

Парень заговорщически подмигнул:

– Именно в нем! И единственный способ эту досадную оплошность исправить – найти хоть одно ранение. Может быть, малю-ю-юсенький ожог?

– Ни ожога, ни синяка, ни даже занозы завалящей нет. Полезешь – сам ими разживешься, мало не покажется, – прорычала учительница физики и астрономии, прикидывая, в какую сторону теперь идти.

– Предложение, конечно, щедрое, но вынужден отказаться: к сожалению, травма нужна у кого-то из находящихся на службе лиц, – полушутливо ответил парень и снова припустил следом.

Единорог и без того пребывала не в лучшем расположении духа – сказывались тревога за Ирину и Игорька, а тут еще этот идиот внезапно выскочил из кустов и воодушевленно ждет, пока кто-нибудь себе шею свернет. Раньше подобной дурости за медбратом Ипполита Найтмаровна не замечала, напротив, помнила, с каким предвкушением он считал дни до летнего отдыха, что настораживало отдельно. И уж тем более Рома никогда не радовался чужим травмам, а теперь словно стервятник вьется рядом. Чё за бред?..

Наконец они вывалились на большую выжженную прогалину с кучей народа, и Поля буквально выдохнула. Баранов со своим недотепой-ассистентом и Ирина были живы и, к величайшему разочарованию ее спутника, здоровы. Он тотчас кинулся осматривать всех присутствующих, и единорог нехотя пояснила:

– Это наш медбрат Рома. Он в отпуске, но упорно хочет всем помочь. Гоните палками, можно взашей.

Окружающие недоуменно переглянулись. Тем временем молодой медведь – сколько там ему, тридцать-то исполнилось? – бегло осмотрев присутствующих, разочарованно подытожил:

– Вы все пережили нападение Феникс, а никто даже не поцарапался?

Нестройный хор согласий был ему ответом, но тут голос подала ученица, видимо, та самая Добротворская:

– Александру Витольдовичу, кажется, нехорошо.

Да, леший почему-то покоился на плечах вампира, и, по мнению Ипполиты, уже сам этот факт вполне себе мог сделать кому-то нехорошо, но медбрат только отмахнулся:

– Благодарю за участие, но тут банальная реакция на холод. Скоро отогреется естественным образом, никаких фатальных поворотов судьбы. – И, приглядевшись к девочке, с подозрением уточнил: – А ты, случаем, не медведица?

– Нет. Вообще ни разу.

– Прости, показалось. Блин, ребята, ну как же так? На отзыв из отпуска по производственной необходимости совсем не тянет…

На поляне началось недоуменное обсуждение этого заявления, а Ипполиту внезапно прошиб холодный пот. К счастью, Роман увлекся попытками объяснить, сколь важны ему даже малейшие ранения, и потому не заметил побледневшего лица коллеги. Пожалуй, будь у нее возможность за что-то схватиться – не побрезговала бы, но пожар капитально расчистил территорию, поэтому ее силы целиком ушли на попытку удержаться вертикально.

И сотрудники интерната, и учащиеся, и даже втянутые в эту историю леший с енотом оказались, к счастью, живы-здоровы. Вот только несчастная полянка ужасно, неописуемо отвратительно пропахла ведьмовскими чарами до последней золиной пылинки, а в эпицентре катастрофы взволнованным голосом щебетал очередную сентенцию лично источник всей магической вони, ощущаемой единорогом в последние дни.

Девочка с двумя огромными косами в дурацком розовом платье до пола.

Глава 19. Перед рассветом

– Он же подписывает себе смертный приговор такими словами! Вмешайтесь, остановите его!

– Я не могла остановить Михаила, даже когда он шкодил. Полагаете, теперь, когда он абсолютно убежден в своей правоте, это получится?

Разговор ближайшего соратника Потапова и госпожи директора во время созыва дуэльного круга

Катя молча буравила взглядом телефон, а Гена – Катю. Тимофей Иванович отправил обеих девочек в их комнату в женском общежитии и строго-настрого велел не покидать оную до окончания тревоги. Медведица пребывала в состоянии близком к шоковому и скорее рада была не оставаться одной, но наблюдать, как обычно спокойная Красношапко не находит себе места, тоже оказалось тревожно. Она ходила из угла в угол, не выпуская сотовый из руки, и каждые