Книга И снова дождь... - Людмила и Наталья Корниловы
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вы уж как-нибудь постарайтесь сдержаться… — попросил Кром.
— Я, конечно, постараюсь, но руки так и чешутся спустить курок…
Меж тем Кром осмотрел раны Кота, которые выглядели так, будто они были нанесены острым ножом, затем залил их какой-то сероватой жидкостью, после чего стал бинтовать места ранений, причем делал это весьма умело — похоже, это занятие для него привычно. Затем открыл аптечку, и вытащил из гнезда шприц-тюбик с синей маркировкой, снял с иглы колпачок и воткнул иглу в вену раненого бедняги, аккуратно выдавив тюбик. Следом достал из все той же аптечки несколько трубочек с таблетками, вытряхнул из каждой по паре штук и протянул их Коту.
— Глотай.
Вздохнув, Кот послушно взял таблетки и с трудом их проглотил — увы, но воду мы пока еще не отыскали, и пить хотелось все больше…
— Так… — Кром еще раз огляделся по сторонам. — Препараты подействуют очень скоро, а пока что Ника, собери-ка наши вещи — похоже, они все еще лежат одной кучей, потому как наш любезный хозяин, вытряхнув их из мешков, скорей всего не успел разложить их по местам. Ну, а тем временем я с Яковом Иннокентьевичем и Тимофеем Михайловичем совершу небольшую познавательную прогулку по этому месту. Так сказать, небольшое обзорное посещение здешних мест с экскурсоводом. Надеюсь, милейший Яков Иннокентьевич не откажется показать нам свое жилье. Я, знаете ли, с детства любил ходить в гости.
— Так ведь Илларионович постарается удрать!.. — вырвалось у охотника.
— Конечно… — согласился Кром, подходя к мужчине, который все еще стоял у стены. — И даже наверняка попытается это сделать, только вот и мы не лыком шиты…
— Это что еще за фокусы?.. — вдруг растерянно произнес Яков Иннокентьевич. Он поднял руку, и я увидела, что она скована с рукой Крома тонкой серебристой полоской наручников.
— При общении с вами, господин хороший, иначе поступать нельзя… — пояснил Кром. — Вдруг у вас появится желание прервать нашу познавательную экскурсию на самом интересном месте, и оставить нас с Тимофеем Михайловичем в одиночестве, а это непорядок. Так сказать, моветон по отношению к гостям.
— Откуда, интересно, у вас наручники оказались?.. — похоже, Яков Иннокентьевич, и верно, не мог это понять. — Их в ваших вещах не было.
— Некоторые мелочи предусмотрительные люди носят при себе — для того и существуют карманы, а обыскивать нас тут не стали… — пожал плечами Кром.
— Таскать при себе наручники… Странные у вас наклонности, я бы даже сказал, весьма причудливые… — заметил мужчина. — Очевидно, я что-то не понимаю в пристрастиях нынешней молодежи.
— У каждого свои увлечения… — отмахнулся Кром. — Ну, все, мы пошли, а ты, Ника, тут похозяйничай, пока нас не будет, собери наши вещи, а Кот тебе в этом поможет.
Мужчины ушли, и после этого я спросила у Кота:
— Коля, ты как себя чувствуешь? Только честно.
— Средненько… — проворчал тот. — Ничего страшного, скоро полегчает. И не стоит беспокоиться понапрасну — Кром свое дело хорошо знает, помереть не даст.
— Кот, ответь мне на вопрос — Кром сказал, что в этом самом Комитете по исследованиям природных явлений вы относитесь к группе «Бета». Что это такое?
— Нет, женскую логику мне не понять… — развел руками Кот. — Нашла время, чтоб этим интересоваться! Ладно, не сердись, тем более что тут все просто. В общем, если применять военную терминологию, группа «Бета» занята полевой работой — мы разбираемся на месте с теми или иными непонятными случаями… Это если коротко.
— Ясно… вздохнула я. — Не буду тратить время понапрасну, займусь поисками нашего добра…
Должна сказать, что мне не доставило никакого удовольствия копаться в старых вещах, и хорошо еще, что наши рюкзаки лежали почти что на виду. Так, их отложим в сторону, будем искать дальше, тем более что особого труда это не составило — когда я в чем-то сомневалась, то просто показывала Коту ту или иную вещь, а он мне говорил, принадлежит она им или нет. Отыскалось даже с десяток железных банок с консервами, которые я тоже прихватила с собой — мы не ели уже почти сутки, так что эти банки оказались просто находкой, тем более что срок годности у них еще не вышел, хотя у двух банок подошел уже к пределу.
Мужчины вернулись не скоро — признаюсь, я уже всерьез стала беспокоиться, не случилось ли что, и когда они, наконец-то, появились, я облегченно выдохнула:
— Наконец-то! Как долго вас не было! У вас все хорошо?
— Лучше не бывает… — тряхнул головой Кром. Он казался спокойным, а вот на лице Тимофея Михайловича была написана целая гамма эмоций — кажется, если бы он мог, то высказал бы очень многое. — Пожалуй, более здесь задерживаться не стоит. Ника, что там с нашими вещами? Собрала?
— Да, хотя, возможно, что-то и упустила.
— С этим потом разберемся. Кот, ты как?
— Как свежий огурчик с грядки.
— Идти можешь?
— Конечно!
— Тогда уходим… — Кром закинул за спину свой рюкзак.
— А что вы там видели?.. — не выдержала я. — Ну, когда отсутствовали…
— Скажем так — экскурсия была достаточно интересной и довольно информативной, но о подробностях поговорим позже, в иной обстановке.
Когда мы шли по коридору, подал голос до того молчащий Яков Иннокентьевич.
— Вы что, намерены тащить меня с собой?
— Тащить вас никто не собирается, пойдете своими ногами… — отмахнулся Кром. — Насколько я понял, болото без вашей помощи нам не миновать — вы же сами говорили, что с вами по этому непонятному болоту мы можем двигаться безопасно, а в ином случае нам стоит полагаться только на везение и удачу. Вот и приглашаем вас на совместную прогулку.
— А как же моя дочь? Вы что, не понимаете — она не может вырваться из клетки, куда вы ее закинули! Без моей помощи она там погибнет!
— Я тоже очень рассчитываю на то, что решетка окажется крепкой, и ее так просто не свернешь даже усилиями этой милой крошки. Надеюсь, за несколько дней с вашей беззащитной деткой ничего страшного не случится.
— Если вы ее не освободите, то я вами никуда не пойду!.. — и в доказательство своих слов, Яков Иннокентьевич уселся на пол, всем своим видом показывая, что он не намерен двигаться с места.
— Воля ваша,
