Книга Ложные Боги - Луций Корнелий

бросил я, не останавливаясь.

Мы вышли на небольшой перекресток, пересеченный ветвящейся трещиной шириной в полтора шага. Я не хотел сбавлять темп, но сверху раздался какой-то свистящий звук. Меня окутал белесый туман. Дыхание перехватило, а голова закружилась. Засада. С обоих сторон перекрестка громыхнули двери и воины в полностью закрытой броне неслись на нас. Но главная опасность была не в них.

Подняв голову, я обнаружил наверху другую широкую трещину. Она зеркально отражала ту, что была на полу. Сейчас оттуда вниз тянулись щупальца и струился какой-то парализующий газ. Жрецы Корнерога. Сразу две или три штуки.

Я задержал дыхание, но возможно он действовал через кожу. Использовал лечебную точку и практически ничего. Более того, закрыв глаза я вообще с трудом мог различить заряды. Они стали тусклыми, очень слабо выделяясь на фоне моего внутреннего взора.

«Ты меня слышишь?»

Первый не ответил.

Жрецы блокировали магию рядом с нами. Ну вот и все. Я ощутил, что падаю на колени. Звон от удара доспехов по камню, а где-то на фоне шипящий вопль Геллы. Так перевёртыши кричат от воздействия красного яда. Перед глазами потемнело.

Честно говоря, я уже и не думал очнуться, но таки очнулся. Причем голова была на удивление ясносной. По шее что-то скользнуло.

— Он быстро очухается? — пробасил кто-то надо мной.

— Уже почти, — ответил ему шелестяще-свистящий голос жреца Корнерога.

Шлема на мне нет. Оружия, разумеется тоже. Руки связаны сзади. Приплыли. По шее скользнуло щупальце. Жрец вколол мне какой-то препарат, от которого голова прояснилась.

Так. Заряды перед глазами есть и стали чуть ярче, но все ещё не могу ими управлять. Вообще магии вокруг полно. Так много, что даже глушилка жреца не может вполне скрыть ее от моего внутреннего взора.

Я открыл глаза.

— Проснулся, — одобрительно кивнул, нависший надо мной человек.

Высоченный детина с благородной седой шевелюрой и того же оттенка бородой. Лицо сильно потрепанное жизнью, но сохранившее лоск. Прямо таки стареющий рыцарь или паладин. Одет он был в сложный доспех красного цвета, а с левой стороны шеи вместо обычной татуировки меченосца аж три перекрещенных алых клинка. Не его ли Рок показывал мне с балкона? Возможно. Если так, то передо мной Первый Меч — текущий глава ордена. Или скорее я перед ним. Поодаль стояли ещё несколько элитных воинов в полной броне. За моей спиной был жрец. Он сейчас приводил в чувство Искру, которая как и я была связана, находясь слева от меня. Справа сидел уже очухавшийся пацан-проводник. С потолка лился яркий свет. Это место… Но прежде чем я додумал мысль, главарь орденских заговорил в суровой манере с оттенком недоброй насмешки:

— А это, как я понимаю, новые товарищи нашего старого товарища? — спросил первый меч, смотря на нас с прищуром. — Но сам малютка Крюст, или как он там себя сейчас называет…

— Рок, — подсказал ему один из телохранителей.

— Ага. Точно! Сам Рок ещё не показался? Надеюсь, нам получится его как и вас взять относительно целехоньким. После всех художеств слишком скучно будет ему просто снести голову в бою. Такому человеку полагается основательная и долгая казнь. Вам, кстати, тоже. Если я правильно понимаю кто вы и в какую банду входили, то много же вы нам крови попортили, ребятки.

Я пока осматривал комнату, а точнее зал где мы оказались. Это оно. Место, куда я пытался попасть. Иронично. На фоне огромного лидера ордена я видел ту самую стену с ромбовидными кристаллами как на картинке. Они переливались то холодно-голубым, то белым. Но то что находится в центре я не мог пока рассмотреть из-за первого меча и его охраны. Кроме них и нескольких жрецов Корнерога в зале были десятка два связанных плакальщиков плюс конвой. Охраняли либо нелюди, либо элитные бойцы ордена. Не чета тем перепуганным рекрутам в кольчужках, что я ещё недавно гонял по храму. Полные латы, закрытые шлемы, кирасы из древнего металла, покрытые тёмно-красной краской.

— Маг, который умеет драться? — произнес главарь, глядя на меня. — И такое бывает. Ладно, — с неким великодушием махнул он рукой. — Раз все в сборе, пора начинать и быстро закачивать. А потом уже казни.

Мечник повернулся ко мне спиной, прошествовав вперед. Его охрана чуть расступилась. Теперь я мог видеть что находится в центре стены с кристаллами. Острый приступ дежавю накрыл меня, оттеняя даже наше отчаянное положение. Я с восхищением рассматривал металл и прозрачное стекло, соединенные в нечто наподобие саркофага или кокона. Внутри колыхалась мутная жидкость либо газ.

Магические нити и линии всей системы храма смыкались там.

Лидер ордена, поднявшись по ступенькам, подошел на расстояние пары шагов от саркофага. Его рука потянулась к сложно украшенной рукояти меча. Нет, нет, нет… Я ощутил, как мое сердце сжалось от горя и тоски. Странно. Я вероятно только что потерял Геллу и сам скоро умру, а тоскую из-за древней памяти уже мертвого чародея.

Одним движением враг извлёк из ножен полуторный меч, с ало-красным оттенком клинка. Не магический артефакт, но и не простое оружие. Возможно, изобретение жрецов. Я догадывался, что произойдет дальше.

Удар.

По стеклу пошли трещины, но оно тут же начало регенерировать их как живое существо. Я очень надеялся, что сейчас сработает какая-нибудь система безопасности. Магические контуры и нити вокруг искажались. Однако ничего не помешало вторженцу завершить свою работу. Если здесь и была система безопасности, то плакальщики или колдуны Первого Цикла её сломали.

Кокон не выдержал, рассыпавшись осколками. Мучительный вздох раздался со стороны пленных плакальщиков. Из разбитого кокона хлынула мутно-синяя жидкость. То, что плавало в ней, теперь безжизненно рухнуло вниз к ногам меченосца.

— Дамы и господа, внимание! Белая Богиня собственной персоной! — усмехнулся лидер.

Он носом окованного сапога бесцеремонно перевернул упавшее ничком тело в белом, облегающем костюме. Я узнал ее. И не только с помощью дежавю. Именно эта девушка с короткими светлыми волосами была изображена на картине вместе с Касааром. Там она казалась напуганной и стояла, обхватив себя руками.

— Что-то богиня не спешит помогать своей пастве, — произнес меченосец, а со стороны его свиты раздались редкие смешки.

Он наклонился и положил руку на шею девушки:

— Признаков жизни… никаких. Древний законсервированный труп.