Книга Отрочество - Сергей Валентинович Хабаров

А каковы шансы на то, что Геранцы отобьются? Том-Томцы действуют очень организованно, а в лагере даже не поднята тревога.

Стоило ему только об этом подумать как заревела сирена тревоги. А нет, положение не безнадёжно. Теперь уже с улицы стали слышны звуки боя.

Шакал поднялся на второй этаж и из комнаты Ванессы и Алисы стал безопасно наблюдать за тем, что творится на улице. На него в одном нижнем белье тут же вытаращились девушки, но он не обращал на них никакого внимания.

— Шакал, что происходит, — задала вопрос Ванесса.

— Том-Томцы в лагере, — меланхолично ответил он.

На улице шёл бой. Неорганизованный. Группки геранских солдат пытались оказывать сопротивление. КДИ были эффективным оружием против слуг ночных эльфов и людей Том-Томцев. Но когда командиры видели, что где-то формируется очаг сопротивления, туда тут же направлялись особые бойцы. Шакал немножко знал о них, это были танцующие с клинками. Очень опасные фехтовальщики ночных эльфов, прошедшие серьёзную школу подготовки. Они навязывали геранцам ближный бой, в котором у последних не было и шанса. Расстрелять их из КДИ было невозможно, танцующие с клинками как будто чувствовали, что в них хотят выстрелить и перемещались с того места за секунду до выстрела. Двигались они очень быстро. Шакал уже прикинул шансы Геранска, которые стремились к минимальным, и принял решение. В этот момент в помещение ворвался Дидьен.

— Господин, госпожа, в лагере враги!

— Я вижу.

— Надо бежать.

— Не убежим, надо сдаваться.

Шакал стал выпихивать Дидьена на первый этаж.

— Госпожа Ванесса, Алиса, вам лучше остаться здесь, ночные эльфы не убивают женщин.

На первом этаже Шакал выдергнул из-под лежачего больного утку и размазал её содержимое по лицу неуспевшего запротестовать Дидьена. Но успевшего открыть рот для протеста.

— Тфу. За что, гсподин?

— Размазанные по лицу фекалии — знак того, что враг сдаётся у этих дикарей. И выбрось оружие, а то они неправильно поймут, — просвещал Дидьена Шакал, одновременно с этим нанося себе на лоб и щёки фекальные полосы.

— И что, если мы вымажемся этим, они нас не убьют?

— Теоретически, нет.

Дидьен выхватил у Шакала утку и стал пачкать лежачих больных. Шакал смотрел на это скептически.

— Дидьен, а где Стронг?

Зайцелюд на секунду затих с каменным лицом о чём-то думая.

— СТРОНГ! — закричал он и исчез в дверном проёме, прихватив с собой утку с фекалиями.

Шакал стал прескойно ждать, когда в лазарет ворвутся Том-Томцы. И они не заставили себя долго ждать. Минут через десьять крики с улицы стали стихать, а в дверном проёме появилась здоровенная волчья морда. Быстро оглядев помещение, она что-то фыркнула и деловито вошла внутрь. Следом за ней вошёл танцующий с клинками, он сходу приставил остриё своего меча к горлу Шакала. В ответ на это Шакал развёл пустые ладони в стороны и склонил голову, своеобразный жест покорности у ночных эльфов. Теперь в глазах эльфа Шакал был опозоренным военнопленным, убить такого — навлечь на себя позор.

Эльф дёргнул Шакала за плечё по направлению к дверному проёму, для ускорения поддал пинка под зад.

— Пошёл, быстро, — проговорил эльф на Геранском с ужасным акцентом, а продолжил на эльфийском, — презренный хуман!

Глава 150 ок

Его выволокли на улицу и поставили на колени. Тут ещё были тысячи таких же солдат, кто-то, так же, как и Шакал, испачкал себе лицо фекалиями. Кого-то взяли спящим, кто-то вставал на колени и на эльфийском умолял не убивать. На вскидку тут было несколько тысяч пленных. Легкораненые были здесь. Тяжело раненых и покалеченных пленных тащили на руках в лазарет. Естественно, всё это наблюдали и контролировали Том-Томцы — невиданное благородство для победителя. Возле групп пленных ходили Том-Томцы и что-то кричали. Шакал не сразу их услышал, так как крикуны были ещё далеко, но вот их голоса стали довольно отчётливы.

— … в герцогстве не бывает пленных, поэтому сейчас вам будет предоставлена возможность решить свою судьбу. Но вы, презренные агрессоры, опозорили себя сдачей в плен и достойны лишь одного — рабского ошейника. По законодательству Том-Том никто не вправе лишать разумного свободы, это только его собственный выбор. Поэтому вам предоставляется выбор, вы можете добровольно надеть вот этот рабский ошейник или отказаться. В последнем случае вам будет предоставлен поединок на мечах с одним из воинов герцогства за свободу. В случае добровольного принятия рабской участи, вы становитесь государственным рабом. Государственным рабам полагается…

А дальше началась уже вербовка. Вербовщики в рабы расписывали все прелести рабской системы герцогства Том-Том. И надо признать, что оно было весьма прогрессивным. Некоторым рабам платили зарплату, потомки рабов уже были свободными людьми. Государственный раб мог подать заявление на желание быть проданным конкретному лицу. Государство не могло продавать своих рабов без их желания. Раб мог завести себе счёт в государственном банке Том-Том и никто, даже хозяин не вправе запустить туда свою руку. Женщин, не имеющих званий и не держащих в руках орущие, всё это не косалось и фактически они сейчас были свободными людьми и могли идти куда хотят, только не в Том-Том. Фактически, по большей части, это были сотрудницы борделя, и они были не очень желанными гостями в герцогстве, там своих проституток хватает. Всё это рабское раздолье портил лишь один факт. Неказистый ошейник, похожий на железный обруч, легко оторвёт рабу голову в случае попытки бегства или поднятия бунта. Том-Томцы не собирались лишний раз тратиться на охрану рабов.

К нему кто-то подошёл, Шакал даже не сразу обратил на это внимание. Все его мысли были заняты расчётом ближайших переспектив, так что Шакал не сразу обнаружил рядом с собой пару стройных ножек, обутых в чёрные сапожки на каблуке и затянутых в синие лосины из плотной ткани. Взгляд Шакала пополз вверх. Это была Азелиэль. Но сейчас она была совсем другой, никакой пустоты в глазах. На него она смотрела умным, сосредоточенным взглядом, никакой похотливости в глазах, правда, лёгкая надменность никуда не испарилась. Она сильно изменилась, сейчас перед ним стоял рафнийский офицер в синем мундире с золотыми пуговицами на плечах и красным аксельбантом на правом плече. Волосы её были скручены в тугую длинную косу и убраны за спину, виски были выбриты, обнажая полностью её татуировки. Татуировки, кстати, изменились: сейчас это были не круги, вместо них красовались звёзды с волнистыми лучами. Возле носа лучики были совсем короткие, но зато по бокам лучи доставали аж до щёк. И даже цвет глаз в ней изменился, раньше они обладали серебряной радужкой, а сейчас были