Книга Дом пепла - Мэй

настороженный взгляд Даниэля.

— Нет, не занят. Что случилось, Ли?

— Я на вечеринке. В общем… у меня нет денег, а парень кинул. Можешь забрать меня?

Последнюю фразу она выпалила на одном дыхании, будто стеснялась. Мэтт и забывал, что сестре всего семнадцать. Сколько бы она ни хорохорилась и ни пыталась выглядеть старше, она всего лишь несовершеннолетняя девочка-подросток.

— Я бы позвонила Дану, — пробормотала Ли. — Он говорил, в таких случаях звать его. Но не думаю, что сейчас это уместно…

— Скинь адрес, Ли. И никуда не уходи. Скоро будем.

Потому что Мэтт не сомневался, что Даниэль не останется в стороне. Пока телефон гудел сообщением от Ли, Мэтт пересказал разговор, и Айвори заявил, что поедет с ними. Даниэль мрачно пообещал:

— Если этот парень хоть что-то сделал Ли, я его убью.

Мэтт верил, что брат может.

***

В такси не работал кондиционер, так что водитель открыл окна. Это не особо помогало, влажная душная ночь льнула к телам, окутывала вязким коконом.

Айвори уселся впереди, и попытки таксиста поговорить увяли в хрипловатом кашле молчаливого собеседника. Мэтт устроился так, чтобы его плечо соприкасалось с плечом Даниэля, и тот благодарно улыбнулся. Мэтт еще помнил, что ему важны прикосновения.

Для Мэтта старший брат, как и родители, был чем-то неизменным. Но если с родителями довольно быстро понял, что они однажды состарятся и умрут, на брата эта мысль почему-то не распространилась.

Даниэль, как и Мэтт, был самостоятельным. Но даже когда подростками они разошлись и неделями не общались, Мэтт знал, если что, он всегда может позвонить брату, и тот отзовется.

Отчасти поэтому смерть Даниэля настолько потрясла Мэтта. Он внезапно осознал, что все люди невечные. Без исключения. В том числе его старший брат. Он может казаться уверенным и самостоятельным, но внутри такой же хрупкий, как и все остальные.

После аварии было совсем плохо. Даниэль будто раскололся на части, которые пытался собрать. Мэтт не мог не вспомнить бабушкины история о подменышах: вдруг, когда Даниэль умер, его тоже заменили кем-то другим?

Пару дней спустя он уже походил на прежнего Даниэля. Но ему словно требовалось нечто осязаемое. Что напоминало бы, что он сам — точно живой. Он то и дело касался Мэтта, отца или матери. Почти неуловимо, едва заметно, Мэтт даже не всегда замечал.

Ли было всего четырнадцать, и ее благоразумно не пускали в первые дни. Когда она наконец-то пришла, то радостно взвизгнула и кинулась к Даниэлю. Забралась на кровать и крепко обняла. С удивлением Мэтт понял, что никто из них этого не сделал — даже мать только сжимала его плечо. Как будто невзначай боялись сломать Даниэля.

Ли не испугалась. Мэтт увидел, как напряженные плечи брата наконец-то расслабились, он неловко обнял сестру, и она так и не слезла с его постели, пока не закончилось посещение. Вряд ли Даниэль сам это понимал, но ему явно требовалось тактильное чужое тепло, чтобы прогнать задержавшийся холод смерти.

Такси приехало в район на окраине города, не самый плохой, но и точно не великолепный. Вряд ли сюда заходило много туристов.

У заколоченного дома сидел негр в инвалидном кресле, провожая такси долгим взглядом.

Когда машина остановилась по нужному адресу, Даниэль деловито сказал:

— Подождите, мы скоро вернемся.

За вытоптанной лужайкой стоял дом, откуда раздавались приглушенные музыкальные басы, окна мерцали включенным светом. Людей видно не было, только на ступеньках крыльца сидела девушка, в которой Мэтт распознал Ли. Она тоже заметила братьев, неловко поднялась и пошла к ним навстречу. Мэтт сначала подумал, она пьяна, но от нее вообще не пахло алкоголем, Ли попросту была очень смущена.

В коротком черном платье и колготках сеткой, шею украшала россыпь цепочек с крестами. Светлые волосы разметались по плечам, темная помада чуть размазалась, как и густо подведенные глаза.

Даниэль обнял Ли, ни о чем не спрашивая, и развернулся к Мэтту и машине, когда кто-то окликнул их с крыльца. Оказывается, там во тьме стоял какой-то малец с банкой пива.

— Эй, вы кто такие? Он твой парень, Ли?

— Хуже. Они мои братья.

Похоже, юнец решил не связываться или еще не выпил достаточно. Поэтому исчез в тенях, а они спокойно вернулись к машине.

— Что случилось, мелкая? — Мэтт не удержался и потрепал ее по голове.

Как ни странно, она даже не возразила, только фыркнула:

— Неудачная вечеринка. Парень кинул, этот еще привязался… спасибо, что приехали.

— Всё в порядке? — уточнил Даниэль.

— В полном. Жаль только, вечеринка обломалась.

Мэтт подумал о захваченной бутылке бурбона, о разочарованной сестре и брате, который в тишине особняка наверняка будет думать о своей вине. Им всем не помешает встряхнуться. Даже Айвори, как видел Мэтт через стекла машины, рассматривал руки, где под ногтями еще оставалась чужая кровь.

— Устроим свою вечеринку, — заявил Мэтт. — Ничего такого, немного развеемся.

К его удивлению, никто не возражал, и уже скоро таксист привез их за город к полуразрушенной церкви с покосившимся крестом.

Пока Даниэль расплачивался с водителем, Айвори, поразительно быстро нашедший общий язык с Ли, рассказывал ей что-то о церквях и архитектуре, указывая на истертую латинскую надпись над входом. Мэтт нащупал нужный кирпич, отодвинул его и достал несколько припрятанных свечей.

О церкви ходило много слухов, но Мэтт и без Айвори знал, что на самом деле никаких зловещих историй здесь нет. Всё прозаично: когда-то церковь стояла на территории плантации, потом ее забросили. Дома разрушились, а это здание стало местом тусовки многих новоорлеанских подростков.

Внутри сохранились только стенки и лавочки. Причем последние имели мало отношения к старинным, но их притащили, чтобы можно было где-то сидеть. На щербатом каменном алтаре ставили свечи, он весь оплыл воском, там Мэтт устроил и собственные. Достал припасенный виски.

— Ты уже начал пить? — притворно ужаснулась Ли.

— Он дегустирует, — хмыкнул Даниэль, кидая на первую лавку рюкзак со своими вещами из квартиры. — Между прочим, это бурбон, который стоит, как почка.

Мэтт с сомнением посмотрел на бутылку. Он не очень разбирался в алкоголе, но ему не показалось, что тут прямо что-то особенное.

— Как почка? — со скепсисом уточнил он.

— Ну, может, и не твоя, если будешь столько пить.

— Эй, я же взял для всех! Бурбону было одиноко у тебя на полке. Зачем вообще покупал?

— Я не покупал. Клиент подарил отцу, а тот решил, что это часть приобщения к семейному бизнесу, и отдал мне.

— Чувствую себя быдлом, — пробормотал Мэтт. — Потому что не понимаю, что в нем такого хорошего.

— Дай попробовать.

Даниэль тоже не особо