Книга Том 5. Багровый остров - Михаил Афанасьевич Булгаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Фигура (выскакивает из карусели). Жульничество! Артурка пивом споил Янычара!!
Чарнота. Ах сукин сын!
Артур (вырывается из карусели. Обе фалды фрака у него оторваны и цилиндр превращен в лепешку. Кричит). Мария Константиновна, зовите полицию!
Итальянец-полицейский исчезает. Личико захлопывает окно кассы и убегает.
Итальянцы-матросы (вылетают из карусели, гонятся за Артуром). Ladro! Scroccone! Truffatore![57]
Проститутка-красавица (вылетает из карусели). Бей его! Джанни! Ingannatore![58]
Матросы-англичане (выбегают с победоносными криками). Hip, hip, hurrah! Long live, Pugowitza![59]
Проститутка-красавица (вскочив на стол в ресторане, кричит). Братики! Fratelli! Боцмана́ с «Вице-короля Индии» подкупили Артура, чтобы Пуговицу играть! Фаворит трясет лапками, пьяный, как зюзя, где видано, чтобы Янычар сбоил!.. Oh, you raddle![60]
Артур (отчаянно). Я вас спрашиваю, где вы видели когда-либо пьяного таракана? Je vous demande un peu, оú est-ce que vous àvez vu un cafard soûl? Police! Police! Au secours![61] Ella sbaglia, signore![62] Elle est toguée![63]
Проститутка-красавица. Mensonge![64] Вся публика играла Янычара! Бейте его, мошенника!
Итальянец-матрос (схватывает Артура за глотку). Ah, cattivo soggetto! Ah![65]
Артур (томно). Убивают...
Боцман-англичанин (итальянцу). Stop! Keep back! Or else I’ll smash you![66]
Ударяет итальянца так, что тот падает как срезанный.
Итальянцы-матросы. Ah! A soccorso, fratelli![67]
Проститутка-красавица. Бейте, братишки, «Вице-роя Индии»! Итальянцы, на помощь! Oh, bloody rood![68] Ножами их, ножами!
Англичане методически готовятся к бою — выламывают ножки у стульев в ресторане. Бьют стекла, берут шампанские бутылки.
Итальянцы бледнеют и вытаскивают ножи. При виде ножей публика с воем бросается в разные стороны.
Мальчишка-грек (танцует на стене). Англицанов резут, англицанов резут!
Сцена в карусели летит в одну сторону, публика в другую, и вдруг из переулка влетает личико. За ним, свистя, врезается между англичанами и итальянцами шеренга итальянских полицейских с револьверами. Карусель во тьме проваливается. Настает тишина, и течет новый сон...
Сон шестой
Мадрид — город испанский.
Появляется двор с кипарисами. Двухэтажный дом с галереей. В стене водоем с краном. Тихо стучат капли воды. Каменная скамья у калитки. Переулок над домиком пустынный. Солнце садится за балюстраду минарета, нависшего над двориком. Первые фиолетовые предвечерние тени, но очень душно. Константинополь звучит глухо, приятно, и сладкий тенор поет по-татарски: «Ай, вай, лимонад, сусса ика и шарго!»
Чарнота (входит и присаживается на скамью). Сукина Пуговица! Впрочем, дело не в Пуговице, а в том, что я пропал бесповоротно. Съест, съест, съест! Убежать, что ли? А куда, если спросить вас, ваше превосходительство, побежите? Здесь вам не Таврия, бегать не полагается. Ай, вай, лимонад!..
Наконец решается и входит во двор. Тотчас дверь на галерейку открывается и из комнаты выходит Люська. Она в незастегнутом платье. Она голодна. От этого глаза ее блестящи, а лицо дышит неземною, но мимолетной красою.
Люська. А! Здравия желаю, ваше превосходительство. Бонжур, мадам Барабанчикова!
Чарнота. Здравствуй, Люсенька!
Люська. Отчего же вы так рано? Я бы на вашем месте прошлялась до позднего вечера. (Пауза.) Тем более что, как вам отлично известно, пищу в этом доме в последний раз принимали вчера в пять часов дня! Прошло более суток! Но счастливые вести написаны на вашем выразительном лице, и ящика нет! Ба! Ящика нет! Неужели, генерал, вы расторговались настолько, что продали товар и с магазином вместе? Какое же может быть иное объяснение? И газыри отсутствуют. Кажется, я начинаю понимать, в чем дело... Словом, аржан сюр ле визаж. Пожалуйте деньги! (Сурово.) Попрошу вас поторопиться! Я и Симка не ели со вчерашнего дня. Будьте любезны!
Чарнота. А где Сима?
Люська. Не суть важно! Не суть. Она стирает. Стирка не затруднительна... Две рубашки на двоих. Давай деньги!
Чарнота. Случилась катастрофа, Люсенька.
Люська. Неужели? Какая же новая катастрофа поразила беднягу деклассированного генерала? (Резко.) Где газыри?
Чарнота. Я, Люси, задумал продавать их и, видишь ли, положил в ящик, на минутку снял ящик на Гран-Базаре и...
Люська. Украли?..
Чарнота. Угу.
Люська. Человек с черной бородой? Не правда ли?
Чарнота (слабея). Причем тут человек с черной бородой?
Люська (огненно). А он всегда крадет у мерзавцев на Гран-Базаре. Так честное слово, украли?
Чарнота кивает головой.
Тогда вот что! Ты знаешь, кто ты, Гриша?
Чарнота. Кто?
Люська. Сутенер.
Чарнота (побелев). Как ты смеешь?
Серафима выходит с ведром, слушает. Ссорящиеся ее не замечают.
Люська. Смею, смею! Ящик был куплен на мои деньги!
Чарнота. Ты мне жена, у нас общие деньги!
Люська. У мужа от торговли чертями, а у жены от... (Делает циничный жест.)
Серафима покрывается пятнами.
Чарнота. Что такое?
Люська. Да ты что — валяешь дурака? Ты что думал? На прошлой неделе в каике на Бебек я с французом псалмы ездила петь? Псалмы? Ты у меня спросил, откуда пять лир появились? И на пять лир неделю жили — ты, я и Сима!
Серафима ставит ведро на землю, хочет что-то сказать, но только прижимает руки к груди.
Но это не все, дорогая Барабанчикова. Ящик с газырями остался не на Гран-Базаре, а на тараканьих бегах! Сегодня гандикап с Янычаром! Maquereau![69] (Пауза.) Ну-с, подведем итоги! Генерал Чарнота, лихой рыцарь рубательного ордена, при эвакуации разгромил контрразведку. За границей за этот подвиг влетел под суд, поссорился с генералом Врангелем, за что и был, как полагается, выброшен из армии, как паршивая собака, под забор...
Чарнота. Ты что же, можешь упрекнуть меня за то, что я женщину от гибели спас? За Симку можешь упрекнуть?
Люська. Нет! А ее, Симку, упрекнуть могу! Могу. (Закусила удила.) Пусть живет непорочная Серафима, вздыхает о своем без вести пропавшем Голубкове, пусть живет и блистательный генерал на счет распутной Люськи!
Серафима. Люся!
Люська (багровея). Подслушивать как будто бы и не к лицу тебе, Серафима Владимировна.
Серафима. Что ты, Люся, что ты! Очень хорошо, что я случайно услышала это. Почему же ты раньше мне ничего не сказала насчет пяти лир?
Люська. Что ты лукавишь, Серафима? Что ты, слепая или не взрослая?
Серафима. Не смей так говорить! Я никогда не лгу! Я не подозревала! Она права, Чарнота! Ну Люся, за мной не пропадет! Я отработаю.
Чарнота. Сима!
Люська. Без благородства, пожалуйста! Не чваниться! Не требуется! [Меня же потом будут упрекать, что я стянула на
