Книга Память по женской линии - Татьяна Георгиевна Алфёрова

пинали. Потому же прячется, если возьмешь в руки что-нибудь продолговатое, сучкорез например, думает: а вдруг этим достанут, ударят? В доме сидит уже по полчаса или чуть меньше, но закрытой двери не выносит, сразу паника. Зашла в дом, увидела корзину в «нештатном положении» на полу, заорала, убежала, сутки не показывалась.

Муж прогнозирует, что кошка не станет жить в доме: психика сломана, но кормить зверька, конечно, надо, куда деваться.

Пыталась оставить кошку на ночь, не получается. Она исхитрилась поспать на полу; на диван не идет, боится. Но через пару часов улепетнула, страшно в доме. А может, у нее есть хозяева? Хоть какие? Ну бьют, ну не кормят, чтобы мышей ловила, но на ночь-то принимают?

Показала кошке, как ходить на чердак. Теперь пропадает там по полдня, там не боится. Но все же не ночует. Пусть. Хоть днем поспит без опаски. Однако она уже сильно на сносях, я застелила постель на чердаке клеенкой, и кошка сразу пропала: испугалась клеенки…

Позвонила в ветеринарку рядом с дачей: договориться об аборте, котят-то топить – привычка нужна. Первый раз просили шесть тысяч, но я не была уверена, что отловлю кошку. Сейчас более-менее уверена, что поймаю и запру в доме (надо же следить за операционным швом), но спросили уже девятнадцать тысяч, потому что нужно УЗИ. Моя благотворительность не снесла такой суммы. Ну подумаешь, котята. Пристраивала же до этого котят, авось и сейчас сумею. Уехала в командировку, оставила кошку на мужа. На всякий случай переименовала кошку из Пискли в Пикселя (мелкая она, несмотря на беременность), не дай бог, придется домой забирать, а с Писклей жить как-то не гламурно…

Уехала, уверенная, что у кошки еще две недели до срока. Но на всякий случай приготовила корзину-гнездо для родов. За день до моего возвращения звонок: кошка родила в диване (внутри), муж всю ночь принимал роды. Да, это мне свезло.

Два котенка родились дохленькими, третий – с недоразвитыми лапками – умер сразу, четвертый живой. Я прикидывала варианты – кому-куда или оставить себе, но на вокзале, встречая, муж сказал, что котенок прожил чуть больше суток и решил, что дальше незачем. Муж был мрачен. Ему досталось с лихвой.

Кошка же решила, что у нас место надежное, можно и пожить. Все же, оставаясь в доме одна, пряталась в диване или на чердаке, долго не показывалась: проверяла, не привели ли мы с собой супостата какого. На улицу ходила редко, а если ходила, то след в след за мужем, не сходя с тропы. Так начиналось.

Продолжилось ожидаемо: кошка так и живет на полу. Уже не в диване, спасается под столом: открытого пространства не выносит. Выскакивает утром на двор оправиться и сразу назад. Панически боится ног, тапок, кроссовок. Боится новых звуков, но быстро учится определять безопасные. Сбегает, если к ней наклоняешься. Ночью забирается на постель, когда сочтет, что хозяева не опасны.

Прокапала зверька от блох и сразу потеряла популярность у кошки, а заодно и у блох. Упорствуя в непопулярной роли, повезла кошку в клинику, другую: ветеринарную, но «человеческую». Где разговаривают, не жалея времени и ласково. А я ведь не кошка, меня ласковое обращение со стороны администраторов вводит в гипнотическое состояние. Этак могу ожидать, что кассирша в сетевом магазине или, прости господи, коллеги будут обращаться со мной столь же ласково. Тут-то и случается когнитивный диссонанс.

Кошку записала как Пиксель, уточнили, понимаю ли, что это кошка, «она» то есть.

– Да, типа Николь или Мишель, французское имя.

Дома муж объявил, что кошку зовут Кысей – дескать, откликается! Кто роды принимал, тот имеет право поработать Адамом: дать имя.

Увы, в клинике выяснилось, что Кыся не подросток, ей от трех до пяти лет. А котенок её умер, потому что молоко не пришло (от истощения?).

Кошке сняли попонку после стерилизации. Начинаю играть с ней. Дразнилкой – удочкой с резинкой и кусочком меха вместо крючка. Буддийские игры получаются. Кыся пару раз цапнула мех, но тотчас перевела взгляд на саму удочку, а после на руку. Следит за рукой, буддистка. Поднятой руки боится, но играть-то хочется: раздухарившись, сбежала на чердак и долго катала там яблоки.

До сих пор играя, выбирает, за чем следить: за мехом-крючком, за удочкой или рукой. Научилась сама дергать удочку, двигая игрушку. Зачем ей хозяин?

Начала выбираться во двор по темноте, ненадолго. Первую мышь принесла прямо в спальню. Выпустила. Полевка была жива и весьма активна. Муж показал себя хватом и за какие-то три с половиной часа выловил мышь под кроватью. Кыся выглядела довольной: быстро учится хозяин, хоть чем-то смогла его отблагодарить. Но хозяин оплошал в другом: выпустил добычу на улицу. Потому вторую и третью мышей Кыся принесла полузадушенными. Убедившись, что мы все-таки недотепы, мышей если и ловим, то не душим, больше живых мышей не носила, только трупики. Зато много.

Боюсь, ошиблась с определением Кыси. Если кто ходит за хозяином хвостом, повторяя все повороты, тот собака. Если кто терпеливо сидит на земле под деревом, пока хозяин лезет по ветвям, собирая яблоки, тот собака. Если кто плачет под закрытой дверью, когда хозяин заходит в сарай, тот сами догадаетесь кто.

Мне не было места в этой истории любви, потому взялась за развращение. Кыся жила на полу и не интересовалась человеческими трапезами. С некоторым трудом приучила ее сидеть на диване во время обеда, подкармливая кусочками со стола. Куски принимает, «гладиться» не любит. Похоже, у нее было сломано ребро или два – есть утолщения на косточках.

Дачная соседка сказала, что у Кыси вроде бы обнаружились хозяева, хотя перед ее стерилизацией я писала в общий чат садоводства, спрашивала. Я не боюсь шантажистов, недаром столько лет работала в издательстве. Самым забавным был наследник автора Серебряного века, шантаж свелся к просьбе издать его собственную книгу. Но я все же поторопилась с переездом на городские квартиры.

В квартире Кыся сидела под диваном меньше часа, не так уж ее напугал переезд. Вертикаль осваивать не хочет: диван – это уже нормально, на диване играют, а вот стулья – опасно. Кофеварку и пылесос стала игнорировать со второго включения. В шкафы не лезет. Кошка, которая не лезет в шкафы! Сколь многое на свете, друг Горацио, и далее по тексту.

Утвердившись в доме, Кыся заявила (только мне) о своей неприкосновенности. Гладить ее теперь можно только под ее кошачье настроение.

Кыся подготовила сюрприз: вокализы… У меня счастливое свойство спать беспробудно, предыдущие звери