Книга Чертов нахал - Ви Киланд

Не поняв, почему животное сорвалось с места, Обри в панике вскочила и в следующую минуту увидела, как я обнимаюсь с козлом.

Она отряхнула песок с бледно-желтого сарафана и посмотрела на меня.

– Чэнс.

– Вот так встреча. Что ты здесь делаешь?

– Я припарковалась у твоего дома. Ты не получил мое сообщение?

Я достал из кармана телефон и обнаружил, что пропустил ее сообщение, скорее всего, во время игры в волейбол.

– Нет, но я вижу его сейчас.

Стараясь обуздать вспыхнувшую надежду, я напомнил себе, что Обри могла приехать только для того, чтобы сообщить о своем решении лично. Несмотря на желание коснуться ее, я застыл, как механизм со встроенной самозащитой.

– Мы можем пойти к тебе домой? Я не хочу начинать этот разговор здесь. – Обри улыбалась. И эта улыбка лишь укрепила меня в самых худших подозрениях. Внутри все похолодело.

– Конечно, идем.

Недолгая прогулка до моего убежища прошла в напряженном молчании. Машина Обри действительно была припаркована перед домом. Мы присели на ступеньки, ведущие в мансарду. Козлик рядом жевал траву. Обри нервно потерла ладони. Было видно, что она никак не может заставить себя заговорить.

– Ну же, начинай, Обри. И давай покончим с этим.

Казалось, она вот-вот заплачет.

– Ты с кем-то встречаешься? – огорошила меня Обри неожиданным вопросом.

Возможно, я ответил с излишней резкостью:

– Это я-то встречаюсь? Кто бы говорил!

– Просто ответь мне.

– Нет, Обри. Все эти недели я только ел, спал и страдал по тебе. – Я едва сдерживался. – Почему ты задаешь мне такой вопрос?

– Вчера вечером я вернулась в свой дом, чтобы взять кое-какие вещи, которые забыла при переезде. Филомена увидела мою машину и вышла, чтобы сказать, что ты уже побывал здесь чуть раньше. Тогда я пошла в твой мотель. Перед ним была припаркована твоя машина. Когда я заглянула в окно, с тобой была девица, и она стягивала с тебя рубашку. Мне кажется, что это была та барменша.

Черт! Черт! Черт!

Ты издеваешься надо мной?

Твою ж мать!

– Обри, послушай меня. – Я взял ее за подбородок, заставив смотреть мне в глаза. – Даю тебе слово, я никогда не стану обманывать тебе. Ты мне веришь?

– Просто скажи мне правду.

– Это была Карла. Она – мой друг. Ты права, она работает в баре, куда я часто заходил. Она помогла мне дойти до комнаты, потому что в тот вечер я слишком надрался. Она разделась и хотела меня трахнуть, но я остановил ее. Шутка ли, но между нами ничего не было.

– Это правда?

– Клянусь могилой матери. Карла поцеловала меня и стала раздевать, но я сказал ей, что не гожусь ни на что, да и не хочу.

Обри с большим облегчением выдохнула.

– О, господи. А я-то просто сон потеряла. Хотя и понимаю, что не имею права расстраиваться.

– Я вообще плохо соображал тем вечером. Из меня словно душу вынули после того, как я узнал о твоем решении ехать в Бостон. Я чувствовал себя так, словно моя жизнь кончена.

– Бостон? Но я и не собиралась в Бостон.

– Как же так? Я видел, все твои пожитки исчезли… и объявление…

– Да. Я действительно переехала… только не в Бостон.

– Но Филомена говорила с Диком, пока ты паковала вещи. И он сказал ей, что ты приняла решение ехать с ним.

– Нет. Это неправда.

– Черт возьми! Обри! Ведь я так напился тем вечером только потому, что думал, что потерял тебя навсегда.

– Ричард был слишком самонадеян. Видимо, поэтому он сказал Филомене, что я еду с ним. Он продолжал считать, что сможет убедить меня, манипулируя обещанием работы. Я отказалась ехать с ним, но до последнего дня ничего не говорила ему о тебе. Мне просто хотелось спокойно собрать вещи, и я старалась избежать скандала.

– Постой. Ты хочешь сказать…

– Я никогда не собиралась ехать в Бостон, Чэнс. Я приняла решение задолго до этого, но все еще боялась полностью довериться тебе. Страх всегда будет сопровождать меня. Я всегда буду бояться потерять тебя, потому что моя любовь к тебе бесконечна. Но тот день, который мы провели здесь вместе, убедил меня, что я поступаю правильно. Никогда в жизни я не была столь уверена в правильности того, что делаю. Я знала, что должна вернуться в Темекулу и обрубить концы. Я должна была положить конец отношениям с ним.

– Ты порвала с Диком?

– Да. Объяснение вышло бестолковым. Я все рассказала ему. Он обвинил меня в совращении тебя и твоего брата-близнеца, садовника Гарри.

Мы оба покатились со смеху, напугав козла, который, по какой-то невероятной причине, на этот раз не грохнулся в обморок.

– Если бы только я действительно мог раздвоиться и устроить тебе двойное проникновение… Ты, надеюсь, сказала ему, что на самом деле нет никакого близнеца?

– Нет. Раз уж он обвинил меня в грязном разврате, то мне нет дела до того, что он будет обо мне думать.

– Вот ведь придурок гребаный.

– На самом деле он неплохой парень, но с того момента, как ты вернулся, Чэнс… В общем, ты должен знать, что ты вне конкуренции.

Я с облегчением вздохнул, и мозаика из разорванных в клочья мыслей стала складываться в упорядоченный рисунок того, что случилось на самом деле.

– Так ты ушла с работы не для того, чтобы ехать в Бостон, а чтобы…

– В любом случае я не была бы там счастлива. И еще, если бы я переехала в Хермоса-Бич, то я…

– Переехала сюда? – Моя физиономия расплылась в широкой, идиотской улыбке. Я сощурился, чтобы лучше рассмотреть машину Обри, и заметил, что она была припаркована с краю, причем со всеми пожитками, точно как в ту первую неделю, когда мы встретились. Черт побери. Мы прошли полный круг и замкнули его. – И это все твое барахло?

– Да. – Она положила руку мне на грудь, туда, где билось сердце. – Но мне больше ничего и не нужно.

Наклонившись, я поцеловал ее от всей полноты чувств, а потом подхватил на руки и закружился вместе с ней. Мимо проезжали люди и сигналили нам.

Когда я опустил Обри на землю, в ее глазах стояли слезы, она обвила руками мою шею.

– Надеюсь, твои жилищные условия позволяют содержать козликов?

– Если хоть одна душа будет возражать, мы просто переедем отсюда. Я подумываю о нашем собственном доме, где я мог бы посадить и вырастить для тебя еще один сад.

Мое дыхание учащалось по мере того, как до меня стала доходить вся важность происходящего, поражая все сильнее. Меня буквально скрутило ненасытное желание взять то, что теперь с полной уверенностью я мог считать своим. Я больше не мог ждать ни секунды.