Книга Осколки серебра и льда - Лаура Кардеа

Он с легкостью отталкивает меня. В этот же момент к нам подбегает Сиф.

– Что такое?

– Представляешь, Верис думает, что она теперь бессмертна.

– Я этого не утверждала, – шиплю я, толкая его в плечо.

Сиф сверлит его гневным взглядом:

– Все ей выдал, да?

С поднятыми руками Роуэн отступает назад:

– Черт возьми, где же была эта яростная Сиф, когда я отрезал ей волосы?

Сиф игнорирует его и поворачивается ко мне:

– Ты не бессмертна.

– Я знаю.

– И не неуязвима. – Она хватает меня за плечи и впивается в них пальцами так сильно, словно хочет показать, что я могу чувствовать боль.

– Я знаю.

– Думаешь, три глотка из Амброзии возымели бы такой же эффект, как…

– Ну ты сказала, конечно, три глотка, – ворчит Роуэн. – Их было гораздо больше.

Сиф мечет на него свирепый взгляд.

– Разве ты не должен быть рядом с принцем?

Роуэн закатывает глаза, но не спорит, а Сиф продолжает говорить:

– Не хотела говорить тебе, потому что знала, что ты переоцениваешь влияние Амброзии. Только не сдавайся. Пообещай, что поставишь свою жизнь превыше всего.

Я поджимаю губы и отвожу взгляд.

– Я Колм Мондракон, – в разговор вмешивается брат Невана, третий по старшинству, прежде чем я успеваю что-либо сказать. – Испытаем же, насколько ты сообразительная.

Сообразительная. Не так уж страшно. Расслабляю плечи и выдыхаю с облегчением.

– Только не сражение, только не сражение, – бормочет Сиф, как в молитве.

Колм шагает в сторону и указывает на две арки в высокой стене, за которыми покачиваются на ветру лиственные деревья. На столбе между двумя арками висит железный дверной молоток с тремя драконьими головами, расположенными треугольником, каждая размером с голову ребенка. Я подхожу к нему, но хмурюсь. Зачем там дверной молоток? Я останавливаюсь и смотрю на Колма, ожидая, что он объяснит, в чем заключается испытание. Но он только молча указывает глазами на дверной молоток.

Я протягиваю руку к кольцу, которое держит в пасти нижний дракон, и решительно стучу. Драконы резко вскидывают металлические веки, и их глаза из изумрудов, сапфиров и рубинов неестественно сверкают. Я в ужасе отступаю назад. Но вместо дыма из их ноздрей вырывается ледяной туман.

– Мы так же стары, как ты молода, – гремят тысячи голосов, которые будто накладываются друг на друга и пробирают меня до костей. Хотя на самом деле губами шевелит только нижняя драконья голова. – Мы знаем все, ты не знаешь ничего. Мы существуем вне времени. Одна арка позволит тебе войти в сад целой и невредимой. Выберешь неверную и окаменеешь. – Тянусь к горлу, потому что у меня нехорошее предчувствие. – Один из моих братьев говорит только правду, другой – только ложь. И каждому ты можешь задать лишь один вопрос.

Сердце колотится так, что вот-вот выпрыгнет из груди. Я знаю эту загадку. Правда, в измененном виде, но Изобелла мне ее рассказывала. Там были два рыцаря, которые охраняли замок. Одна дорога вела к замку, другая – на верную смерть. И я знаю, что загадку можно решить, задав не два вопроса, а всего один. Изобелла мне объясняла.

Только вот я этого так и не поняла.

Корица и камень

Неван

Это, должно быть, шутка. Сначала два нелепых испытания, с которыми Верис справилась исключительно благодаря везению, а теперь детская загадка. С удовольствием бы перерезал Колму глотку.

– Дерьмо, – вдруг ругается Верис.

Что ж, она покушалась на мою жизнь, так что не стоит ожидать от нее соблюдения этикета.

– Что случилось? – поддразниваю ее я. – Загадка слишком сложная?

Она поворачивается ко мне, лицо ее бледнеет.

– Я знаю, какой вопрос должна задать, – лихорадочно бормочет она. Жалкая попытка.

Сиф осторожно ее обнимает.

– Так почему бы тебе тогда не задать его? – настаивает она.

Верис поджимает губы и смотрит на нее так, словно одна мысль об этом причиняет ей боль.

– Мне моя кормилица объясняла эту загадку. Несколько раз, – поясняет она, и голос ее звучит невыразимо нежно. Это память об Изобелле? – Но я ее так и не поняла. Это бессмысленно! – Она хлопает себя по щекам.

Она выглядит такой беспомощной и потерянной, что мне почти жаль ее. Но это может стать поворотным моментом.

– Эй, Верис, – весело окликаю ее я, – а есть у тебя предпочтения к свадебному платью? Белоснежное, кремовое или, может, цвета шампань? Что сейчас в моде у вас, у людей?

– Почему бы тебе не успокоиться, – от гнева на ее лице выступают красные пятна, которые идут принцессе намного меньше, чем обычный розовато-золотистый цвет лица. Но мне это даже нравится.

Она мечется туда-сюда перед головами драконов, прикрывая ладонями уши, чтобы не слышать перешептывания свидетелей. Сиф ходит за ней по пятам, пытаясь успокоить.

– Если уже знаешь вопрос, просто подумай дальше!

– Да я знаю. Знаю! – Она приседает на корточки, подперев голову руками. – Что бы сказал твой брат… Нет, что бы сказал другой дракон… Какая дорога, то есть арка правильная… – шепчет она про себя. – Нет, стоп, не совсем правильная формулировка. Это может быть правильная арка ворот, если добровольно хочешь окаменеть.

– Это не джинн, чтобы так тщательно подбирать слова, – издеваюсь я.

Она не смотрит на меня и вытирает пот со лба.

– Итак, какую арку мне выбрать, чтобы войти в сад и целой, и невредимой. – Она запрокидывает голову и крепко зажмуривается. – Что тогда? Если бы он сказал, что через правую, это означало бы, что если он лживый дракон, то его брат… Проклятье. Проклятье! – Она бьет кулаком по земле, и снег брызжет во все стороны.

– Верис… – Сиф осторожно касается ее плеча.

Верис опускает руки.

– Я не знаю, – от этой простой констатации факта в груди у меня начинает покалывать. Мне нужна невеста, сильная духом, а не сломленная. Но она не сломается от поражения и со временем научится принимать свою жизнь. Я абсолютно уверен в этом. Так почему покалывание не прекращается?

Сиф помогает Верис подняться, но ноги принцессы, похоже, не могут нести ее. Вместо этого она медленно опускается на землю и зарывается пальцами в снег.

– Она сказала мне, чтобы я не тратила время на бессмысленные загадки, – шепчет Верис так тихо, что я едва ее понимаю. – Что у меня всего одна задача. И не та, к которой меня готовили.

– Кто это сказал? – удивленно спрашивает Сиф. Кажется, после наших разговоров я знаю кто. Ее мать. Принцесса не отвечает, и Сиф продолжает: – Кто бы тебе это ни сказал, ты можешь с этим справиться. Просто поверь в себя!