Книга Капитан Магу. Палканский дебют - Вадим Полищук

– Благодарю за оценку моих скромных способностей, господин полковник!

– Если вам удастся захватить мост целым, я доведу информацию о вашем успехе до армейского командования и постараюсь получить резервы для развития успеха. Только постарайтесь не увлекаться. Столкнетесь с сильной обороной, лбом об нее не бейтесь. Солдат берегите, а пуще людей берегите пушки.

– Так точно, господин полковник! Разрешите идти?!

– Разрешаю.

Алекс торопливо, будто боялся, что начальство передумает, скатился со стены к воротам, где его ожидали оба капитана и проводник.

– По коням, господа офицеры, сдаем замок прибывшим и выступаем!

Пять часов спустя, когда голова колонны перевалила через очередной подъем дороги, перед руоссийцами открылся вид на Олумоц. Вид был очень впечатляющий. Небольшой, будто игрушечный город располагался в долине, пересекаемой ущельем. Светло-серые домики с рыжими черепичными крышами, освещенные жарким, послеполуденным солнцем. Дорога переходила в широкую улицу, выводящую путников прямо к мосту через Сдарку, а на другом берегу высилась церковь, сложенная из того камня, что и дома городских жителей. Ее крест будто парил над городком, а звон колоколов наверняка был слышен далеко за его пределами. Слишком большая, для такого маленького селения, она очаровывала совершенством своих форм.

Однако долго любоваться архитектурными красотами Олумоца руоссийцам не пришлось. Сонная городская идиллия была нарушена хлопком винтовочного выстрела. Палил османийский постовой, выставленный у дороги на въезде в город, колонну руоссийской пехоты обнаружили. Спрыгнув с седла, Алекс бросил повод посыльному и принялся отдавать команды.

– К бою! Пятая рота – налево, шестая – прямо! Капитан, разворачивайте батарею!

Под треск разгоравшейся перестрелки пятая рота бегом отправилась в обход, а ездовые погнали орудийные упряжки к намеченной террасе. Всю тяжесть первого удара и самые тяжелые потери приняла на себя шестая рота.

Несмотря на неожиданность нападения, османийцы успели занять крайние дома Олумоца и огнем прижать к земле редкую цепь руоссийской пехоты. Капитан Гаплык пытался поднять солдат в атаку, но не преуспел в этом, уж больно плотным был огонь оборонявшихся. А буквально минуту спустя османийская пуля задела размахивавшего саблей ротного. С ранением плеча капитана вынесли в тыл.

Роту спас капитан Осигов. Стены олумоцких домов оказались достаточно прочными, даже шестифунтовые гранаты руоссийских гаубиц не могли быстро разрушить их. Зато черепичные крыши гранаты пробивали отлично, а куски черепицы усиливали эффект их разрыва. Одним взводом Осигов поддерживал атаку шестой роты, второй в это время бил по улочкам Олумоца, не давая османийцам подвести подкрепления к месту боя.

– Бей гадов! В штыки их!

Ободренная поддержкой артиллерии рота поднялась в атаку, ведомая взводными унтерами, и после ряда недолгих ожесточенных схваток захватила окраинные дома и закрепилась в них.

В это время пятая рота, не встречая сопротивления, вышла к Сдарке, петляя вдоль окраин Олумоца. Первая стычка с османийцами случилась, едва только первый взвод повернул направо на одну из улочек, указанную Горановичем. Встречи с противником не ожидали обе стороны, но руоссийцы среагировали чуть быстрее. Единственный выстрел, прозвучавший со стороны османийцев, стоил пятой роте одного тяжелораненого. Остальных перестреляли и добили штыками настолько быстро, что никто и разу еще пальнуть не успел.

Две минуты бега среди каменных стен и высоких заборов довели роту до перекрестка. Перед перекрестком баррикада из всякого мусора, ощетинившаяся штыками. Первый взвод принял залп грудью. Передний ряд был скошен полностью, крики и стоны раненых, хрип умирающих. Одна из пуль сбила с Алекса кепи, кожу на голове будто огнем обожгло, но ему даже испугаться было некогда.

– Вперед! В атаку! Не останавливаться!

Очень трудно броситься вперед, перепрыгнув через падающего товарища, сбитого с ног вражеской пулей, но солдаты в роте подобрались бывалые, они отлично знали, что любая заминка в такой ситуации обернется еще большей кровью. А потому вперед и только вперед, как можно быстрее, пока османийские пехотинцы не успели дослать в казенники своих винтовок следующий патрон, вскинуть свое оружие к плечу и встретить атакующих новым смертоносным залпом. Счет шел на секунды.

Они успели. Рота с ходу влетела на баррикаду, сквозь не успевший полностью рассеяться пороховой дым. Загремели ответные выстрелы, прореживающие скопившихся за баррикадой солдат в синих мундирах. Еще секунда, и лязгнули, встретившись друг с другом, штыки противников.

С револьвером в руке капитан Магу начал взбираться на баррикаду. Как назло, левая нога провалилась в какую-то щель и там застряла. Алекс дернулся, пытаясь выдернуть застрявшую ногу, но щель не пожелала отдавать свою добычу.

– Черт! Помогите мне!

Повинуясь команде, два солдата подхватили своего командира под руки, одним рывком, чуть ногу не оторвали, выдернули его из проклятой дыры и втащили наверх. Османийцев частью перебили, частью просто затоптали, остальных оттеснили за баррикаду и сейчас спешно добивали последних еще сопротивлявшихся. Алексу даже не представилось возможности выстрелить хотя бы один раз. Пришлось убрать обратно в кобуру полностью заряженный револьвер.

– Вперед! К мосту! Не задерживаться!

Капитана Магу очень беспокоила возможность того, что мост мог быть заминирован османийскими саперами, и может быть взорван ими в любой момент.

– Горанович, ты где?! Показывай дорогу!

Показывать особо было нечего. От баррикады узкая улочка вывела к перекрестку с другой, куда более широкой. А там…

В нос били кислая вонь сгоревшего пороха, густые запахи недавно пролитой крови и дерьма. Вся улица была завалена убитыми, умирающими и теми, кто еще надеялся выжить. Здесь гаубицы капитана Осигова очень удачно накрыли шрапнелью резервную колонну олумоцкого гарнизона, спешившую к месту боя на северной окраине города. Уцелевшие, видимо, разбежались подальше от этого ужасного места, даже не попытавшись оказать помощь своим раненым сослуживцам.

Чтобы добраться до моста, солдатам пришлось идти по лужам крови, спотыкаясь о вывороченную разрывами брусчатку, перешагивать через изуродованные взрывами и осколками трупы, перебираться через оставленные гаубичными гранатами воронки. В конце уничтоженной колонны следовали две полевые четырехфунтовые пушки. Орудия, упряжки и расчеты в почти полном составе остались стоять на том месте, где их застиг обстрел. Одна пушка скособочилась, накренившись из-за оторванного взрывом колеса, вторая выглядела почти неповрежденной, вероятно, ее можно было использовать. Оба зарядных ящика посекло осколками, но они каким-то чудом не взорвались.

– Вперед!

До моста оставалось чуть больше сотни шагов, когда рота попала под плотный ружейный огонь. Солдаты спешно попрятались в укрытия, начали ответную стрельбу, весьма, впрочем, малоэффективную. Османийцы засели в каменных домах на левом берегу Сдарки, используя узкие окошки верхних этажей в качестве бойниц. До моста оставалось каких-то полсотни шагов, но попытка преодолеть их, а затем узкий, со всех сторон простреливаемый мост, выглядела форменным самоубийством.