Книга Лунная охотница и Теневой король - Валиса Рома

До ушей долетел чей — то тихий удивлённый вздох, но я даже не соизволила глаза открыть. Пускай видят. И Инеж особенно. Вправду, зачем скрывать то, что и так скоро будет ясно?

Одна моя мысль о Темнейшем, одно его присутствие, одни его слова и взгляд… я буквально схожу с ума. С этим ничего не поделаешь. Возможно, в этом мире я и вправду обезумела, но разве это так плохо? Разве так плохо наконец — то понимать, что вот оно — твоё счастье? Я не нашла его в своём мире, но, кажется, обрела в этом.

Откуда — то со стороны раздался нерешительный кашель, напоминающий, что мы тут на самом деле не одни. Темнейший нехотя отпрянул, и я еле сдержала на губах усмешку. Ох, кому — то сейчас несдобровать. По крайне мере, тени на его плаще так и заклубились у самых ног.

— Разрешите вас ненадолго оставить? — кажется, это пророкотал ящер, старательно отводя глаза. Хотя я и чувствовала заинтересованные взгляды в свою сторону. Видимо, отчаянно пытались понять, чем самого Темнейшего заинтересовала ниитка, да ещё и полукровка.

— Разрешаю, — спокойно произнёс над головой Темнейший, хотя в его голосе так и послышался холодок.

Я уткнулась лицом в его грудь, еле сдерживаясь от тихого смеха. Как же странно это наверное выглядело со стороны! Вряд ли кто вообще представлял грозного и могущественного Темнейшего, в чьих объятиях могла находиться девушка. Но оттого всё это казалось ещё более необычным. И волшебным.

Краем глаза я заметила Инеж, чья кожа уступала по бледности разве что снегу. Она кинула в нашу сторону полный непонимания и отрешённости взгляд, прежде чем вслед за сестрой скрыться на лестнице. Мы остались одни, под градом звёзд и в танце мерцающих снежинок.

— Значит, пассия, — одними губами прошептала я, и от этих слов сердце забилось быстрее.

— Тебя смущает? — осторожно приподняв мой подбородок, с лукавой улыбкой прошептал Темнейший.

— А должно? — изогнула я брови, вновь приподнявшись на носочки и коснувшись пальцами его шеи, проведя вверх и зачарованно осматривая блестевшие в серебряном свете рога. — Ты ведь не хочешь меня отпускать…

— Нет.

Темнейший наклонился, но вдруг передумал и сощурил глаза. Кажется, он что — то удумал.

— Идём, я тебе кое — что покажу, — одними губами прошептал Темнейший.

Я с интересом наклонила голову, вместе с ним направившись в сторону лестницы и всё ещё ощущая прохладную ладонь на спине. От неё по телу прокатывали волны спокойствия, томительного желания и зыбкого счастья. Оно отражалось на моём лице в виде сияющих глаз и еле заметной улыбки. Порой она срывалась на тихий смех, когда Темнейший раз за разом прижимал к себе, целуя в губы, в лоб, в висок, и вдыхая аромат моих цветочных духов.

Ничего подобного я ещё не испытывала.

Глава 43

Мы шли по бесчисленным коридорам северного крыла, подальше от послов, от сестёр, от стражи и прислуги… лишь луна и звёзды провожали нас, заглядывая в окна и не понимая того счастья, что сейчас таилось в моей груди. Ну и пусть. Вряд ли им вообще дано это понять.

Темнейший не останавливался, ведя только по ему одному известным путям. Я ничего не спрашивала, лишь один раз остановилась, когда он жестом открыл запертые двери коридора. Дыхнуло холодом, открывая открытую галерею с каменным потрескавшимся полом. Громадные окна с колоннами выходили во внутренний, скрытый от чужих глаз, сад. Стоило только присмотреться к стоявшим там деревьям, как я удивлённо охнула.

— Это…

— Деревья Жизни, — согласно произнёс Темнейший. — Раньше они росли везде, но болезнь их сгубила. Они её чувствуют, и увядают.

Я взглянула на него, заметив в глазах немую злость на самого себя. Только он один, великий Темнейший, допустил это. Подставил под удар свой край, давая ему гибнуть от собственного бессилия.

Переведя взгляд на деревья, я поразилась их красоте. Абсолютно чёрный ствол оплетали голубые руны, тускло светившиеся во тьме, а на кроне шелестели тысячи нежно — розовых лепестков. Они покрылись серебристым инеем, мерцающим при свете звёзд и луны. Всего осталось только четыре древа Жизни. Остальные засохли, голыми ветками стучась друг об друга.

— Когда умрёт последнее дерево, болезнь захватит всё Малоречье и пойдёт дальше, — послышался тихий голос Темнейшего за моей спиной. — Может, ты тут для того, что спасти мой мир?

Я взглянула на него, уловив в голосе проблеск надежды.

— Может и так, — прошептала я. — Но что мне делать знает лишь Луна.

— Скоро и мы узнаем, — твёрдо произнёс Темнейший, вновь взяв за руку и зашагав вперёд. Мы миновали сад, и только он остался позади, властитель вновь произнёс: — Здесь есть одно место, в котором кроме меня никто не был. Ни Сивер, ни Хорм, ни одна их асах или даже мой брат. Я хочу его тебе показать.

Моё сердце забилось в груди быстрее, так и заставив стиснуть от бессилия пальцы. Неужели он и вправду ведёт меня туда?! О Господи, я ведь чуть ли не мечтала там побывать как только услышала от Мавы про это место.

Темнейший замер, и я неуверенно встала рядом с ним, смотря на знакомые чёрные двери. С виду они были самыми обычными — никто бы и подумать не мог, что на самом деле скрывается за ними. Потому я и отступила на шаг назад, когда Темнейший налёг на двери, являя просторный зал из чёрного холодного камня. Сердце в груди так и подпрыгнуло от восторга и охватившего всё тело страха. Вот он. Зал зеркал. Единственное место в Малоречье, где они есть.

— Идём, — протянул мне руку Темнейший, осторожно взяв её что бы случайно не поранить. — Не бойся.

— Я и не боюсь, — вскинула голову я, следом за ним пройдя в холодный просторный зал. Захотелось тут же закутаться в плед и выпить ведро горячего чая.

Мурашки пробежались по открытой спине, стоило только бросить взгляд на безмолвные зеркала. На них блестела пыль. Я скользнула взглядом по стёклам, словно надеясь найти то самое, в которое смотрела в прошлый раз. Сердце от этого лишь ускорялось в груди, готовясь взять и выпрыгнуть. Это место явно не посещали очень давно.

— Я не наведывался сюда с того самого момента, как болезнь коснулась меня, — словно прочитав мысли, произнёс Темнейший, провожая в центр зала.

— Как давно они тут? — решилась спросить я.

— Не помню… наверное, ещё со времён войны, — задумчиво ответил он, смотря за мной. — Их сделал на заказ один мастер, клянясь мне в том, что они отражают красоту как внутреннюю, так и наружную…

— Ты ему не веришь? — усмехнулась я, повернувшись к Темнейшему. — Ну и зря.

— Правда? — изогнул брови он, поведя рукой и заставив ветер всколыхнуться у ног. Пыль тут же слетела с засиявших зеркал, и зал словно стал в несколько раз больше. — Разве тебя не пугает мой облик? Мой голос? Разве я не испытываю у тебя самый настоящий страх?