Книга Жокей в маске - Марсель Аллен

– Что случилось, инспектор? Почему вы меня упрекаете?

Жюв отстранился.

– Что случилось… – повторил он. – Просто у меня лопнуло терпение!

– О чем вы?

Инспектор сжал кулак, и тонкий бокал хрустнул в его пальцах.

– Так больше не может продолжаться! Ладно – я. Рисковать жизнью – моя работа. Но я не могу смотреть, как ты ускоряешь себе дорогу на кладбище. И все из-за Элен!

Фандор нахмурился:

– Это не только ваша игра, инспектор. Мы тоже играем в нее, тут уж ничего не поделаешь.

– Эх, если бы это была игра!

Жюв замолчал. Прошло несколько минут, прежде чем он снова заговорил:

– Стыдно признаться, но порой мне кажется, что я схожу с ума…

Лоб его прорезали глубокие морщины.

– Каждую ночь я не могу сомкнуть глаз. Все думаю, думаю об одном и том же… И похоже, у тебя появляются те же симптомы.

– У меня? – удивился журналист.

– У тебя, у тебя. Будешь омлет?

– Я же сказал, что сыт.

– А когда ты ел в последний раз?

– Не помню… Вчера, кажется.

– То-то и оно! Вчера. А ведь ты молод и не должен бы жаловаться на отсутствие аппетита. Видно, ты тоже зациклился на одном, как и я…

Жюв шумно вздохнул.

– Мы оба чувствуем, что Фантомас где-то рядом, совсем близко. Но черт меня побери, если я знаю, что он задумал!

Он снова сжал кулаки.

– У этого чудовища слишком изощренная фантазия, чтобы мы могли предвидеть его поступки. Нам остается только ждать… А это невыносимо!

– Это точно, – невесело подтвердил Фандор. – Ожидание – страшная штука. Особенно, когда не знаешь, чего ждать.

Жюв кивнул:

– Совершенно верно. Кое-что нам, конечно, удалось. Что касается Бриджа-Владимира, то тут ты блестяще поработал. Однако этого, увы, мало. Одним преступником меньше, а мозг всей шайки на свободе. Честно говоря, я думал, что, поймав сына, мы быстро выйдем на отца. Но Владимир молчит, как рыба. Такое впечатление, что он получил указания от Фантомаса!

– Все может быть, – задумчиво проговорил журналист. – Меня это, по крайней мере, не удивило бы. Когда борешься с гигантским спрутом, бесполезно отсекать ему щупальца. Нужно поражать его в голову!

Они помолчали. Фандор машинально скатывал хлебные шарики.

– Да, кое-что нам удалось, – продолжал он после паузы. – Но и проколов было немало. Достаточно вспомнить, как мы подставили беднягу Мэксона. Теперь он вряд ли станет президентом жокей-клуба!

Снова воцарилось молчание. Друзья уныло смотрели в тарелки. О каком обеде могла идти речь! Невеселые мысли начисто лишили их аппетита Фандор встал и подошел к окну.

– Будь ты проклят, Фантомас! – прошептал он. – Неужели нам так и не удастся с тобой справиться?!

Пальцы его машинально выстукивали по стеклу барабанную дробь.

– Кто же это может быть? – повторял он в пространство.

Жюв усмехнулся и пожал плечами:

– Увы, дружище, не могу тебе ответить. Иначе я бы тут не рассиживался…

В голосе Жюва сквозила безнадежность. Ему лучше других было известно, что, имея дело с Фантомасом, можно получить удар с самой неожиданной стороны. За годы борьбы с Гением преступления не раз оказывалось, что негодяй скрывается под личиной достойнейшего члена общества, далекого от всяких подозрений. Наверняка и сейчас дело обстояло так же. Но кто?

В десятый раз инспектор перебирал в уме всех, кого ему довелось в последнее время увидеть на ипподроме. Но тщетно. Любой из завсегдатаев скачек теоретически мог оказаться Фантомасом, и никто из них не дал ни малейшего повода себя подозревать. Жюв поднял голову.

– А как у тебя дела с Флориссаном? Удалось что-нибудь выяснить?

Журналист нервно рассмеялся. Полицейский посмотрел на него с удивлением:

– В чем дело?

Фандор махнул рукой:

– Господин д'Оржель не относится к числу наших клиентов.

– Раньше ты так не считал!

– Обстоятельства изменились, – уклончиво сказал журналист. – Теперь я абсолютно убежден, что это не тот, кого мы ищем.

Инспектор пристально посмотрел на своего друга, но не стал задавать лишних вопросов. Фандор поспешил перевести разговор на другое.

– Послушайте, Жюв, а что вы скажете о нашем друге Мэксоне?

– Мэксон – Фантомас? – хмыкнул Жюв. – У тебя слишком богатое воображение. Какого черта ему тогда помогать нам?

– Значит, все-таки Мобан? Ведь он держал своих лошадей в конюшнях Бриджа.

– Веская улика! – пробормотал инспектор. – Что же, сажать теперь за решетку каждого, кто держал лошадей у Бриджа? Этак мы скоро дойдем до того, что начнем арестовывать самих лошадок! Вот, послушай-ка…

И Жюв принялся перечислять длинный список уважаемых членов жокей-клуба, которые были так или иначе связаны с конюшнями в Мезон-Лафит. Почувствовав, что это может продолжаться до самого ужина, Фандор замахал руками:

– Ради Бога, хватит! Вы уже назвали пол-Парижа. Так мы его никогда не отыщем!

Жюв уныло кивнул:

– О том-то я и толкую… Юристы говорят – подозрение еще не есть доказательство. А у нас с тобой и подозревать-то некого… Ни одной зацепки. Если так пойдет дальше, мы бессильны. Фантомас будет и впредь орудовать у нас под носом.

Внезапно полицейский вздрогнул. В комнате раздался спокойный голос:

– Омлет сейчас совсем остынет, мсье.

Жюв обернулся:

– А, это вы, Жан… Совсем не слышал, как вы вошли. Пора на пенсию!

Слуга почтительно промолчал. Когда у хозяина такое настроение, лучше не вмешиваться. Инспектор сел за стол и махнул Фандору:

– Ладно, давай поедим.

Есть журналист не хотел. Он присел на краешек стула и принялся ковырять вилкой яичницу. Время от времени он осушал стакан воды, как будто его мучила лихорадка. Мысли его витали далеко. Жюв, напротив, приступил к еде, как к боевым действиям. Отрезав большой кусок окорока, он разделывался с ним, словно с личным врагом.

– Ешь, ешь, – проговорил инспектор с набитым ртом. – Если ты упадешь от истощения, от этого никому не станет легче.

Однако Фандор отодвинул тарелку.

– Глупо, конечно, – признался он. – Но у меня сегодня просто кусок в горло не лезет.

Жюв неодобрительно сморщился:

– Да что с тобой такое?

– Не знаю, – тихо ответил журналист. – По-моему, я… просто боюсь.