Книга Эскадренные миноносцы класса Доброволец - Рафаил Мельников

В 10 час. 30 мин. при появлении дыма неприятельских кораблей на горизонте по сигналу адмирала построился в боевой порядок и следовал курсом за эскадрой. В 10 час. 40 мин. флот повернул на курс 20 градусов, а дивизион вступил в охрану. Ночью, идя в походном строю, располагал курсами, данными с вечера с ”Евстафия. В 7 ч. 30 мин. 12 декабря догнал эскадру, вступил в охрану. По донесению крейсера ”Алмаз” о появлении неприятельского корабля на горизонте занял свое место в боевом строю, следуя за эскадрой. В 5 час. 53 мин. эскадра открыла прицельную стрельбу. Крейсера и 1-й дивизион пошли в атаку. В 9 час. на эскадре был сделан сигнал ”отбой” и флот повернул в Севастополь. Согласно сигналу адмирала увеличил ход и вступил в охрану. В 13 час. ошвартовался в Килен-бухте и приступил к пополнению запаса угля.

За время похода на ”Сакене” лопнуло 4 трубки, на ”Капитан-лейтенанте Баранове” – 2.

Подписали: Капитан 1 ранга князь Трубецкой

Флаг-офицер лейтенант Сабовский (РГА ВМФ, ф. 601, оп. 1, д. 391)

Ведя флот в чисто цусимском порядке адмирал упустил возможность дать миноносцам проявить себя в условиях столь подходящей для атаки пасмурной погоды. И 'Гебен'-таки появился, и прямо навстречу флоту. Это было у мыса Сарыч (45 миль к зюйд-осту от Херсонского маяка) в 12 ч. 10 м. 5/18 ноября 1914 г. Неудачный строй, неправильное маневрирование, ненадежность связи, сбой системы массирования огня (которой флот обоснованно гордился перед войной), явная невыдержанность адмирала не позволили расстрелять 'Гебен' тем самым сосредоточенным огнем всего флота, чем он еще в 1907 г. блистал под командованием контр-адмирала Г.Ф. Цывинского. Обменявшись несколькими залпами с головным 'Евстафием', 'Гебен' поспешил скрыться в тумане. Флот его не искал и не преследовал, миноносцы в атаку или для поиска отправлены не были. Даже нефтяные миноносцы ('Гебен' мог иметь в результате боя серьезные повреждения) адмирал послать в погоню не решился.

Четвертый поход 7/20 декабря флот совершил в особо увеличенном составе: 5 додредноутов, 2 крейсера, 14 миноносцев, 4 заградителя. В 70 милях от Босфора заградители отделились и под прикрытием 3-го дивизиона в ночь на 9/22 декабря поставили 607 мин.

Уже на четвертый день после постановки результат был достигнут, и 'Гебен', возвращаясь с очередной диверсии, подорвался на двух минах и на четыре месяца вышел из строя. Будь заграждение более плотным и мощным, и главный противник Черноморского флота не отделался бы так легко. И не получилось это во многом потому, что флот не располагал запасом мин – их истратили под Одессой.

Странная история произошла с операцией по закупорке Зунгулдака, которую было решено осуществить одновременно с постановкой заграждения у Босфора. Операция разрабатывалась без участия командира 'Ростислава', и он, уже находясь в море, был поставлен перед фактом возложенного на него руководства всеми собранными и не проводившими никакой предварительной подготовки силами. Связь между 'Ростиславом', четырьмя выделенными для затопления пароходами, миноносцами, которым было поручено вывести всю экспедицию к цели, и, наконец, находившимися в прикрытии кораблями эскадры оказалась организованной из рук вон плохо. Еще хуже оказалась сама организация и выполнение операции. Миноносцы не смогли сразу выйти к Зунгулдаку, пароходы ('Олег', 'Исток', 'Атос', 'Эрна'), не имея опыта совместного плавания, в ночи потеряли один другого. Когда же один из них ('Атос') попал в руки бродившему неподалеку 'Бреслау', (его почему-то заранее не обнаружили), не было сделано ни попытки оказать пароходу помощь, ни перехвата самого ”Бреслау'. Обстрел парохода никакой тревоги на эскадре не вызвал. Как записывал один из флаг-офицеров на 'Трех Святителях', несмотря на звуки выстрелов, флот курса не менял, и, по-видимому, никаких вопросов о том, что случилось, 'Ростиславу' не делалось. В неведении о происходящем были и миноносцы 3-го дивизиона. Их просто поставили в строй за пароходами, но ни походный порядок, ни цель задачи им не разъяснили. Не допытывался о том и начальник дивизиона.

Совершив к началу 1915 г. уже 20 боевых походов и отказавшись окончательно от планов штурма Босфора, флот сосредоточил свои усилия на уничтожении всех без разбора судов вдоль анатолийского побережья. В этом периодически совершавшемся 'прочесывании' прибрежных вод, помимо постоянно действовавших блокадных нефтяных миноносцев (они могли уйти от преследования ”Гебена” или ”Бреслау”), участвовали и сопровождавшие флот миноносцы 3-го дивизиона. Но и турки изощрялись в борьбе за существование. С августа 1915 г. их мелкие суда, пробираясь вплотную вдоль берега, начали переправлять уголь не в Босфор, а до устья реки Саккария и дальше вверх по реке и грунтовым дорогам. В поисках этих судов приходилось, как тогда говорили, 'буквально обшаривать берега'. Непомерная, хотя и явно не оправдывавшая себя нагрузка ложилась и на миноносцы 3-го дивизиона.

Эскадренный миноносец "Лейтенант Зацаренный".

Не раз порознь встречавшиеся на пути флота германо-турецкие 'Гебен' и 'Бреслау', по-турецки перекрестившиеся в ”Явуз султан Селим” и ”Мидилли', а на флотском жаргоне именовавшиеся не иначе как 'дядя' и 'племянник', всегда успевали улизнуть из-под огня русского флота. И миноносцы шестаковского дивизиона, в лучшем случае обменявшись с противником несколькими выстрелами, должны были с завистью наблюдать, как в погоню за надоедливыми германо-турками устремлялись 30-узловые (от проектировавшихся 36 узлов, как это было на 'Новике', пришлось отказаться по условиям упрощенных испытаний) нефтяные миноносцы.

Нехватку скорости (еще раз хвала великому князю и мудрецам из МТК) можно было существенно компенсировать установкой более мощной и дальнобойной артиллерии 130-150-мм калибра. Удачное попадание из такой пушки могло при случае хорошо 'тормознуть' разбойника и позволить приблизиться к нему для расправы другим кораблям. Немцы и здесь успели опередить русских. 105-мм пушки на 'Бреслау' они заменили 150-мм, отчего уже и 'новикам' сближение с ним грозило большой опасностью. На соответствующем усилении вооружения настаивали и командиры крейсеров 'Кагул' и 'Память Меркурия'. Они хотели избавить экипаж своих кораблей от 'того обидного характера полной беззащитности', на которую их при встрече с 'Гебеном' обрекали далеко не дальнобойные старые 152-мм пушки. На миноносцах же обошлись установкой по 1-2 47-мм зенитному орудию с углами возвышения 82-87° и добавлением от 1 до 3 пулеметов.

Во время капитального ремонта ('Капитан- лейтенант Баранов' в 1914 г., остальные корабли в 1915 г.) их корпуса были подкреплены, но от перегрузки избавиться не удалось. Водоизмещение кораблей (как и на Балтийских кораблях) продолжало составлять от 780 до 802 т. Изначальное отсутствие проектных резервов немецкого прототипа устранить было невозможно. Оставшийся конструктивный резерв – торпедные аппараты с их торпедами – в войне использован не был. Один-два аппарата на случай счастливого выстрела по 'Тебену' или 'Бреслау', может быть, и стоило сохранить, но пушки кораблю требовались в каждом походе.