Книга Русская Индия - Николай Непомнящий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После обеда, в 9 1/2 часа, наследник цесаревич и принц Георгий Греческий со свитой перешли в центральную залу и там выразили его превосходительству губернатору и его супруге свою искреннюю благодарность за оказанное им гостеприимство. Леди Гаррис проводила своих высоких гостей до крыльца и там простилась с ними, после чего августейшие путешественники отправились на железнодорожную станцию в том самом порядке, в коем состоялось их прибытие в губернаторский дом. Наследник цесаревич сел вместе с губернатором в экипаж, эскортируемый конвоем. На станции их высочества были встречены старшими военными чинами и железнодорожным начальством. В главной зале станции их высочества простились с офицерами русской эскадры и затем вышли на платформу, куда посторонняя публика не была допущена. Вся платформа была устлана красным сукном, и вдоль ее были расставлены, с одной стороны, чины железнодорожной полиции, а с другой — служители губернатора в красных ливреях, белых турбанах и белых же поясах. Благодаря заботам г. Миддельтона, начальника местного железнодорожного управления, экстренный поезд был устроен со всеми возможными удобствами; он состоял из шести вагонов-салонов, одного вагона 2-го класса, двух 3-го класса и двух багажных. Первый вагон был предназначен для наследника цесаревича и принца Георгия, а остальные вагоны-салоны для лиц свиты. В вагоне 2-го класса поместились: пять европейских служителей и четверо туземных ординарцев, а в вагонах 3-го класса — остальные служители в числе 25 человек.
Простившись с его превосходительством губернатором, Высокие Путешественники заняли свои места, и поезд двинулся под главным управлением г. Миддельтона. В поезде находились и гг. Сконнель, начальник уездной полиции, и Джефферис, заведующий пассажирским движением.
Великий князь Борис Владимирович (1877–1943), двоюродный брат императора Николая II, третий сын родного брата Александра III Владимира Александровича, совершил длительное путешествие на кораблях «Пересвет» и «Сингора», в Индии пробыл более месяца. В отличие от знаменитого вояжа своего двоюродного брата путешествие великого князя Бориса Владимировича практически неизвестно широкой общественности.
Великий князь Борис Владимирович
17 апреля 1902 года. Письмо великого князя Бориса Владимировича отцу, Владимиру Александровичу, о пребывании в Индии.
Дорогой папа.
Мы только что приехали к моему другу магарадже Капурталы, который, если ты помнишь, давал такой странный обед в Париже в 1897 году. Капуртала чудно устроенная резиденция. Дом, в котором мы живем, совершенно европейский. Но что довольно странно, что в большом салоне рядом с чудными картинами висят фотографии парижских кокоток. Это очень восточно. Я только что вернулся с теннис парти. Завтра охота на перепелов. В Джайпуре нам устроили pig sticking (кабанья охота. — Авт.), чудный спорт. Гревс, Фредерикс и я всего убили по одному кабану. В Бомбее нам был чудный прием. Англичане, я должен сказать, очень милый и гостеприимный народ. Я говорю о частных лицах. Вице-король был как нельзя более груб. Он в очень учтивой форме дал мне понять, что он меня не желает видеть. Что возмутило, странно сказать, почти всех англичан, которых я встретил. В воскресенье мы едем в Бенарес, оттуда в Калькутту на тигровую охоту, а из Калькутты прямо в Siam, куда я приглашен королем. Я, слава Богу, здоров и хорошо выдерживаю эту страшную жару. Надеюсь, дома все здоровы и все благополучно. (Я только что узнал об убийстве Сипягина.)
Крепко, крепко обнимаю тебя, маму, Андрея и Елену. От всей души любящий тебя сын Борис.
9 мая 1902 года. Донесение Генерального консула в Бомбее В. О. фон Клемма в Первый департамент МИДа о путешествии великого князя Бориса Владимировича по Индии.
Точные сведения о том, когда великий князь Борис Владимирович имел прибыть в Индию и через какой именно индийский порт, были получены мною лишь за несколько дней до приезда его императорского высочества в Тутикорин.
Имея в виду, что великий князь путешествует совершенно инкогнито, я не счел удобным завести переписку по телеграфу с центральным индийским правительством об оказании Его Высочеству надлежащего содействия, потому обратился к посредничеству управления Бомбейского президентства. Я попросил старшего секретаря губернаторской канцелярии, г. Эджерлея, доложить губернатору о предстоящем приезде в Индию великого князя и просить его снестись с центральным правительством о том, чтобы высокому гостю, хотя и путешествующему частным образом, было оказано должное содействие и внимание.
Осведомившись из телеграмм нашего вице-консула в Коломбо, что на о. Цейлоне в распоряжение великого князя предоставлены были местным правительством безвозмездно вагон-салон и вагон для свиты, я упомянул об этом в разговоре с г. Эджерлеем, добавив при этом, что я отнюдь не имею поручения просить о чем-либо подобном, но что было бы весьма желательно, чтобы великий князь был поручен особому вниманию и заботам управлений индийских железных дорог и лиц местной администрации.
Имея в виду необходимость озаботиться устройством помещения для Его Высочества при посещении им г. Бомбея, я спросил г. Эджерлея, можно ли рассчитывать на то, что великому князю, подобно другим знатным путешественникам, будет отведено помещение в губернаторском доме. На это Эджерлей заметил, что губернатор вскоре должен переехать на дачу в горы и что в отсутствие его превосходительства обыкновенно никого в губернаторском доме не помещают; но он тут же добавил, что в случае приезда каких-либо высокопоставленных гостей губернаторы обыкновенно приезжают на это время с дач, чтобы принять их лично и отвести им помещение у себя, и что поэтому он мне окончательного ответа на мой вопрос сейчас дать не может. Я отмечаю последнее заявление старшего секретаря как весьма важное при оценке дальнейших отношений к великому князю местных губернаторов.
После этого разговора с г. Эджерлеем я в тот же день должен был выехать в Тутикорин, чтобы встретить там великого князя. По приезде в означенный порт я получил телеграмму от г. Эджерлея, что приказано предоставить безвозмездно в распоряжение его высочества во время путешествия его по Индии вагон-салон, вагон первого класса для свиты и помещение для туземной прислуги. Это было, конечно, весьма любезно со стороны индийского правительства, но ввиду прецедента на о. Цейлоне ему было бы, пожалуй, неудобно поступить иначе. Зато этим ограничилось гостеприимство индийского правительства и во всем остальном не было никакого внимания, ни малейшего почета, ни даже простого содействия со стороны местных властей, которые абсолютно игнорировали присутствие высокого гостя. Это обнаружилось уже на первых порах, в Тутикорине. Местное таможенное управление отказалось предоставить свой паровой катер для переезда великого князя с парохода на берег, и только путем особого ходатайства моего перед начальником таможни удалось добиться того, что вещи великого князя и его свиты не были подвергнуты досмотру; но взамен этого пришлось спешно составить список вещей, согласно коему таможней была взыскана установленная пошлина.
