Книга Дело без трупа. Неоконченное дело - Лео Брюс

— Вы немного отошли от темы, — заметил Биф. — Я хотел больше узнать у вас о характерах братьев.

— Мистер Стюарт всегда был тихим и уравновешенным, сэр. Он — человек сдержанный, религиозный, насколько мне известно, оказывал весьма значительную поддержку местной церкви. Мистера Питера отличал более живой темперамент, если вы понимаете, что я имею в виду.

— А доктор Бенсон?

Лицо Дункана заметно помрачнело.

— Я всегда ценил его как очень хорошего врача, сэр. Старый мистер Феррерс питал к нему глубочайшее доверие и в периоды заболеваний никого больше не желал даже подпускать к себе.

— Вы все время работали в этом доме?

— Да, сэр. Меня наняли сразу после его приобретения.

— В то время у старого хозяина уже были дети?

— Нет, но у него уже скоро родился мистер Стюарт, сэр. А годом позже появился на свет мистер Питер.

— Вы женаты, Дункан?

Мне показалось, будто я уловил тень улыбки на лице Питера Феррерса.

— Да, сэр. Я состою в браке уже пять лет.

— Поздняя женитьба, — высказал свою мысль Биф. — Вы, вижу, не слишком торопились связывать себя брачными узами. Она живет где-то поблизости отсюда?

— Более того, сэр. Она — наша повариха. Мы и познакомились в этом доме.

Мне начали немного досаждать вопросы Бифа, поскольку, как я считал, матримониальные отношения дворецкого, как и давняя история семьи Феррерс, не имели прямого отношения к делу об убийстве доктора Бенсона. Но с Бифом требовалось проявлять бесконечное терпение.

— Вернемся к той вечеринке, — сказал Биф.

— Вечеринке, сэр? — Казалось, это слово поразило Дункана более всего остального. У него выпрыгнули наружу зубы, но мгновенно снова скрылись, а он сам подался чуть вперед.

— Хорошо, давайте назовем это мероприятие званым ужином или приемом. — Биф заговорил с некоторым куражом, словно ему доставил удовольствие вид хотя бы одного свидетеля, нервно прореагировавшего на его вопрос. А Дункан отчего-то выглядел явно нервничавшим. — Когда они приступили к трапезе?

— Все сели за стол ужинать в восемь часов, как обычно. Мистер Стюарт неизменно держался строгой пунктуальности в подобных вещах, сэр. В чем очень походил на своего отца.

— А закончили?

— В библиотеку на чашку кофе они перешли примерно в двадцать минут десятого. Кофе и бренди я подал им туда лично.

— Помните, о чем у них шел разговор в библиотеке? — спросил Биф.

Дункан сделал паузу, бросил взгляд на Питера и пошевелил нижней челюстью.

— Да, помню, — негромко ответил он.

— Что ж, тогда рассказывайте, о чем они беседовали, не тяните! — неожиданно рявкнул на него Биф.

Как мне показалось, Питер чуть заметно снова одобрительно кивнул, давая свое разрешение, и Дункан продолжил:

— Речь зашла о том периодическом издании, которое выпускают мистер Питер и мистер Уэйкфилд. Мне и прежде доводилось слышать разговоры на сей счет, сэр. Сложилось впечатление, что мистер Уэйкфилд просил мистера Стюарта о финансовой поддержке.

Здесь вмешался Питер Феррерс:

— Да, он совершенно прав, сержант. Мы с Уэйкфилдом не слишком обеспеченные люди, и «Новости на текущий момент» находятся сейчас в затруднительном материальном положении. А потому мы уже некоторое время пытались уговорить моего брата субсидировать газету.

— И дело выгорело? — спросил Биф.

— Мой друг интересуется, — пришлось поспешно вставить слово мне, — насколько успешными оказались ваши с ним деловые переговоры.

С несколько удивительным легкомыслием Питер, совершенно не опечаленный, ответил:

— Боюсь, что успеха мы не добились.

— И именно это вы и слышали? — уточнил Биф у Дункана.

— Точно так, сэр. Мистер Стюарт реагировал определенно и недвусмысленно. «Ни при каких обстоятельствах», — заявил он.

— И на этом все?

— Все, если излагать суть вопроса. Больше никаких важных тем в разговоре не затрагивалось, насколько мне позволено судить, сэр.

— И вы вернулись в кухню?

— Именно так, сэр.

— Кто там тогда находился?

— Моя жена и две девушки-служанки. Супруга поинтересовалась, понравился ли гостям обед, и когда я сообщил ей, что мистер Стюарт снова жаловался на избыток пряностей, она крайне расстроилась.

Дункан помотал головой, и на его желтовато-бледном лице отобразилось беспокойство.

— И как же обычно поступает ваша жена, если испытывает огорчение? — иронично спросил Биф.

Дункан воспринял откровенную насмешку с чувством собственного достоинства.

— В данном случае она сразу отправилась спать, — ответил он.

— Оставив вас и двух девушек?

— Да, сэр. Но лишь ненадолго. Они разгадывали кроссворд в вечерней газете, а Фреда постоянно зевала, хотя я неоднократно объяснял ей, что это проявление дурных манер. Примерно в четверть одиннадцатого Фреда тоже поднялась наверх, то есть незадолго до того, как нас покинули мистер Питер и мистер Уэйкфилд.

— Вы видели, как они уезжали? — спросил Биф.

— Разумеется. Я вышел в холл, чтобы подать им плащи и шляпы.

— Они выглядели вполне нормально?

— Э-э-э… Что вы имеете в виду, сэр?

— Были ли они трезвы и прочее? — объяснил вопрос Биф.

Питер опять не удержался от улыбки, когда Дункан сказал:

— Конечно же, сэр. Я никогда не видел никого из членов этой семьи или их друзей в ином состоянии.

— И пребывали в хорошем настроении?

— Да, насколько я мог заметить, сэр. Каждый из них милостиво пожелал мне спокойной ночи.

— И вы пронаблюдали за отъездом машины?

— Да, сэр. Я видел, как машина скрылась в дальнем конце подъездной дорожки. А когда вернулся в кухню, Роуз как раз собиралась отправиться спать.

Я пристально наблюдал за Дунканом и заметил, как на пергаментно сухой коже его лба выступили капельки пота, но меня это почему-то не удивило.

— Что было потом? — не унимался Биф.

— Потом? Чуть позже меня звонком вызвал мистер Стюарт. Я зашел в библиотеку, где застал его наедине с доктором Бенсоном. Он попросил принести виски и содовую воду, после чего они уже не нуждались в моих услугах. Вот, кажется, и все, что мне известно, сэр.

— Минуточку, минуточку! — воскликнул Биф. — Мы не можем упустить один интересный момент, к которому как раз подошли. — Он склонился вперед и спросил со значением: — О чем они разговаривали, когда вы подавали им виски?

Создавалось впечатление, что Дункан почти задрожал.