Книга Генерал-фельдмаршалы в истории России - Юрий Рубцов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Потемкин не успел всего на несколько дней: 31 июля были подписаны прелиминарные пункты мирного договора, в соответствии с которыми устанавливалось восьмимесячное перемирие. Опоздав к подписанию предварительных условий, Григорий Александрович уже не упускал из рук хода подготовки окончательного текста мирного договора до самой смерти. Место переговоров он перенес из Ясс в местечко Гущу. За 80 лет до этого именно здесь, в Гуще, дипломаты Петра I вынуждены были подписать с представителями султана унизительный Прутский мир (см. очерк о Б.П. Шереметеве). И вот теперь великий продолжатель дела Петра смывал позор прутской катастрофы.
Мир с турками был подписан 29 декабря 1791 г., но к этому времени Потемкина уже не было в живых. Тяжелая болезнь прервала его жизнь 5 октября всего на 55-м году.
«Россия лишилась в нем великого мужа, а Отечество потеряло сына, бессмертного по заслугам своим», — так откликнулся на эту горестную весть генерал-фельдмаршал П.А. Румянцев. Екатерина II, искренно оплакивая потерю, писала: «По моему мнению, князь Потемкин был великий человек, который не выполнил и половины того, что в состоянии был сделать».
Светлейший князь Потемкин был похоронен в херсонском Екатерининском соборе. Через 45 лет уже в царствование Николая I в центре Херсона ему был поставлен памятник работы скульптора И.П. Мартоса: трехметровая бронзовая фигура полководца в латах, правая рука держит фельдмаршальский жезл, а левая опирается на меч. В 1921 г. памятник, однако, не вписался у местных большевиков в программу поддержки монументального искусства и был разрушен.
Гораздо более долговечными, неподвластными суете идеологий и политических режимов оказались поэтические памятники Потемкину. Каким преклонением перед великой исторической личностью исполнены строки, оставленные нам Г.Р. Державиным в «Водопаде»:
Хотя наше время и екатерининскую эпоху разделяют двести с лишним лет, еще и сегодня случаются приятные открытия в историческом источниковедении. Имеется в виду недавний выход в свет «Записок генерал-фельдмаршала князя А.А. Прозоровского (1756–1776)», с изданием которых стало возможным уточнить многие детали жизненного и боевого пути Александра Александровича, невольно искаженные даже такими знатоками прошлого, как Д.Н. Бантыш-Каменский.
Так, родился Прозоровский, представитель княжеского рода потомков Рюрика, не в 1732 г., как считалось до последнего времени, а на год позже. Образование получил домашнее, хотя справочные издания ошибочно сообщали, что он окончил Шляхетский сухопутный корпус. И записан был в лейб-гвардию не в Преображенский, а в Семеновский полк.
Обращает на себя внимание, как много общего оказалось в судьбах А.А. Прозоровского и А.В. Суворова, начинавших в одном полку. В один год их определили на службу, одновременно выпустили сержантами, правда, в разные воинские части. В Семилетнюю войну одним указом Елизаветы Петровны они были произведены в капитаны.
Огнем противника Александр Александрович, подобно многим другим военачальникам екатерининской эпохи, впервые испытан в Семилетнюю войну. Он участвовал во всех основных сражениях — при Грос-Егерсдорфе, Цорндорфе, Пальциге и Кунерсдорфе, в осаде Кюстрина, в занятии Берлина, не раз был ранен (см. очерки о С.Ф. Апраксине, П.А. Румянцеве, З.Г. Чернышеве).
Выше говорилось о похожести военных судеб двух Александров — Прозоровского и Суворова — до достижения ими штаб-офицерских чинов. Оба они воевали и против пруссаков, и против польских конфедератов (1768–1772). А вот генералом раньше на целых четыре года (в 1765 г.) стал Прозоровский.
И Суворов на начальном этапе русско-турецкой войны 1768–1774 гг. находился у него в подчинении. Правда, дружеских чувств друг другу полководцы не испытывали: по мнению современников, сказывалась определенная ревность к служебному росту друг друга.
В кампании 1769 г. генерал-майор Прозоровский командовал авангардом в корпусе генерал-аншефа А.М. Голицына и был удостоен ордена Св. Александра Невского. Главное его деяние — участие 22 июля в разгроме 20-тысячной армии крымского хана близ Хотина (см. очерк о А.М. Голицыне). В составе войск генерал-поручика И.К. Эльмпта он также участвовал в занятии Ясс и покорении Молдавии.
В кампании 1770 г. князь воевал в составе 2-й армии графа П.И. Панина. Во главе отряда донских казаков Прозоровский в пух и прах разгромил трехтысячный турецкий отряд под Очаковом, противник потерял около 2 тысяч человек, остальные сдались в плен. За это сражение 30 сентября 1770 г. полководец был награжден орденом Св. Георгия 4-й степени.
В 1771 г. он совершил поход на Крымское ханство в составе той же 2-й армии (38 тысяч человек), но уже под командованием генерал-аншефа В.М. Долгорукого, сменившего П.И. Панина. В июне русские овладели укрепленной линией у Перекопа, которую защищали 50 тысяч татар и 7 тысяч турок. Двинувшись затем в глубь полуострова, Долгорукий с 27-тысячной армией одержал победу при Кафе над 95-тысячной армией противника. Крымский хан бежал в Константинополь. Завоевателю Крыма императрица пожаловала орден Св. Георгия 1-й степени, а Прозоровскому тот же орден, но — 3-й степени.
В последние два года войны Александр Александрович участвовал в победоносных сражениях под Шумлой, Рущуком и Козлуджей. В 1773 г. он был возведен в чин генерал-поручика, а 10 июля 1775 г. в день празднования мира с Турцией награжден золотой шпагой с алмазами за участие в покорении Крыма.
Оставшись вместо убывшего князя Долгорукого командовать войсками на полуострове, Александр Александрович в 1777 г. подавил мятеж против возведенного Россией хана Шахин-Гирея. Наградой ему стал орден Св. Георгия 2-й степени.
С 1780 г. Прозоровский был орловским и курским генерал-губернатором, получил чин генерал-аншефа и в декабре 1783 г. вышел в отставку. Пребывая в сельской глуши, он в феврале 1790 г. неожиданно получил рескрипт Екатерины II о назначении московским генерал-губернатором и главнокомандующим в Москве. Он стал также сенатором и через непродолжительное время был удостоен высшей награды империи — ордена Св. Андрея Первозванного. Незадолго до своей кончины Екатерина изменила своей доброжелательности к князю и отправила его в отставку. Следуя своему правилу не отталкивать от себя заслуженных людей, она наградила Александра Александровича орденом Св. Владимира 1-й степени (который был учрежден специально для награждения за статскую службу и уступал по значимости лишь Андреевскому ордену), установила ему годовую пенсию в 12 тысяч рублей и сделала шефом Московского гренадерского полка.
