Книга Фея с островов - Симона Вилар

Похоже, они смирились, поняв, что их случайные гости знают, как покинуть остров. Но надо было дождаться отлива. И Дэвиду не раз пришлось показывать заразным островитянам тесак и кидать в них камни, пока они не удалились.

Приливы и отливы с западной стороны Шотландии влияют на течения в водах местных проливов, а еще для беглецов многое зависело оттого, насколько ясной будет эта ночь. К счастью, небо оставалось безоблачным, лишь на закате поднялся ветер, и сквозь его вой стало слышно гудение устроившихся на скалах тюленей.

Мойра вслушивалась в него, вспоминая, как эти нечеловеческие звуки напугали ее прошлым вечером. Это гудение и теперь казалось странным, похожим на похоронную песнь из морских глубин. Но сейчас Мойре не было страшно. Ибо она уже верила своему странному спутнику и понимала, что он никому не позволит ее обидеть. Удивительно — еще недавно она видела в нем врага, а теперь именно на него была вся ее надежда. Мойра видела, что он весьма привлекателен, и даже рассеченная бровь и появившийся на месте удара синяк не портили его. Порой Дэвид откидывал с лица растрепанные ветром волосы, и она, наблюдая за ним, любовалась, как перекатываются на его руках сильные бугры мышц. Интересно, каково это, когда тебя обнимает столь сильный и крепкий мужчина? Она знала объятия толстого, оплывшего Гектора Роя, знала грубость немолодого и костистого Малкольма Мак Рэ, с его запахом лука и эля изо рта. А вот каков в близости этот загадочный пришелец? Когда она захворала и Дэвид ухаживал за ней в хижине Макдональдов, он был мягок и нежен, и сейчас, вспоминая это, она ощутила странный жар в груди, да и сами груди, казалось, набухли и стали очень чувствительными, даже касание полотна рубахи к соскам вызывало странный трепет. И еще… Словно из сна или полузабытого бреда в ее памяти всплывало лицо Дэвида, склоненное к ней — утомленное, блаженное, нежное, — как будто они лежали вместе и она находила в этом упоительное наслаждение. О небо, о чем это она грезит наяву? Мойра отвернулась, стараясь думать о чем-то другом, но волнение не оставляло ее, а когда Дэвид спрашивал, отчего она так тиха и молчалива, лишь сдержанно отвечала, что ее страхи возвращаются тем чаще, чем скорее начинает темнеть, и она только и думает о том, когда схлынет вода.

Дэвид тоже наблюдал за отливом. Уже наступил вечер, в светлом, будто олово, небе сверкали близкие звезды, и их было так много, как маргариток на лугу. Тюлени с наступлением темноты умолкли, зато налетела мошкара. Мойра сидела, кутаясь в свой подпаленный плед, и время от времени размахивала руками, отгоняя эти гудящие полчища насекомых. Дэвиду тоже приходилось несладко.

— Они донимают нас, потому что ветер стих. Но это даже хорошо. Слышишь, как журчит вода? Море уходит.

И все же им приходилось ждать, стоя у самой кромки воды и делая шаг за шагом, когда открывался очередной выступ каменного перешейка, уводившего к большой земле.

Призрачное свечение на небе и поверхности воды указывало, что вскоре появится луна. И когда она появилась — окруженная молочным светом и в обрамлении венчика звезд, — беглецы, держась за руки, как двое потерявшихся детей, пошли по скользким от ила и водорослей камням прочь с проклятого острова.

Мойра лишь тихо всхлипывала от счастья, когда они наконец вышли на берег. Но вдруг дорогу им загородила чья-то тень. И тут же прозвучал молодой дерзкий голос:

— А ну, возвращайтесь назад! Иначе, клянусь святым Колумбаном, я прошью вас стрелами, и даже греха на мне будет! Назад, я приказываю!

Мойра и Дэвид стояли не шевелясь. Потом Мойра удивленно увидела, как Хат опустился на колени, стал рыдать, раскачиваясь из стороны в сторону, биться о землю. И вдруг резко выпрямился и бросил подобранный камень в тень, откуда доносился голос.

Послышался сдавленный вскрик, потом настала тишина. Дэвид стремительным прыжком оказался подле поверженного тела и перевернул его.

— Надо же! Похоже, монах. А ты хоть поняла, что он говорил? Кажется, угрожал нам? Ну ничего, сейчас он очнется и мы его расспросим.

Северный говор местного жителя Дэвид разбирал с трудом. Но Мойра все поняла. И позже, когда они уже сидели у небольшого торфяного очага и Мойра прикладывала к голове юного послушника влажный лоскут ткани, она смогла расспросить его на местном северном диалекте.

— Хат, это молодой служка из обители Святого Колумбана, которая находится совсем неподалеку.

Она произнесла это несколько удивленно. В такой глуши… и монастырь?

Дэвид и Мойра посмотрели друг на друга. Оба вдруг поняли, что теперь их планы поменяются. Мойра уже не будет пленницей Дэвида, он просто не сможет удержать ее под своей властью. Даже ее клятва уже не играла особой роли. Просто слишком многое изменилось в их отношениях с тех пор.

Дэвид подумал, что очень мало знает о землях, куда их занесла судьба. Мойра могла бы быть ему тут даже полезной. Но согласится ли она? В любом случае он должен выяснить, что произошло за время их отсутствия.

Вот так они и сидели в темноте у слабо тлеющего торфяного очага, рядом стонал молодой послушник, неподалеку шумело море, отрезавшее их от того, что было вчера. А что будет завтра, они еще не знали…