Книга Кванты. Как волшебники от математики заработали миллиарды и чуть не обрушили фондовый рынок - Скотт Паттерсон

Глава 10

Августовский фактор

В начале августа 2007 года страна наслаждалась типичным для середины лета затишьем в новостях. Молодой сенатор из штата Иллинойс Барак Обама выступил в Вашингтоне с речью, в которой заявил, что США нужно сместить фокус с войны в Ираке на борьбу с исламистским экстремизмом. Более дюжины человек утонуло в окрестностях Миннеаполиса из-за разлива реки Миссисипи. Компания Starbucks объявила, что ее квартальные прибыли выросли на 9 % и планируется открыть еще 2600 кафе в 2008-м финансовом году. Создатель кукол Barbie и машинок Hot Wheels компания Mattel объявила о том, что отзывает миллионную партию игрушек, сделанных в Китае, включая подводные лодки для ванны и фигурки Доры-следопыта,[132] потому что они содержат свинец.

Но под этой вроде бы спокойной поверхностью зрел катаклизм, как клокочущая магма в недрах вулкана. Леверидж, триллионы в деривативах и хедж-фондах, коктейли кэрри-трейд и другая квантовая эзотерика были на грани взрыва. Те, кто был достаточно близок к происходящему, могли почувствовать, как трещит по швам финансовая система.

Во второй половине дня 3 августа, в пятницу, на Нью-Йорк обрушился тропический ливень. Пока шел дождь, в студии CNBC ведущий ток-шоу и по совместительству инвестор хедж-фондов Джим Крамер устроил в прямом эфире истерику, обвиняя Федеральный резерв в бездействии.

«Все эти компании обанкротятся! Они сумасшедшие, совершенно сумасшедшие! Они ничего не понимают!» — кричал он в лицо своему потрясенному коллеге Эрину Бернетту. Крамер негодовал по поводу обрушившихся на него звонков от паникующих CEO.

По его предсказанию, компании собирались объявлять о банкротстве. «На рынке ценных бумаг с фиксированной прибылью наступит конец света!» Зрители были удивлены и взволнованны, хотя многие не могли понять, почему он так кипятится. Одним из CEO, с которыми поговорил Крамер, был Анджело Мозило, CEO ипотечного гиганта Countrywide Financial. Индекс Доу-Джонса опустился на 281 пункт, большая часть падения случилась как раз после заявления Крамера. В эти жаркие августовские выходные легионы уолл-стритских трейдеров, банкиров и титанов из хедж-фондов старались расслабиться, сесть в свои Bentley и BMW, Maserati и Mercedes и удалиться на пляжи Хэмптона, а то и вовсе рвануть на самолете куда глаза глядят — лишь бы сбежать из Нью-Йорка или Гринвича. Они знали, что надвигается гроза. И она ударила в понедельник с силой кузнечного молота.

Клифф Эснесс подошел к стеклянной перегородке[133] в углу офиса и хмуро посмотрел на ряды квадратных ячеек, составлявших группу глобального распределения активов (Global Asset Allocation, GAA) фонда AQR.

GAA состояла из крутых трейдеров и исследователей, которые рыскали по всему земному шару в поисках алгоритмических сокровищ в форме товарных фьючерсов или валютных деривативов. В другой части здания, отделенной стеной, проходившей прямо по центру офиса, трудилась команда глобального подбора акций (Global Stock Selection, GSS). Ей приходилось нелегко. Здесь нужно было исследовать тонны данных о прибылях по акциям, пытаясь найти модель, которую проглядели конкуренты.

Утром в понедельник, 6 августа 2007 года, в GSS творилось что-то странное. Акции, которые модели группы отобрали на покупку или продажу, двигались в неожиданном направлении, означавшем для AQR огромные потери.

Эснесс закрыл жалюзи на стеклянной перегородке и вернулся за свой стол. Он протянул руку и щелкнул мышкой, возвращая к жизни уснувший компьютер. Вот оно, яркие красные цифры. Отчет о прибылях и убытках Absolute Return Fund, одного из фондов AQR. Он шел камнем на дно.

В AQR кванты, как зачарованные, следили за цифрами. Словно наблюдаешь в замедленной съемке за крушением поезда. Работа остановилась, все пытались понять происходящее. Многие сотрудники бродили по офису с потерянным видом, обращались друг к другу: «Ты понимаешь, что происходит?»

Но ответ всегда был один и тот же: «Нет. А ты?»

Слухи о банкротствах компаний набирали обороты. Банки и хедж-фонды трясло от вредного воздействия высокорисковой ипотеки. Говорили, что компания Countrywide Financial рушилась и в отчаянии искала «принца на белом коне», кого-нибудь вроде Berkshire Hathaway Уоррена Баффета или Bank of America. Но никто не хотел иметь дела с агонизирующим оператором ипотеки.

В своем кабинете Эснесс продолжал угрюмо смотреть на монитор компьютера. Текли потоки красных цифр. Он не знал, что делать. Больше всего он боялся, что здесь ничем не поможешь.

Снаружи заметили, что у босса закрыты жалюзи. Это было непривычно и пугающе. Эснесс всегда был сторонником политики открытых дверей, даже если немногие его в этом поддерживали. Сотрудники решили: Эснесс не хочет, чтобы его подчиненные видели сквозь стекло, каково ему.

Документы о регистрации ценных бумаг для IPO фонда AQR были готовы, их оставалось только отвезти в Комиссию по ценным бумагам. Эснесс собирался чуть позже в этом месяце сделать большое объявление о своих планах и попасть на первую полосу основных газет. Но теперь мысль об IPO и безумных деньгах, которые оно бы принесло, становилась с каждой секундой все дальше и дальше. Расстояние измерялось скоростью падения Absolute Return и некоторых других фондов, входивших в AQR, по которым ударил загадочный спад.

В паре кварталов от офиса AQR Майкл Мендельсон, глава отдела международного трейдинга, стоял в очереди за сэндвичем в гринвичской закусочной Subway. Он поглядывал на свой смартфон, на котором было установлено приложение, транслирующее в реальном времени показатели по всем фондам AQR. Он не верил своим глазам. Происходило что-то ужасное. Катастрофическое.

Проработавший долгое время в Goldman Sachs, идейный вдохновитель уникальных систем высокочастотного трейдинга Мендельсон был одним из сильнейших умов AQR и одним из первых, кому Эснесс позвонил бы, если бы ему были нужны советы. Он сразу понял, что нужно срочно что-то сделать, чтобы остановить падение.

Он побежал обратно в офис AQR и столкнулся с группой ведущих трейдеров и исследователей фонда. Там были Жак Фридман, Ронен Израэль и Ларс Нейлсон. Вместе решив, что начался масштабный процесс делевериджа, напрямую затрагивающий фонды AQR, они отправились в кабинет к Эснессу.

— Дело плохо, Клифф, — сказал Мендельсон прямо с порога. Следом за ним вошли Фридман, Израэль и Нейлсон. — Попахивает ликвидацией.

— Кто? — спросил Эснесс.