Книга Констебль с Третьего участка - Сэй Алек

– Ничего страшного, у меня есть отмычки, – невозмутимо ответил Айвен Вильк.

– Ну что же, тогда ведите меня к этим прохвостам. Попробуем сыграть на их тщеславии.

– Что вам угодно, сержант? – донёсся до меня недружелюбный голос доктора Ислингтона.

– Мне – ровным счётом ничего, – ответил Вильк и посторонился, пропуская меня.

Комната, отведённая под пребывание шахматного голема, обычно служила географам складом диковинок, привозимых из путешествий различными первопроходцами. Из дальних стран те тащили вещи довольно разные, порой и весьма габаритные, отчего и само помещение было способно вместить десяток големов, и в дверной проём сей хитрый механизм проходил без препятствий. Ну и сержант Вильк – тоже.

– Мистер Ислингтон, господин Круп, господин Вандермар – моё почтение, – произнёс я, переступая порог.

– А, да это же мистер Адвокат, – откликнулся доктор спустя краткий миг узнавания. – Вы что-то желаете?

– По чести сказать – да. Хотя моя газета и посвящена жизни и событиям света, некоторые наши статьи перепечатывают и иные, специализирующиеся в других областях издания, в связи с чем наш редактор распорядился делать как можно больше разнообразного иллюстрационного материала. Не подойдёт нам, так кто другой возьмёт, понимаете ли, – не моргнув глазом соврал я.

– К чему вы клоните? – прищурился Ислингтон.

– Да, собственно, ни к чему такому особенному. Просто хотел просить вас, господа, попозировать для пары снимков. Проиллюстрировать для дубровлинцев, так сказать, последние минуты перед эпохальным событием.

– А он весьма точно оценил масштабность грядущего, не так ли, мистер Круп?

– Совершенно с вами согласен, мистер Вандермар. Это событие будет воистину эпохально, – обменялись мнениями инженеры.

– Не могу не согласиться со своими ассистентами, мистер Адвокат. – Ислингтон криво усмехнулся. – Что же, давайте сделаем снимок-другой для истории. Какие вы себе надумали композиции?

– Ну, я предполагал снять вас троих возле Ферручино, здесь, покуда вы ещё не надели на него кожух. – Голем действительно был «раздет», и мне были явственно видны все эти его внутренние шестерёнки, колёсики и прочие элементы. Как и говорил сержант Вильк, некоторые части были укрыты коробами из тонкой жести, но даже лепрекону, существуй они в наши дни, поместиться в закрытых частях было бы невозможно. – И один снимок, как вы трое осматриваете… э-э-э… место будущего действа. Стол, шахматы, площадку… Это надо подробнее спрашивать у мистера Фёста, я, увы, дара художника лишён, в отличие от него.

– Я видел вчерашний выпуск «Светского хроникёра», – кивнул доктор. – Впечатляет. Ново и свежо.

– Тогда, быть может, начнём со второго? Я, признаться, не был уверен в вашем согласии и не стал звать амбротиписта из зала. Мы выиграли бы так несколько минут, господа.

– Видимо, репортёров напрасно называют самоуверенными нахалами, мистер Круп.

– На них бессовестно наговаривают, мистер Вандермар. – Ислингтон извлёк из кармана брегет на цепочке и, отщёлкнув крышку, взглянул на циферблат. – Да, времени до начала остаётся совсем немного, – произнёс он. – Но оставить Ферручино без присмотра…

– Да помилуйте, кто его тут украдёт? – Я всплеснул руками. – Стены капитальные, дверь лишь одна и запирается на замок, а при входе сержант Вильк поставит кого-то из своих людей.

– Я лично прослежу за тем, чтобы голем не исчез, господа.

Ислингтон смерил полисмена долгим взглядом и кивнул:

– Хорошо, идёмте, джентльмены.

К счастью для моего плана, мистер Фёст (как я уже упоминал) – истинный художник и, подобно любому из них, готов составлять идеальную композицию часами, доводя её до совершенства, а участников съёмок – до белого каления. Мне даже не пришлось просить его тянуть время. Получив задачу, он не только незамедлительно принялся воплощать её в жизнь, но и вступил в бурное обсуждение со всеми тремя британцами о выгодности поз, ракурсов и освещения, желая подать их в самом выгодном свете.

Надобно отметить, что на получившемся в результате снимке господа Круп и Вандермар смотрелись вполне прилично и по-человечески даже не без некоторого благородства, чего при их внешности, казалось бы, добиться совершенно невозможно.

Я на сём «празднике жизни» был лишним, а потому, отговорившись посещением уборной, ускользнул уже минуты через три и поспешил проведать Айвена Вилька.

Сержант к моему появлению уже успешно справился с замком и, вооружившись отвёрткой англичан, оставленной ими на верстаке, с интересом что-то разглядывал в устройстве Ферручино, а голем в это время щёлкал своей трехпалой клешнёй.

– Не так быстро, дружище, я знаю ваш язык не очень-то хорошо, – проворчал исполин полицейский и повернулся ко мне: – Мои подозрения оправдываются, мистер Адвокат. Не желаете полюбопытствовать?

– Я, должен признаться, в механике профан… – ответил я, приближаясь.

– О, тут не надо быть специалистом. Вот, поглядите, этот барабан со штырьками, вращаясь, задевает металлическую пластину, благодаря чему Ферручино способен издавать звуки.

– Как в шарманке? – уточнил я.

– Нечто вроде того, только здесь использована сложная подвижная конструкция, позволяющая пластине гулять вдоль вала и подавать вибрацию на разные струны.

– А это, позвольте, что? – Я указал на выделяющуюся своим видом металлическую нашлёпку.

– А вот это, мистер Адвокат, самое интересное. – Сержант усмехнулся как-то мрачно-зловеще, так что мне разом стало не по себе. – Это расплющенная пуля. В Ферручино кто-то стрелял, и пуля, попав в барабан, сдвинула тот с места, лишив бедолагу голоса.

– Бог мой, да кому в голову могло прийти палить в столь дорогостоящий механизм? – поразился я.

– Вот это я выяснить и намерен, – ответил полицейский.

Голем вновь защёлкал своей механической рукой, однако Вильк махнул на него рукой и поддел отвёрткой барабан.

– Не части, сейчас сам всё расскажешь. Мы тебя па-а-ачиним. – Барабан сдвинулся, и из нутра голема послышался щелчок, а вал немедленно завертелся.

– Thank you, – послышался из рупора мелодичный, но совершенно лишённый жизни голос. – Спа-си-бо.

– Ничего сложного, – удовлетворённо ухмыльнулся сержант. – А теперь, дружок, я задам тебе несколько вопросов…

– Что вы тут, чёрт возьми, делаете?! – раздался за моей спиной злой мужской голос.

Вильк крутанулся на месте, словно волчок, и, выхватив из кобуры револьвер, направил его в сторону двери.

– Охолони! – взрыкнул он. – Кто таков?

Признаюсь, я несколько струхнул от такого поворота событий и поворачивался, казалось, целую вечность. Увиденное, впрочем, меня порядком успокоило – в дверном проёме стоял офицер в форме флота, при шпаге, но без видимого огнестрельного оружия. Стоял спокойно, с достоинством.