Книга Фаворит богов - Анна Емельянова

— Я тоже часто вас вспоминаю, — улыбнулась Эварна и подставила лицо горячему ветру, дующему с моря. — Я не забыла, как в детстве Аристарх возил нас кататься на лодке. Мы гуляли вдоль берегов, купались в море... Ничто не предвещало в те годы мою судьбу. Разве могла вообразить я, простая дочка ремесленника, что стану делить ложе с кесарем и буду наблюдать жестокие интриги при его дворе? Не могу утверждать, что мне повезло оказаться среди приближённых кесаря, но могу утверждать, что мне повезло встретить человека, всецело завладевшего моей душой. Разве кто-нибудь другой способен потеснить в моём сердце его образ? Нет. Он ведь кесарь. Владыка самой великой Империи мира.

— А если бы Тиберий вдруг перестал быть кесарем, твои чувства остались бы к нему прежними? — понизив голос, полюбопытствовал Аристарх.

— Конечно, — без колебаний отозвалась Эварна. — Ведь для меня он всё равно останется кесарем, даже если потеряет своё могущество и трон.

— Странная судьба у нашей любимой сестрицы — простолюдинки, — засмеялся Аристарх и вновь обнял Эварну. — Постарайся быть счастливой!

Затем её долго сжимал в объятиях Дионисий, тоже погрузившийся в воспоминания детства, когда они с сестрой резвились на берегу и лазали по скалам...

На Капри стемнело. Наступала душная летняя ночь. У мыса громко рокотали набегавшие на отмель волны. Братьям следовало возвращаться к ждущему их рыбаку.

Проводив братьев к берегу, Эварна долго смотрела вслед лодке, в которой они отчалили от мыса. Потом она вновь зашагала к вилле Юпитера, погруженная в воспоминания. Она не забыла Эфес и всё, что связывало её с далёкой родиной, но иногда ей казалось, будто между ней и прошлым уже давно разверзлась глубокая пропасть.

ГЛАВА 59

Получив послание от кесаря, Сеян тем не менее не покинул дворец и продолжал пользоваться доверенной ему властью. Это вызывало недовольство в Сенате и в народе. Он внушал людям ненависть и вызывал в их сердцах зависть и гнев.

Более всего презирала Сеяна его жена Апиката. После того как она узнала о том, что это он стоял за убийством Друза, ей стало стыдно бывать при дворе. Много раз Апикате хотелось поведать Ливии всю правду о своём муже. Но она боялась. Она не смела бросить ему вызов и знала, что проиграет.

По ночам ей не спалось от тревоги. С мужем она больше не общалась, они не виделись, хотя не были разведены. Ливиллу она тоже не встречала. В городе рассказывали, что теперь Ливилла переехала с Гемеллом в дом своей матери, Антонии, и живёт там с Клавдием и детьми Агриппины. Как и Апиката, Ливилла не посещала двора. Сеян велел не пускать бывшую любовницу в здание.

В начале октября до Апикаты дошли испугавшие её слухи о том, будто Сеян планирует чеканить золотые монеты со своим профилем. По всей видимости, он собирался взять власть путём государственного переворота. Апикату эти новости нисколько не удивили. Она знала, что у Сеяна много сторонников среди патрициев и нобилитета, на чьи деньги он может подкупить армию. Новости ей сообщил раб, служивший у Сеяна во дворце.

— Какой позор! — говорила Апиката, выслушивая раба. — Кесарь так благоволил к нему. А он вместо благодарности предал его!

Но она вновь не пошла к Ливии, чтобы предупредить об опасности. В отсутствие Тиберия Ливия утратила былое влияние. Даже если бы она и захотела остановить Сеяна, вряд ли у неё это бы получилось, ведь в Риме могла восстать армия, которую претор подкупит, едва у него появятся деньги. Ливия по-прежнему оставалась всеми почитаемой добропорядочной матроной, потерявшей былую красоту, молодость и здоровье. Власти она не имела.

Теперь у Апикаты оставался только один шанс исправить злодеяния мужа и спасти Империю от переворота. Она решила отправиться на Капри и поведать обо всём самому Тиберию.

Приняв такое решение, она сразу же почувствовала себя увереннее и спокойнее. Когда-то горячо влюблённая в Сеяна, нынче она не испытывала к нему ничего, кроме отвращения. Внезапно открывшиеся ей пороки мужа, его измена с Ливиллой, убийство несчастного Друза, предательство, злоба, ярость вызывали в её душе жажду мести и справедливости. Ей было невыносимо стыдно, что она столько лет прожила в браке с этим жестоким, подлым человеком.

Взяв с собой лишь двух служанок и нескольких рабов для защиты во время путешествия, Апиката отбыла в Кампанию. Оттуда на борту военной галеры, которой предстояло доставить на Капри новый отряд стражников, она отчалила от берегов Италии. Её взяли на борт без лишних вопросов, так как командир отряда знал, что она — жена претора Сеяна.

Во время плавания Апиката молчала. Перед встречей с Тиберием ей следовало собрать всю силу воли, и она не вступала в разговоры со спутниками.

Галера достигла бухты в полдень, когда зарево горячих лучей ослепительно искрилось на голубой поверхности волн. Взор Апикаты, покинувшей корабль следом за солдатами, скользнул по далёким белым стенам наполовину скрытой за зеленью рощи и садов виллы Юпитера. На дороге, ведущей к ней вдоль крутого склона, бродили вооружённые солдаты.

— Идите за нами, госпожа, — приветливо сказал ей один из стражников, едва услыхав, что на Капри прибыла жена Сеяна. — Мы проводим вас к вилле.

Апиката пошла за солдатами по дорожке мимо раскидистых садов. Невзирая на жаркую погоду её знобило. Ладони рук были влажными. Но она не жалела о своём поступке. Она не испытывала раскаяния. Даже если кесарь покарает её из-за того, что она жена Сеяна, отступать назад не было желания.

— Справедливость... Необходимая справедливость, — шептала она.

Вилла Юпитера, на которую её привели, изумляла своим размахом и великолепием. Тиберий недавно пристроил несколько башен, украсив их статуями нимф и фавнов. Фрески на круглых куполах тоже изображали плотские утехи.

В галерее Апикате пришлось подождать, пока слуги доложат кесарю о её прибытии. Никто не исключал того, что Тиберий не примет её сейчас, а просто предложит отдохнуть в одной из комнат.

Но кесарь решил принять её. В последнее время он был очень не доволен Сеяном и понимал, что прибытие Апикаты на Капри вызвано важными событиями.

Она прошла за слугой на большую, погруженную в тень террасу, где на невысоком диване, вышитом золотом, возлежал Тиберий. На полу, у подножия дивана, стоял на коленях красивый женственный юноша лет двадцати с распущенными чёрными волосами, спадавшими на плечи. Гладкая смуглая грудь юноши была обнажена, бедра скрывала повязка. Апиката догадалась, что это всего лишь один из многочисленных наложников Тиберия, отношения с которым ничего для него не значат.

Тиберий был без венца, в тунике и лёгких сандалиях. Его левую руку обвивал золотой браслет в виде змеи.

— Ave Caesar, — прошептала Апиката, склонив голову.

Он внимательно взглянул на неё, сощурив холодные глаза.

— Что заставило тебя искать со мной встречи, Апиката?

— Ах, государь... Я бы хотела рассказать вам обо всём наедине.