Книга Щит и Меч нашей Родины - Михаил Ходаренок

Да и сам Гельмут фон Мольтке в своих сочинениях об этом вопросе говорил следующим образом: «…Руководить операциями может только единая воля; под влиянием различных и хотя бы даже полезных советов она всегда утратит свою ясность и определенность, и руководимый ею главнокомандующий будет действовать неуверенно». Куда уж яснее.

И советский (российский) Генштаб – это в первую очередь рабочий орган Ставки Верховного главнокомандования (и Верховного главнокомандующего). Никак не может (и не должен) Генеральный штаб обладать чертами личности. От него это не требуется. Да и сам Сергей Переслегин это подтверждает (опровергая собственный пассаж о «композитной психике») – не помог же хорошо подготовленный германский генштаб племяннику Мольтке-старшего в 1914 году. Ибо права старая истина нет полководца – нет и результата.

Страсть к новой терминологии

И вновь обратимся к главе 6 «Самоучителя…». Приведем хотя бы несколько цитат.

Вот, в частности, хотя бы:

«…Поскольку война (и соответственно, операция) есть антагонистический конфликт, обычной является ситуация, когда стороны имеют нетождественные оперативные планы, то есть стремятся преобразовать одну и ту же исходную позицию в различные конечные. В формальном векторном пространстве позиции можно ввести расстояние между позициями и определить оперативное напряжение как разность векторов конечных позиций в представлении сторон, отнесенная к длине вектора исходной позиции».

Обратим внимание – автор вводит (помимо всего прочего) новый термин – «оперативное напряжение». Оперативного напряжения как разности векторов в современном оперативном искусстве нет. Есть понятие «боевое напряжение» – скажем, количество боевых вылетов в ВВС в сутки. Есть показатели операции (глубина, ширина полосы, продолжительность, средний темп наступления).

Почти сразу же после этого в следующих строках этой главы появляется еще один термин – «обоюдное темповое наступление». При такой скорости обновления терминологической базы нет ясного ответа на вопрос, что же делать с уже давным-давно сложившейся терминологией.

И наконец, война векторами не описывается. Придется в этом месте процитировать классика русской военной мысли: «…этой ересью была сильно заражена русская военная литература. В лучшем случае, на войну смотрели если не как на науку в строгом смысле слова, то все-таки на дело, требующее, главным образом, ума и знаний, а не искусства и воли», – считал генерал Василий Флуг.

Читаем дальше.

«С формальной точки зрения война может быть рассмотрена как конечная последовательность операций. В рамках теории систем операция есть гомеоморфное подмножество войны, так что в первом приближении законы, описывающие войну и отдельную операцию, сходны. Данный гомеоморфизм приводит к известной повторяемости событий войны во времени, пространстве, на разных иерархических уровнях».

Помимо достаточно спорного смысла сказанного, в этом абзаце Сергеем Переслегиным вводится совершенно новое понятие операции. И говорится о каких-то законах, ее описывающих.

Классика оперативного искусства об этом, к слову говоря, умалчивает. Опять-таки – если есть (с точки зрения автора) смысл отказаться от имеющейся на сегодня теории оперативного искусства, то тогда надо об этом заявить. Если предлагается какая-то новая теория – то хорошо бы и соответствующую инструкцию, как ею пользоваться практически – скажем, при планировании, организации и ведении боевых действий.

Или вот, скажем, такой пассаж автора:

«…То есть наблюдается определенное сходство между операциями начала и конца войны, событиями на северном и южном флангах стратегического фронта, решениями на уровне группы армий, армии, корпуса, дивизии, батальона. Заметим, что существование такого гомеоморфизма глубоко неочевидно. Например, в войне на море изменение иерархического уровня меняет систему кардинально: операции в масштабе корабля и эскадры негомеоморфны».

Помимо всего прочего, Сергеем Переслегиным вновь вводится новое понятие – «стратегический фронт». К слову говоря, новые термины автором внедряются в оборот практически в каждом абзаце его «Самоучителя…». Теперь представим себе офицера российского Военно-морского флота, проходящего службу, скажем, в штабе флота (или оперативном управлении Главного штаба ВМФ).

Что скажет оператор, прочитав фразу «…в войне на море изменение иерархического уровня меняет систему кардинально: операции в масштабе корабля и эскадры негомеоморфны».

Помимо возможно глубокого (но ускользающего от средних умов) смысла (если он все-таки вообще есть) этой фразы, со всей возможной флотской прямотой надо сказать, что никаких операций в масштабе корабля (да и эскадры) быть не может.

В российском ВМФ существуют формы оперативного применения. В частности, флот (как оперативно-стратегическое объединение) ведет операции флота и боевые действия; флотилия разнородных сил – операции флотилии РС и боевые действия. Все остальные объединения флота (эскадра считается оперативно-тактическим объединением) ведут только боевые действия. Конечно, с точки зрения «гомеоморфизма» это может быть и мелочь, но другой системы операций в российских Вооруженных силах (и в ВМФ в частности) на сегодня нет.

В заключение стоит сказать, что военным наукообразием переполнена вся глава 6 «Самоучителя…». Да и не только эта глава. Сделать несколько ошибок в одном абзаце – причем достаточно крупных – это, похоже, своеобразная норма для Сергея Переслегина.

Вот еще один отрывок из «Самоучителя…» (с. 191):

«Хотя почти все белорусские дороги вытянуты в широтном направлении, территория «белорусского балкона» предоставляет возможность быстрого и неожиданного маневра вдоль меридиана. Примерами подобных операций служат сосредоточение 2-й (неманской) армии русской армии против Восточной Пруссии в августе 1914 г., поворот 2-й танковой армии Г. Гудериана на Киев летом-осенью 1941 г., развертывание войск И. Баграмяна и И. Черняховского против Прибалтики в 1944 г.».

Вот что ни тезис, то все не так.

Неманской армией принято называть 1-ю (командующий – генерал П. К. Ренненкампф), а не 2-ю армию. 2-я армия (она же в исторической литературе Наревская, командующий – генерал А. В. Самсонов, КП – Остроленка) начала наступательные действия в 1914 году с рубежа Млава-Мышинец. Это, однако, территория современной Польши.

2-я танковая группа Вермахта (армией она станет гораздо позже) начала «поворот» (по Переслегину) с территории Российской Федерации. Черняховский и Баграмян никакого развертывания против Прибалтики не предпринимали – по той простой причине, что «развертываться» против географического региона нельзя.

И, наконец, автору надо уяснить разницу между перегруппировками и маневрами. Это не одно и то же.

Тщательнее надо, однако. И таких абзацев у Сергея Переслегина, надо сказать, немало.

Для кого?

По ходу текста у Сергея Переслегина встречается выражение: «…если перейти с формально-логического языка на русский…».