Книга Как избавиться от герцога за 10 дней - Лора Ли Гурк

– Понго! – закричали все трое, и граф поморщился.

Лорд Хейуард, сын маркиза Уэдерфорда, был крещен как Джеймс, но все с самого детства звали его Понго, причем никто не помнил, откуда взялось это прозвище. Сам же граф ненавидел его.

– Зовите меня по имени, вы, шалопаи, не то я пошлю к черту и эту встречу, и всех вас заодно. – Он принял стакан из рук Стюарта, окинув друга быстрым взглядом. – Как твоя нога, старина?

– О, правда, – проворчал Ник, – лучше поинтересуйся его ногой, чем моим плечом.

Джеймс покосился на Ника, усаживаясь рядом с ним:

– Ну да, я стрелял в тебя. И что?

– Пока я спасал его жизнь! – сказал Ник, указывая на Дениса стаканом бренди. – Ты пытался пристрелить его, а я прыгнул и схлопотал пулю. Глупейшая ситуация, если подумать.

– Я ничего не знаю об этом, Ник, – сказал Стюарт. – Но ты всегда совершал множество глупостей.

– Так что поделом ему, – добавил Денис, занимая место рядом со Стюартом с другой стороны. – И не вини себя, Понго.

Джеймс усмехнулся.

– Не собираюсь. Но я точно помню, что хотел тебя подстрелить, Сомертон, из-за того, что ты умыкнул мою девчонку.

– Она сама приставала ко мне самым бесстыдным образом, – стал оправдываться Денис. – Что я мог поделать?

– Я тоже там был, – вмешался Стюарт. – Сначала она прицепилась ко мне и…

Это заявление моментально вызвало град насмешек и фривольных комментариев, и компания повеселилась от души.

Вскоре появился последний участник вечеринки, лорд Федерстон.

– Извините, что опоздал, джентльмены.

– Прости, если мы не удивлены, – бросил Денис через плечо. – Ты всегда опаздываешь.

– Может, повремените с обвинениями, а? Между прочим, я добирался сюда из Парижа и только двадцать минут назад сошел с поезда из Довера.

Когда Джек обошел стол, Стюарт встал и обнял его.

– Пострадал в схватке со львом, старина? – Федерстон похлопал его по плечу. – Как всегда, готов на все ради шутки.

– Верно, черт побери! Хочешь выпить?

– Конечно, не думаешь же ты, что я приехал сюда из-за тебя?

Стюарт налил ему бренди, и Джек взял стакан, придвинул стул поближе к Стюарту и сел.

– Итак, джентльмены, – начал Джек, – мы, разумеется, должны выпить за нашего храброго друга, который вступил в схватку со львом и наконец-то вернулся домой.

Зазвенели стаканы, и друзья выпили, приветствуя Стюарта.

– Какие планы? – поинтересовался Джек, со стуком опуская стакан на стол. – Сначала обед, я полагаю? Затем карты. Возможно, немного послоняемся по пабам Ист-Энда. Или украдем прелестных танцовщиц из Лондонского мюзик-холла?

– Я пас, – заявил Николас, поднимая обе руки. – С некоторых пор я счастливый муж, а вскоре жду прибавления семейства…

Эта новость была встречена теплыми поздравлениями и тостами.

– Итак, Ник отпадает, – констатировал Джек, наполнив стакан и пустив бутылку по кругу. – А как остальные?

Перехватив его вопросительный взгляд, Стюарт покачал головой.

– Я помирился с женой.

Если бы только это было правдой!

Повисло молчание. Вся компания в недоумении воззрилась на Стюарта, и вертевшийся у каждого на языке вопрос озвучил Джек.

– И ты счастлив?

– Несомненно. – «А Эди? Счастлива ли она?» – мелькнуло в голове. – И я счастлив, что вернулся домой.

– Что ж, прекрасно! – Джек поднял стакан. – Выпьем за охотника, который вернулся домой.

Стаканы звякнули и были тут же опустошены, и бутылка снова пошла по кругу.

– И все же, – никак не унимался Федерстон, – что намерены делать остальные? Счастливые мужья такая скучная компания. – Он перевел взгляд на Джеймса и Дениса. – Только не говорите, что и вы угодили в ловушку.

– Нет, только не я. – Сомертон поднял стакан. – Слава богу, я все еще счастливый холостяк.

– Как и я, – добавил Хейуард.

– Ну хоть это радует. Чуть позже мы оставим этих двух… – Джек кивнул в сторону Стюарта и Николаса. – И найдем местечко, где можно хорошенько повеселиться.

– Бордели, таверны и казино Лондона к вашим услугам в любое время, но не сегодня, – возразил Стюарт. – Я позвал вас всех сюда не для того, чтобы куролесить всю ночь. Кроме того, август в Лондоне – мертвый сезон, так что вы не много потеряете.

– И зачем тогда мы здесь? – спросил Джек с усмешкой. – Уж не затем ли, чтобы любоваться твоими шрамами и слушать, как храбро ты сражался со львами?

Стюарт отхлебнул бренди.

– Я не хочу говорить об этом.

– Вздор! – возразил Джек. – У тебя такой шанс похвастаться, а ты не хочешь им воспользоваться? Почему? Кстати, львы ничего там у тебя не откусили… ну, что-нибудь важное?

Стюарт не поддержал шутку и сделал глоток.

– Джонс погиб.

– Твой слуга? А что с ним случилось? Тоже львы?

– Да.

Джек, вздохнув, провел рукой по волосам и пробормотал:

– Черт. А я тут со своими шуточками… Прости, Стюарт.

Все остальные, оправившись от шока, тоже принялись выказывать сочувствие, но Стюарт лишь отмахнулся, не в силах не только говорить об этом, но и вспоминать.

– Поговорим о чем-нибудь другом, не возражаете? – Прежде чем кто-то успел предложить тему, он направил разговор к тому вопросу, который собирался обсудить. – Джентльмены, я счастлив видеть вас всех, но пригласил сюда не только ради встречи друзей. – Он сделал паузу, чтобы убедиться, что завладел всеобщим вниманием, и продолжил: – Мне нужно кое-что с вами обсудить, и лучше это сделать сейчас, до того как бутылка снова пойдет по кругу, потому что вопрос весьма серьезный.

Стаканы были поставлены на стол, а бутылка и вовсе исчезла. Стюарт потянулся за кожаной папкой, достал досье на Ван Хозена и, бросив на середину стола, окинул взглядом друзей.

– Я хочу уничтожить этого человека: унизить и разорить, причем без всякого сожаления, буквально пустить по миру.

И снова повисла тишина. И снова Джек заговорил первым, улыбнувшись Стюарту:

– Старина, кажется, мне это нравится.

Денис прочистил горло.

– Я не сомневаюсь, что этот человек заслуживает такой кары, раз ты решил его наказать, но можешь все же сказать, почему?

– Суть – да, но не детали. И, заверяю вас, это дело чести. И справедливости.

Джеймс сел, глядя на Стюарта.

– Как я понимаю, суд не может решить это?

– Нет. Он американец. Из тех, кого называют «никербокерами», а его отец весьма влиятельный и очень богатый человек.