Книга Волчья стая - Александр Бушков

– Ну, смотри… – сказал усатый. – Проверить, сампонимаешь, можно быстренько. Недалеко вы отъехали…

– Вот и проверь! – огрызнулся Эмиль. – Вези нас вмилицию. Есть тут у вас где-нибудь милиция? В Шкарытово хотя бы? Пустьпроверяют на сто кругов, мы его не мочили, бояться нечего…

– Вова, а ведь не врет, похоже? – спросил тот, что свертикалкой.

– Да, похоже, – задумчиво ответил усатый. – Нет внем никакого покаянного страха перед возмездием, что-то не просматривается. Насон ссыт малость, а вот милицейской проверочки не особенно и опасается, не та унего рожа… Кто такие? Бичева?

– Мы из Шантарска, – быстро ответил Эмиль. –Ездили тут к кенту в Мотылино, назад добираться не на что, двинулись наперекладных до Шкарытово. Там решили подкалымить, на дорогу…

– Документы есть?

– Нету, – упавшим голосом признался Эмиль. – Да вывезите нас в шкарытовскую милицию, они разберутся…

– Нет, не боится он милиции, Вова, – сказал мужик свертикалкой. – Бля буду, не боится. Да и не слышно было, чтобы этакая воттроица безобразила в округе. Про дезертира предупреждали, того, что положилкараул на точке. А о таких речи не было…

– Нет за нами никаких хвостов! – заявил Эмиль.

– То есть как это – нету? – картинно удивился усатыйВова. – А грабеж лошади с телегой, одежды и часов у честного крестьянина?Хоть тот крестьянин, откровенно говоря, создание жалкое и ничтожное, пьяньподзаборная, а факт остается фактом… Прикинь-ка, сколько за этакие художестваполагается. Многовато. Бушлаты, кстати, где сперли? Новехонькие, хоть вы иуспели их засрать да пошоркать…

– В Мотылино променяли, – сообщил Эмиль. –У меня часы были хорошие, настоящие японские, а у жены – колечко…

– Ты смотри, – резюмировал третий. – Приличныйчеловек, жену с собой возит, у нее даже колечко водилось… Культурный бич пошел…

– Как ни крути, а за грабеж и культурному много чегополагается, – сказал мужик с вертикалкой.

– Вот и везите в милицию, – сказал Эмиль.

– Уговорил, – ухмыльнулся усатый. – Придется.Лезьте в кузов, вшивая команда… – Повернулся к тому, что был без ружья. –Васек, бери телегу и возвращайся той дорогой. Погляди, где там Макарыч. Что-тоя им до конца не верю… Прошу, гости дорогие! До самоходу!

Вадим быстро и где-то даже весело первым направился кдверце, предупредительно распахнутой для него усатым. Как раз его такой раскладустраивал вполне, в его положении лучше КПЗ в шкарытовской милиции ничего ипредставить невозможно. Это Эмиль насупился, вряд ли только из-за пары пинков инеожиданного пленения – трещит по швам кровожадный планчик, случая убить не представится,похоже, а в Шантарске Вадим сможет что-нибудь придумать…

Дверь захлопнулась за ними, стукнул засов. В железном ящикестояла полутьма, но немного света все же проникало сквозь подобия окон вбоковых стенках. Конечно, это были не настоящие окошечки: с полдюжиныгоризонтальных прорезей на каждой стороне, для вентиляции, видимо…

В углу сидел еще один пленник – и он-то как две капли водыпоходил на опустившегося бродягу, какими, увы, полон и стольный град Шантарск:одежонка имеет такой вид, словно ее носили, не снимая, со времен крепостногоправа, соответствующее густое амбре.

Эмиль сразу прилип к прорезям – смотрел на дорогу.

– О! – без особого интереса констатировал незнакомыйоборванец. – А вы на чем погорели?

– А ты? – спросил Вадим.

– Да ни на чем таком особенном. Занесло в Парнуху, покакартошку копали, было где подкалымить, а потом лафа отошла. Приехал участковыйсегодня утром, сцапал и отдал этим…

– То есть как это отдал? – удивился Вадим. – Мычто, не в милицию едем?

– Непохоже что-то, – сказал оборванец. – Никакогоразговора про милицию не было. Участковому они литру поставили…

Вадим понял, что радоваться рано: похоже, начиналиськакие-то непонятные неприятности…

…Ехали не так уж и долго (Эмиль на всем протяжении путиторчал у прорезей). Двигатель замолк, послышались шаги, звонко откинули засов:

– Выходи, бичевня!

Они спрыгнули на землю, оглядываясь не без любопытства.Машина стояла на просторном дворе, недалеко от большого дома, сложенного изтолстых бревен. Вокруг – разнообразные хозяйственные постройки, названия ипредназначения которых Вадим попросту не знал. Телеантенна на высоченном,метров десять, столбе, удерживаемом стальными тросами-распорками.В дальнем углу – снятая с бензовоза и установленная на огромные деревянныекозлы цистерна с надписью «Огнеопасно». Сразу три собачьих будки – отверстиязакрыты толстыми досками-заслонками, слышно, как внутри возятся и зло ворчатпсы, судя по размерам будок, здоровенные. Во дворе – прямо-таки идеальнаячистота и порядок, напомнившие Вадиму немецкие деревеньки: никакого хлама, никлочка бумаги или мятой сигаретной пачки, ни кусочка ржавой проволоки. Чистая,ухоженная усадьба, прямо-таки перенесенная в сибирскую глубинку из какой-нибудьБаварии – конечно, с учетом местных реалий…

Послышался громкий многоголосый выкрик:

– С приездом, господин хозяин!

Вадим обернулся в ту сторону – и вот тут-то по-настоящемустало жутко…

Там, у аккуратного забора, стояли человек шесть – судя пооблику, такие же несчастные маргиналы, как их вонючий попутчик. Держа обеимируками жестяные миски, они отвешивали усатому самые натуральные поясныепоклоны.

И у каждого на ногах были натуральнейшие кандалы – похоже,смастерённые здешними умельцами из толстых собачьих цепей, но надежные даже навид. В таких широко не шагнешь, будешь семенить, как китаянки в тевремена, когда им бинтовали ноги…

В сторонке с ружьем на плече сидел отрок лет восемнадцати,тоже сытенький и крепкий, с пушком на верхней губе и наглой уверенностью в себево взоре.

– Как оно? – мимоходом спросил усатый.

– Нормалек, батя. Жрут за обе щеки.

– Жрать-то они умеют, быдло… Ворота закрой, – и усатыйповернулся к пленной четверке. – Ну-с, господа нищеброды, в темпе пройдемполитграмоту… Если что будет непонятно, переспрашивайте сразу, повторять потомне буду. Вот… Существа вы все, по большому счету, пакостные и никчемные, –говорил он без всякой злобы, скорее равнодушно, – а поскольку, во-первых,труд сделал из обезьяны человека, а во-вторых, в такую пору каждая пара рук насчету, придется вам потрудиться на совесть, от рассвета и до заката, от забораи до позднего ужина… Пока не зарядили дожди, будем копать картошку. Да и помимокартошки будет еще масса дел по ударной подготовке к зиме. У меня незаскучаете.

– А картошки-то сколько? – поинтересовался вонючийсосед Вадима.

– Мало, – обнадежил усатый Вова. – Всего-тогектара полтора. За недельку управитесь, если будете трудиться по-стахановски.Ее еще сушить-перебирать придется, потом – или параллельно – нужно будетуправиться с дровишками, заготовить леса на сарай, провернуть еще кучу всякихкрестьянских дел… В общем, за месяц, я так думаю, осилите. Кормить буду бездураков, вон, посмотрите, в мисках мясцо, ложка торчком стоит. Спиртного, невзыщите, не держим – несовместимо с крестьянским трудом… Заодно и оталкоголизма вылечитесь. А через месячишко или там через два пойдете себевосвояси и даже по бутылке получите. Другого вознаграждения, честно скажу, необещаю – я вам, если подумать, устраиваю самый настоящий санаторий на вольномвоздухе со здоровым крестьянским трудом и нормальным питанием. Только душевновас прошу: не дурите. Убежать в таких браслетиках все равно далеко не убежите,а если начнете отлынивать от работы – нагаечки попробуете. Эй, организм,продемонстрируй!