Книга Невеста Океана - Юлия Набокова

– А это что за милые зверушки? – хмуро поинтересовалась я.

– Ухнюх – это гигантский краб, вместо клешней у него – ядовитые иглы, которыми он пронзает жертву и выпивает из нее всю кровь. А пятихвостка…

– Хватит-хватит! Ну и фантазия у вашего Тагила! – меня аж передернуло.

– Тагил не врет! Он настоящий герой! – вступился за коллегу Марс.

– И как же он одолел этого нюха-уха?

– Он вырвал его ядовитую конечность и поразил чудовище его собственным орудием, – с гордостью за народного героя произнес русал.

– Круто, – оценила я. – Десять баллов по шкале крутизны и приз зрительских симпатий за находчивость. И чем же он вырвал эту самую конечность?

– «Чем», «чем», руками, конечно.

– И как же он сам не отравился, коли она такая ядовитая? – продолжала выпытывать я.

– Слушай, ну чего ты до меня докопалась? – взвился русал. За время общения со мной он тоже изрядно обогатил свой лексикон современными словечками. – Не веришь – не надо. Не у всех же такая логика, как у тебя.

– Это чем же тебе моя логика не угодила? Или не моя логика нас только что от тесного общения с той двадцатимордой милашкой уберегла?

– Всем она мне нравится, – пробурчал Марс – Да только рассказать кому – вот уж точно не поверят.

Сверившись с показаниями ависа перед новой развилкой, мы нырнули в следующий коридор, который привел нас в огромную пещеру. И вот тут нас ждал сюрприз.

Навстречу нам поднялась русалка. Сперва мы обрадовались, но потом фонарик-магиан выхватил из темноты всю картинку целиком, и стало очевидно, что мы поспешили.

Русалка обладала совершенно человеческой головой, обыкновенным, даже приятным лицом, руками по локоть и телом по пояс. На этом сходство как с русалами, так и с людьми заканчивалось. Страшилку из фильма «Факультет» как будто с нее срисовывали. От локтей руки переходили в сиреневые щупальца с присосками, ниже пояса у красотки находился мощный плацдарм, на котором крепились пять массивных и длинных щупалец. Находясь в изрядном подпитии или страдая косоглазием первой степени, эти щупальца можно было бы даже принять за хвосты. Видимо, Марсу пришла в голову та же мысль.

– Вы пятихвостка? – поинтересовался он, взирая на очаровашку снизу вверх. Благодаря длине своих нижних конечностей та вознеслась над нами на добрых полтора метра и теперь разглядывала, свесив голову вниз. Удивительно, но кристалл ничем не выдавал опасности. Вот и доверяй ему после этого свою жизнь!

– Что за вздор! – обиделась та. – Ни здрасте, ни привет, ни представиться, а сразу обзываться!

– Простите его, пожалуйста, – вмешалась я. – После ранения в голову мой спутник растерял последние остатки вежливости. Давайте познакомимся – я Яна, а этот грубиян Марс.

Похоже, полурусалку-полукальмара мой ответ удовлетворил. Она кивнула, шевельнула нижними щупальцами и снизошла до того, что опустилась на метр вниз. Теперь ее голова возвышалась над нашими всего на полметра.

– Что ж, у меня тоже есть приличное имя, правда, я его уже давно никому не называла. Меня зовут Герциуниахелавикадабрапутыбра, – с гордостью произнесла она.

«Хана, – пронеслось у меня в голове. – Вон какая обидчивая. Ошибемся хоть в одной букве – схавает за неуважение к собственной персоне и глазом не моргнет».

– Но вы можете называть меня просто Герти, – смилостивилась она.

– Очень приятно, Герти, – выдавила я, оседая на пол, а точнее – нащупывая его ступнями. О что это был за пол! Сплошной ковер из драгоценных камней, золотых монет, серебряных кубков и прочей драгоценной утвари. Эта пещера даже фонарика не требовала – от ее пола и стен исходило такое ясное сияние, словно по периметру была установлена подсветка. В то время как свечение издавали сокровища, щедро разбросанные по всему ее дну.

– Так вот кого мне приказано задержать и подвергнуть мучительной смерти! – прищурилась та, разглядывая нас.

– Нет, это не мы, – поспешно открестилась я, отчаянно жалея о том, что перебила Марса и не дала ему тогда рассказать о коварстве пятихвостки и не узнала, каким образом отбился от нее доблестный Тагил. Впрочем, судя по тому что Марс не предпринимал никаких попыток сопротивления, этот способ в нашей ситуации был бесполезен.

– Ха-ха-ха! – неожиданно мелодично рассмеялась Герти. – Судя по полученному Мной описанию, вы и есть. Во всяком случае, ты точно. Дерзкая и острая на язык.

Блин, сама себе смертный приговор подписала своим бескостным языком. Ну кто меня за него тянул?! Хотя что, собственно, я такого оскорбительного сказала? Вслух? Если только… О нет, она что, читает мои мысли?

Я с подозрением уставилась на не сводящую с меня глаз русалку и попыталась материализовать путы, которые задержат ее, пока мы не смоемся отсюда, или хотя бы камень, который шмякнется ей на макушку и на какое-то время даст нам фору.

– Да ты кровожадная какая, – насмешливо констатировала Герти, гипнотизируя меня взглядом и словно прощупывая все мои мысли. – Не пытайся меня околдовать, никакие чары на меня не действуют.

«Кранты!» – ужаснулась я, впервые осознав всю свою уязвимость без возможности волшебства.

– Интересное слово, – признала Герти. – Надо запомнить. Его значение я уловила. А что такое «хана»?

В это время Марс, стоящий напротив меня, сбоку от Герти, шевельнулся – никак что-то задумал. Я поспешно затараторила, отвлекая внимание любопытной нечисти и услаждая ее слух образцами современного сленга с элементами тюремного жаргона и языка компьютерщиков. Марс тем временем раздобыл где-то остатки пеньковой веревки и вознамерился было связать нижние щупальца противницы, для чего дважды оплыл вокруг нее; Но Герти, увлеченная мини-ликбезом, на эту хитрость даже внимания не обратила: как только русал решил затянуть путы, та лишь щупальцами шевельнула – и веревка разом разорвалась и упала на дно клочками. «Вот это сила! – похолодела я. – Да она нас одной клешней раздавит, не напрягаясь». Но тут же отругала себя за невоздержанность в мыслях и поспешила обогатить словарный запас страшилки еще несколькими новомодными выражениями. Хотя мне совершенно невдомек, перед кем в этой норе она сможет блеснуть своими глубинными языковыми познаниями и в какой ситуации сможет воспользоваться словечками «завис», «зашибись», «колбаситься», «приколоться» и «не тормози – сникерсни».

– Надо же, – задумчиво произнесла та, переваривая полученную информацию, – в мои времена таких выражений не было…

Закончить свою мысль Герти не успела: русал произвел повторную ревизию дна пещеры, отыскал среди сокровищ отполированный золотой поднос и приступил к новой операции по устранению любознательной врагини. Он отплыл метров на пять в сторону, взмыл вверх, завис напротив головы Герти и завопил:

– Яна, в сторону! – Это, разумеется, мне. – А ты, страшилище, полюбуйся на себя и окаменей на веки вечные! – А это он уже моей собеседнице, одновременно поднимая поднос над головой и держа его как зеркало.