Книга Разведка "под крышей". Из истории спецслужбы - Михаил Болтунов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И если названные разведчики стояли, по сути, у истоков своей деятельности, то Дмитрий Киселев уже с июня 1918 года на нелегальной работе в Иркутске и Красноярске. А случилось это так. До революции Дмитрий Дмитриевич учительствовал в Иркутской губернии, примкнул к левоэсеровской партии, а после февраля 1917 года был избран председателем Верхоленского уездного совета солдатских, крестьянских и рабочих депутатов. Потом его выдвинули в Иркутский губисполком.
В мае 1918 года произошел мятеж чехословацкого корпуса. Киселев перешел на нелегальное положение. Его заочно приговорили к смертной казни. Однако Дмитрию удалось уцелеть и пробиться на Запад. Он избежал беспощадного «белого» террора, жертвами которого стали его многие иркутские соратники.
Долго он добирался до Москвы, пересек линию фронта, а когда прибыл в столицу, его принял сам Яков Свердлов и дал задание: стать эмиссаром большевистского центра и возвратиться в смертельно опасный «белый» тыл. Видимо, Яков Михайлович резонно решил: раз сумел пробраться через опаленную войной территорию, пройти через линию фронта — сможет стать разведчиком-нелегалом. Правда, в ту пору подобного термина не употреблялось, но суть от этого не меняется.
Для столь опасной поездки в тыл Киселев отыскал в архиве документы на некоего Ивана Модного, когда-то сдавшего экзамены на звание учителя. Легенда получилась не плохая, ведь учительское дело Дмитрий знал хорошо. Оформили паспорт на имя Модного и отправили в Самару. Там шли боевые действия, и линия фронта менялась постоянно. Киселев примкнул к отступающим колчаковцам и с беженцами дошел до Челябинска. А дальше добрался до Иркутска, приехал на станцию Иннокентьевская, где жил его родной брат Михаил.
Через него связался с уцелевшими иркутскими большевиками, восстановил подпольную организацию и двинулся дальше. В начале 1919 года появился в Верхнеудинске и в Чите. В феврале посетил Благовещенск. Поддержал объединение в единое подполье всех левых сил от большевиков до анархистов.
Дальше его путь лежал в Хабаровск, Владивосток и Харбин. Откровенно говоря, судьба благоволила к «красному» разведчику. «Белый» террор бушевал по всей Сибири и Дальнему Востоку. Колчаковцы ни с кем не церемонились, могли схватить и расстрелять любого.
Обратный путь был не менее опасным. В марте 1919 года Дмитрий оказался в поезде, который «красные» партизаны пустили под откос. Однако ему и на сей раз повезло.
Работа Киселева в белогвардейском тылу продолжалась около полугода. Летом 1919 года эмиссар Свердлова прибыл в столицу. Для доклада его пригласил к себе Председатель Совета народных комиссаров Владимир Ленин. Беседовал больше часа. Кстати, эту встречу отобразил на своей картине художник Ч. Машкевич. Назвал он ее «Разговор Ленина с делегатом дальневосточником Д. Киселевым»
Долго засиживаться в Москве Дмитрию Дмитриевичу не пришлось. Уже через месяц он снова отправился в Восточную Сибирь в тыл к белогвардейцам.
Киселев словно дергал судьбу за усы: в четвертый раз за несколько месяцев перешел линию фронта и остановился в городе Кустанае. Его только что оставили «белые».
А дальше был Омск. Там Киселева арестовали и поставили, что называется, под ружье. Так он оказался писарем в дивизии в Новониколаевске. Оглядевшись, и наметив пути отхода, он дезертировал из части. Скрывался, а когда пришли «красные», стал членом местного ревкома. Но вскоре Реввоенсовет 5-й армии послал его в Иркутскую губернию восстанавливать большевистскую власть.
Однако об удачливом и опытном разведчике помнили в Москве. В мае 1920 года Дмитрий Киселев назначен сотрудником Дальневосточного отделения Региступра. Практически без подготовки, под видом коммерсанта Модного он отправляется в Китай. Документ, удостоверяющий его личность, был подписан главой правительства Дальневосточной Республики. В нем говорилось, что Иван Филиппович Модный едет по коммерческим делам в Китай.
В начале 1921 года Модный получил у Генконсула Японии в Харбине загранпаспорт и определился на временное пребывание в Шанхае. Отсюда он совершает поездки по территории Китая, собирает развединформацию, вербует агентуру.
В своем агентурном докладе Киселев напишет: «…Окончательное заседание представителей Семенова, Японии, Унгерна, Анненкова и каппелевцев о совместном выступлении против Читы и ДВР состоится в Мукдене вслед за Токийским совещанием в последних числах этого месяца… Все убеждены в скором падении ДВР и всего Забайкалья».
В середине года Д митрий Д митриевич возвращается в Москву для доклада. У него накоплен обширный разведматериал. Отчитавшись, через месяц он вновь командируется в Китай «с секретным поручением».
Два с липшим года проведет Киселев на нелегальной разведра-боте. В конце 1922 года его назначат уполномоченным правительства ДВР на станции Пограничная в Маньчжурии. Дипломатическая должность являлась официальной «крышей» для сотрудника Разведуправления Красной Армии.
Позже, в 1938 году Дмитрий Дмитриевич в своем обращении к заместителю начальника Разведупра старшему майору госбезопасности С. Гендину напишет:
«Яработаю в РУ РККА с мая 1920 года. В течение 10 лет с 1920 по 1930 год я был на боевой работе РУ РККА за рубежом. Первые два с половиной года этой зарубежной работы я находился в крайне тяжелых и опасных для моей жизни условиях нелегального существования.
Одновременно с работой в РУ РККА я по распоряжению центра выполнял за рубежом в течение 10 лет и работу по линии ОГЛУ, как в Китае, так и в Японии. В дальнейшем продолжал работу… будучи уполномоченным НКИД СССР на Пограничной…»
Однако возвратимся в 20-е годы. В 1925 году Киселев направлен в Японию. Он резидент Разведупра под «крышей» консульской должности в городах Цуруга, Хакодате на острове Хоккайдо. Через пять лет Дмитрий Дмитриевич возвращается в Москву из зарубежной командировки.
Таковы были люди и судьбы «красной» разведки в тяжелые годы Гражданской войны. Мы рассказали лишь о некоторых из них. А хотелось бы поведать о многих. Однако сделать это сегодня, к горькому сожалению, почти невозможно. Дела их скрыты в архивах. Это в лучшем случае, а в худшем, как поется в песне, «от героев былых времен не осталось порой имен».
Однако на той «белой» стороне баррикад тоже были разведчики. Не менее талантливые и яркие. Конечно, мутные волны революций подняли наверх разных людей, в том числе и проходимцев всех мастей. Как писал в своих воспоминаниях «Поездка из Добровольческой армии в «Красную Москву» боевой генерал Борис Казанович: «Здесь мне пришлось столкнуться с одним из специфических продуктов революции — специалистами по организациям, смотрящим на это дело, как на ремесло, дававшее хороший заработок. Немало было ловких молодых людей, которые ухитрились одновременно состоять в организациях, преследовавших диаметрально противоположные цели, и получать деньги и от немцев, и от французов, а так же многие из них в то же время состояли на службе у большевиков, то, очевидно, они застраховали свою драгоценную особу от всех всевозможных случайностей».
