Книга Сиротка. Дыхание ветра - Мари-Бернадетт Дюпюи

Близнецы уже бывали на водопаде, и он их ничуть не заинтересовал; они бросились вслед за братом исследовать окрестности электростанции. Эрмин поспешила их остановить.

— Не разбегайтесь! — крикнула она. — Под снегом могут валяться куски железа или ветки. И ничего не трогайте, здесь вам не детская площадка. Если не будете меня слушаться, мы сейчас же вернемся домой. Жозеф Маруа еще здесь работает, обслуживает электростанцию, которая почти превратилась в музей.

Все трое, смеясь, вернулись к Эрмин.

— Десятки рабочих, сменяя друг друга, трудились днем и ночью на целлюлозной фабрике, — продолжила она. — А там, Мукки, куда ты хотел залезть, грузили в вагоны или складывали штабелями тюки целлюлозы, которые потом отправляли во все концы страны и даже в Европу. Кроме того, надо было обслуживать динамо-машину, вырабатывавшую электрический ток, она до сих пор нам служит, и у каждого служащего была своя задача: кто-то чистил механизмы, кто-то смазывал гидравлические прессы. Только что мы прошли мимо дома семьи Тибо, да-да, родителей нашего друга Пьера Тибо. Если бы вы видели, как его отец не хотел покидать Валь-Жальбер!

Взволнованная Эрмин на какое-то время умолкла. Стоит ли рассказывать своим жизнерадостным детям, что Селин Тибо, мать Пьера, умерла от испанки? В 1918 году смертельная эпидемия охватила район, прилегающий к озеру Сен-Жан, унесла также и Жанну, дочь супругов Тибо. «Мне было всего четыре года, но воспоминания о том времени до сих пор свежи в памяти, — подумала она. — Моя дорогая сестра Мария Магдалина, которая хотела меня удочерить, тоже умерла».

Тут Киона схватила ее за рукав. Она была мертвенно-бледной, глаза широко раскрыты.

— Что с тобой, дорогая? — забеспокоилась Эрмин.

— Ничего, ничего, — удивленно улыбаясь, бормотала Киона.

— Да нет же, что-то случилось. Скажи мне!

Эрмин наклонилась, неотрывно глядя на девочку, словно боясь, что та снова упадет в обморок или расплачется.

— Не такой он и грустный, этот твой поселок, — бормотала Киона. — Я видела людей.

Эрмин умоляющим взглядом просила ее продолжать. Мукки и сестры воспользовались моментом, чтобы, толкая друг друга, снять снегоступы.

— Я видела людей, — снова заговорила Киона вполголоса. — Лето. Деревья и трава зеленые-зеленые. Дамы в длинных черных платьях и белых накидках на голове, с крестами на груди, кресты такие, как над кроватью Мадлен. На других дамах тоже красивые наряды: очень длинные юбки и соломенные шляпы. И универсальный магазин открыт. Мимин, это так радостно, так красиво.

— Боже мой! — мягко ответила Эрмин. — Возможно, ты видела какую-то сцену из прошлого, из той поры, когда фабрика еще работала. А ты не сочинила все это, чтобы сделать мне приятное?

Конечно, ее мучили сомнения… Девочка, несомненно, обладала таинственными способностями, но все же была только ребенком, способным что-то выдумать шутки ради или из желания приукрасить действительность.

— Мимин, ну почему ты мне не веришь? Я видела людей, дома с занавесками на окнах, все то, о чем я тебе рассказала.

— Я готова тебе поверить, дорогая моя, — вздохнула Эрмин. — Но то, что ты рассказываешь, просто поразительно!

Киона покачала головой и повернулась к водопаду с выражением священного трепета на лице.

— Уиатшуан никогда не исчезнет! — заявила девочка. — Даже в очень далеком будущем.

— Безусловно! — ответила Эрмин. — Киона, мне тебя жаль. Если видения часто посещают тебя, наверное, тебе бывает страшно?

— Да нет, не очень, — уверила ее Киона.

Мукки со смехом окликнул мать. Он увел девочек с собой на берег реки.

— Стойте! — прикрикнула на них Эрмин. — Ведь вы даже без снегоступов. Поскользнетесь и упадете в воду!

Обеспокоенная Эрмин бросилась к ним, а за ней и Киона, не проявляя при этом никакого волнения, ведь ее друзьям ничего на самом деле не угрожало. А вот зрелище им открылось великолепное. Прозрачный поток с грохотом прорывался меж скалистых круч, поросших обледеневшими хрупкими елочками и кустарником. Уиатшуан напоминал могучее животное, во весь опор мчавшееся вниз с холмов, словно стремясь вырваться из тисков мороза.

От ледяного дыхания реки Эрмин содрогнулась.

— Солнце скоро сядет, и будет очень холодно! — крикнула она. — Дети, отойдите от обрыва! Мукки, ты будешь наказан.

— Нет, Мимин, не надо его наказывать, — вступилась за мальчика Киона. — Он хотел поздороваться с водопадом. Я так рада, что увидела его. Мимин, я хотела бы забраться на самый верх.

— Не сегодня, Киона, — возразила Эрмин. — Проще и приятнее это сделать летом. Я тебя обязательно свожу туда.

Она кинула взгляд в северном направлении. Горизонт застилала гряда больших хмурых туч. Сильный порыв ветра встревожил ее.

— Лучше нам вернуться домой, — решила она. — Мари, Лоранс, надевайте снегоступы. И ты, Мукки, тоже. Мы пройдем по улице Дюбюк, названной так в честь месье Дюбюка, управляющего целлюлозной фабрикой.

Слова замерли у нее на губах. Безмятежность этого прекрасного дня быстро исчезала.

— Дети, поспешим, мне кажется, что скоро начнется снегопад. Киона? Где Киона?

Девочка исчезла. Эрмин показалось, что она наяву видит какой-то кошмар. Сердце учащенно забилось. Она огляделась, все больше и больше впадая в панику.

— Киона! — закричала она. — Наваждение какое-то. Ведь она только что была здесь!

— Мамочка, вот она, вон там, — откликнулся на ее слова Мукки, указывая пальцем.

Странная девочка в снегоступах замечательно ловко проскользнула между грудой камней и спустилась к реке. Вытянув вверх руки, Киона то склонялась, то выпрямлялась, то снова склонялась, будто воздавала почести величественному водопаду. Сильный ветер поднял на реке волны, и одежда и волосы девочки были уже забрызганы водой.

Испуганной и выведенной из себя Эрмин пришлось набраться смелости и спуститься к Кионе, которая, должно быть, не слышала ее из-за рева водопада.

— Да что же ты делаешь? — крикнула она, встряхивая Киону за плечо. — В каком ты виде! Киона, хватит!

— Мимин, не надо сердиться! — воскликнула Киона. — Я набралась силы от Уиатшуана, я попросила его защитить всех нас: мамочку, тебя, Тошана, Мадлен, Мукки и близняшек.

— А я тебе скажу, что к вечеру у тебя поднимется температура и начнется насморк, — оборвала ее Эрмин. — С водой, как и с огнем, шутки плохи.

Киона смирилась и отступила на камни. Все еще сердясь, Эрмин выбрала самый короткий маршрут к родительскому дому, казавшемуся ей сейчас обителью тепла и безопасности. «Как я испугалась, когда Киона исчезла! — думала она. — Боже мой, какой ужас! Но могло быть еще страшнее, если бы вдруг она случайно поскользнулась. Да и Мукки, Мари и Лоранс тоже не слушались меня. Мне надо быть с ними все время начеку и вести себя строже».