Книга Бойцы с окраины галактики - Роман Злотников

Он склонился чуть ниже и прошептал:

— Никогда, — и сжал ее в своих объятиях.

Спустя несколько минут она высвободилась и выскользнула из комнаты в кухонный блок, на ходу бросив:

— Ой, ты же, наверное, голоден. Я привезла гостинцы от дядюшки Иззекиля. Сейчас разогрею.

Олег рассмеялся:

— Особо не старайся. Сегодня мы приглашены на ужин к адмиралу Навуходоносору.

Она фыркнула:

— Я не сказала бы, что вы испытываете к нему особое уважение.

Олег пожал плечами:

— Ну, он сам во многом виноват. Раньше, при канскебронах, он был Контролером второго уровня, а когда вступил в Защиту, то взял себе только одно имя, полностью отказавшись от старого. У нас это как-то не принято. Практически все, кто вышел из куклосов, носят двойное имя, как, например, Млокен-Стив.

— А ты?

— Я — другое дело. Я — «дикий», мы родились и выросли вне куклосов. У нас нет имени, данного нам канскебронами. К тому же он до сих пор ведет себя и говорит, как Контролер канскебронов. И потом, у него есть одна не очень разумная идея, о которой, как он думает, никто не догадывается. — Олег усмехнулся: — Адмирал полагает, что Земля может каким-то образом на особых условиях добровольно присоединиться к Благословенному Единению.

Эсмиель удивленно вскинула брови:

— Но почему тогда он ваш адмирал?

Олег пожал плечами:

— Он хорошо ведет дело с производственными Контролерами Карибской и Средиземноморской промышленных зон, да и управленец он высокого уровня. Так что он на своем месте. К тому же в военной области его полномочия ограничены: на случай начала боевых действий вводится пост командующего, а в мирное время все наиболее серьезные решения требуют одобрения Совета Защиты.

В этот момент появилась Эсмиель с тарелкой дымящегося мяса, политого винным соусом и посыпанного зеленью, и Олег, втянув носом запах, невольно запнулся и сглотнул. Она радостно рассмеялась и, поставив тарелку, задумчиво произнесла:

— Ты знаешь, я никогда не подозревала, что это такое наслаждение — кормить любимого мужчину.

Олег уже изрядно уполовинил тарелку, когда динамик над дверью зашипел и оттуда донесся веселый голос:

— Берс, Мерилин на грунте.

Олег замер, чуть не подавившись, потом отложил вилку и, вскочив на ноги, торопливо вытер рот рукой.

— Пойдем.

— Куда?

— На ангарный уровень. Ребята прибыли.

И они торопливо выскочили из своей квартирки.

На ангарном уровне было многолюдно. Эсмиель удивленно окинула взглядом огромную камеру, вырубленную в скале, и недоуменно спросила:

— Корабль доставят сюда?

Олег улыбнулся и покачал головой:

— О нет, Мерилин сюда не влезет.

— Так это корабль зовут Мерилин? А Бродяга — тоже корабль?

Улыбка Олега стала загадочной:

— Увидишь.

Она смерила его подозрительным взглядом, а потом рассмеялась:

— И меня пытаются убедить, что до встречи со мной ты ни разу не улыбнулся. Как же, ты только и скалишь зубы.

В это мгновение из швартовочного тоннеля показались первые из прибывших, и толпа встречающих взорвалась восторженным ревом. Их закружило, затолкало.

С Олегом обнимались, хлопали по спине, элегантно прикладывались к ручке Эсмиель, сверля любопытными взглядами. Она успела немного устать, как вдруг откуда-то из-за спины раздался восторженный рев, перекрывший все другие голоса:

— Ба, Берс, ну наконец-то ты вернулся, дружище!

Эсмиель оглянулась и… оцепенела.

Над ней нависал всей своей чудовищной фигурой с торчащими из черепа кронштейнами с прицельными устройствами и сенсорами знакомый по тысячам ролевых постановок, сериалам и хроникам с мест боев — такт. Самый страшный из солдат-канскебронов. В тот момент, когда она уже готова была завизжать от ужаса, сзади послышался спокойный голос Олега:

— Привет, Роланд, ужасно рад тебя видеть.

7

Эсмиель поставила точку и вернулась к началу файла. В общем, с орфопроверкой программа могла бы прекрасно справиться и без ее участия, но она еще не очень хорошо знала язык, чтобы упускать такую возможность усовершенствоваться.

— Уже закончили, леди?

Она оглянулась. Алукен-Соломон Кан стоял у нее за спиной и, держа в руке чашку с дымящимся чаем из смеси зверобоя и можжевелового листа, вглядывался в экран.

— Да… сэр. Осталось провести орфопроверку последнего текстового файла, и можно отправлять в архив.

Соломон Кан удовлетворенно согласился и зевнул, поспешно прикрыв рот рукой.

— Ох, простите, леди.

Эсмиель понимающе кивнула. Вся их группа работала по десять-двенадцать часов, а Алукен-Соломон Кан и того больше, так что его зевок был вполне понятен.

Соломон Кан поставил чашку на столик и с чувством произнес:

— С вами приятно работать, леди. Сказать по правде, я слишком мало знаю об отношениях в среде аристократов, а без понимания привычек и традиций высшего управляющего клана все мои анализы годны разве что на туалетную бумагу. — Тут он снова спохватился и повторил: — Ох, простите, леди.

Эсмиель снова кивнула и повернулась к монитору. Ее руководитель взял чашку и отошел в сторону.

Олег улетел в пояс больше года назад. Почти неделю она отвлекалась тем, что благоустраивала жилище, знакомилась с подругами Ольги и изнуряла себя в тренажерном зале. Сила тяжести, привычная для землян, была более чем в полтора раза выше, чем в ее мире. Еще на курьере Олег настроил для нее компенсаторные браслеты, но ей хотелось стать здесь совершенно своей, а для этого в том числе требовалось снять с запястий и лодыжек эти тонкие, едва заметные пластинки. Ольга помогла ей разработать систему тренировок и подобрать коктейль стимуляторов, но все это занимало едва четыре-шесть часов из длинных земных суток. Все остальное время ее мыслями владел Олег. А он был далеко. И за весь год появился на лунной базе только три раза. Когда она вспоминала об этом, то ее сердце радостно трепетало. Она никогда не представляла, что можно испытать восторг, просто вдыхая терпкий запах мужского пота или проснувшись ночью оттого, что тяжелая мужская рука навалилась ей на грудь и мешает дышать. Так что к концу первой недели его отсутствия она не выдержала и, за полночь, ввалившись к Ольге, прямо с порога потребовала подобрать для нее какую-нибудь работу. Та несколько мгновений рассматривала Эсмиель, а потом усмехнулась:

— Ну, это не проблема. Работа для тебя уже давно есть. Только никто не верил, что ты захочешь ею заниматься. — Она сделала паузу и добавила: — Кроме меня, конечно.