Книга Эра героев. Антимаг - Анатолий Шкирич

– Отец! – громко, но мягко окликнул деда майор. – Наша шарашка скоро закрывается, и это нелучшее место для пожилого господина.

– Я Мустафа ибн Хата, великий маг! – вдруг привстал старик. Дряхлая рука инстинктивно пошарила вокруг в поисках привычного древка, но вместо него схватила черенок стоявшей возле стула метлы. – Никто не смеет выгонять из дома дипломированного мага Академии!

Старик потряс руками, и это выглядело бы внушительно, если б чародей держал свой посох вместо помела. Майор внимательно выслушал мага и произнес с уважением в голосе:

– Мустафа-бей, а зачем вы пришли сюда?

– Кто? Я? А, да, – старик, слегка покачиваясь, недолго подумал, поглаживая жидкую бородку. Затем похлопал по карманам халата, вытащил старый платок, мешочек и, наконец, нашел скомканный лист бумаги. Шевеля губами, чародей прочел свои записи: – Точно, точно. Я собираюсь вступить в Иностранный Легион!

Александр подозрительно присмотрелся к старику. За время недолгого знакомства с чародеями он привык ждать всего наихудшего.

«Хотя и не стоит стричь всех под одну гребенку».

– Ты уверен, отец? – с сомнением произнес Имра. – В почтенном возрасте лучше играть в шахматы, обсуждать политику и решать споры домочадцев.

– Я уверен в этом так же, как в том, что меня зовут Мустафа, – стукнул метлой по земле маг. – Наступила пора пожить в свое удовольствие, ради золота и девушек, – замявшись, старик проговорил слишком громким шепотом: – Если вспомню, зачем они нужны.

– Саар, – негромко обратился майор к адъютанту. – У нас есть ограничение по максимальному возрасту?

– Триста лет, господин.

– Хм, – Текели окинул взором старика, – тогда он успел вовремя. Новобранец! Вы приняты в ряды Халифского Иностранного Легиона! Приходите к казармам и вы отправитесь за подвигами! – Старик-волшебник отсалютовал помелом и вышел. – Саар, догони Мустафу-бея, отдай ему вон тот посох и спроси, не затруднит ли господина вернуть нашу метлу. Насчет вас. Сходите к интенданту и получите снаряжение. Но – совет опытного солдата – если есть деньги, посетите базар и купите себе собственное обмундирование. Острый клинок и сумевшая выстрелить пищаль помогут вам продлить жизнь.

– Нам бы поскорее оказаться подальше от города, сэр, – хмыкнул скелет.

– Бывает, что и пустыня кажется прохладным оазисом, – понимающе кивнул Имра Текели. – Хорошо. Вечером приходите к казармам, мы как раз посылаем очередной транспорт. Поедете на нем. Свободны.

В лабиринте подвальных помещений они с трудом нашли интенданта. Покопавшись, заведующий складом вытащил легкие проржавевшие шлемы и несколько затупившихся сабель. Александр приподнял один клинок. Судя по числу зазубрин на лезвии, рачительные хозяева решили вместо свалки отдать саблю на переделку в пилу.

– Вы раскопали древний курган и решили поделиться самыми ценными находками? – ехидно вопросил Сол.

– Сколько мы пустыню кровью и железом ни удобряли, так ничего и не выросло, – флегматично заметил интендант. – Так что зачем переводить зря добрую сталь? Продержитесь месяц, тогда предоставим вам на выбор: жалованье или хорошую экипировку.

– И многие берут снаряжение? – поинтересовался Мидас.

– А все, кто хочет выжить до следующей получки. Если что не устраивает, так базар через пару кварталов.

«Были бы у нас средства, – Александр сгреб потрепанное обмундирование в свой мешок. – Может, хоть выйдет загнать сборщикам металлолома».

Поднявшись наверх, они остановились перед ярким проемом ворот, сулившим гарантированный солнечный удар.

– Предлагаю разойтись, походить по городу, докупить необходимое и заодно разузнать полезное, – хмуро произнесла Эллис. – К полезным вещам не относятся цены на алкоголь и девочек в квартале красных фонарей!

– Мы будем немы и слепы к искушениям, аки монахи-отшельники, – смиренно произнес Сол.

– Это те, что держат полные подвалы вина и совращают прислужниц? – поинтересовался Мидас.

– Вот ваша доля оставшегося золота, увидимся вечером, – повернувшись, девушка удалилась по тенистой аллее.

– Как говорится в Святом Писании, лучше отведать искушение, а потом отвергнуть его, чем всю жизнь ходить без грехов. Кто в бар? – спросил скелет, посмотрев вслед Эллис.

– Ты еще спрашиваешь? – улыбнулся Александр. – Впереди пустыня! Надо заранее наверстать все тяготы пути.

– Думаю, он здесь называется какой-нибудь чайханой, – немного оживился и Мидас.

– Название сути не меняет.

«Когда я там, у себя, в последний раз проводил время в хорошей компании? С теми, с кем меня связывало нечто большее, чем пустые разговоры о победах хоккейной сборной, о работе или девушках? – Александр рассмеялся очередной шутке Сола. – Пора менять свою жизнь».

Мидас устало брел посреди толпы по узкому проходу между рядами бескрайнего базара. Пинта легкого эля выветрилась из головы, и теперь его донимала жара, горластые торговцы, толкучка покупателей и невыносимое амбре тысяч запахов.

«Надо не забыть купить и то, и это… как же все оказалось сложно, – толстяк отмахнулся от назойливого продавца ковров, попытавшегося увести его за руку в лавку. – Да что я вообще мог знать?»

Никогда не упускай возможности. Напыщенная фраза, за которую все пытаются уцепиться.

«А иногда лучше просто отмахнуться, – по проходу загрохотала груженая тележка, расталкивая покупателей по сторонам. – Ведь как-то я жил раньше. Мог бы продолжать».

Жара. Кисти рук в проклятых перчатках жутко потели. Решившись, Мидас стянул металлическую варежку и с неимоверным облегчением помахал пальцами.

– Вай, господин, смотри какая слива! – И Мидас инстинктивно перехватил кинутый фрукт.

«Проклятие», – синева кожицы начала уступать блеску золотого металла, и люди вокруг завороженно уставились на магический трюк.

– Господин, вообще-то это моя слива, – первым опомнился продавец в тюрбане. – Ты испортил такой плод! Но я сегодня добр и не стану звать стражу, если господин вернет мне мою сливу.

Мидас с безразличием протянул продавцу золотой булыжник. Торговец в тюрбане помедлил, а затем жадно схватил свалившееся богатство.

– Все равно рассыплется через час, – грустно хмыкнул толстяк. – Это всего лишь проклятие.

– Вай, как плохо, – лучший день торговца померк. – Но какое же это проклятие, сагиб? Ты хоть это умеешь! Другие же ничего. Хотел бы я быть на твоем месте.

Продавец, тем не менее, бережно спрятал золотую сливу в карман. А Мидас неуверенно двинулся дальше, прячась от пристальных взглядов прохожих. Но скрыться можно не от всех.

Ардас

Окосевший паренек громогласно рыгнул, опустил на столешницу пустую кружку и по замысловатой траектории поплелся к выходу из кабака. За ним увязалась еще пара таких же долговязых и тощих юнцов. Паренька звали Барц, и сегодня у него был траурный день: год назад эти бесталанные сволочи отчислили его из Академии.