Книга Рождество наступает все раньше - Валери Блок

Но написал: «Уважаемый Джон». Ага, премногоуважаемый. Хватит прикалываться. Нужно написать пострадавшей стороне и Райнекеру.

«С глубочайшей болью я должен признать…» Вот блин. «Для вас не может оказаться неожиданностью тот факт, что в течение довольно значительного срока негибкость вашей политики угнетала меня. Я не могу понять, за что мне платят, если вы не предоставляете мне возможности выполнять мою работу».

Это он ни за что не отправит. Черт, да от одной мысли о том, чтобы это распечатать, у него крапивница начинается. Надо уволиться по собственному желанию, иначе его выгонят. В конце концов, это одно и то же. Рекомендаций он не получит, а ведь он провел там десять лет. Легенда гласила, что легче сдохнуть, чем найти работу с продуктами питания, уволившись из «Акрс». Печально известный Гэри Тобиас сейчас подвизается в качестве диджея где-то в Колорадо.

Что звучит не так уж плохо. А, Джастин? Я тут подумал, не податься ли мне диджеем в Колорадо. А почему не поехать в Мексику и не спать на пляже, спросит она. Джастин не из терпеливых.

Нужно шевелиться. Он отредактировал свое резюме, написал отдельные сопроводительные письма для «Дувр суп», «Бобби Брауни» и «Хармони продактс» и все это разослал. Было уже три, день почти прошел. Все-таки хоть что-то сделал. Он позвонил Джастин.

– Разослал, ты имеешь в виду – по почте? – спросила она.

– Да. А что?

– Ничего, – быстро сказала она. – Но я бы отправила факсом.

Он вцепился в трубку мертвой хваткой.

– Хорошо, Джастин.

Повесив трубку, вернулся на кухню. Посмотрел на холодильник.

Перезвонил ей снова, злой как черт.

– Сегодня суббота, черт возьми! Вахтер выбросил бы факс или засунул куда-нибудь.

– Ты прав, не нервничай. А теперь дай мне поработать. Увидимся.

Наконец в семь она пришла и разговаривать не хотела. Когда Барри попытался обнять ее, она отодвинула его руки.

– Я разложу свои вещи в шкафу, – объявила она и вышла.

Он оставил ее в покое и посмотрел романтическое телешоу. Во время рекламы он заглянул к ней. Джастин сидела на куче его старого семейного барахла, заворачивая, стирая пыль, раскладывая по коробочкам и пакетам. Одну из коробок она вытряхнула на пол. Оттуда вывалились удлинители, его бейсбольная перчатка, сломанные игрушки.

– Остановись, – предостерег он. Джастин подняла перчатку с пола и посмотрела на него.

Он затряс головой.

– Ни в коем случае.

– Я ее не выбрасываю. Но у тебя нет второй? Мы положили бы их вместе. В коробку. Чтобы освободить место для остальных вещей.

– Там в шкафу еще много места.

– Ну почему этим занимаюсь я? – спросила она риторически, обращаясь к стенам. – Видит Бог, что у тебя теперь есть время.

Это был удар под дых. И она не собирается за это извиняться, это он знал наверняка. Им нужно, наверное, пойти в город и заняться чем-нибудь, чтобы отвлечься. Зеркальная дверь шкафа опять соскочила с направляющей. Он рывком поставил ее на место, прищемив себе большой палец на ноге. Вскрикнул, запрыгал на одной ноге и ударился головой о комод. Упал на кровать, голова и палец отозвались пульсирующей болью. Она подошла, протягивая к нему руки. Он отмахнулся от нее.

– Уйди! – прошипел он сквозь зубы. – Просто уйди.

Она вышла куда-то. Весь пол был усыпан семейным мусором, накопившимся за тридцать шесть лет. Еще только вечер субботы! Это самые долгие выходные в его жизни.

В понедельник утром она пошла на работу. Барри взялся за газету. С тех пор как произошло это злосчастное событие, у него было два основных занятия: сидеть дома и чувствовать себя последним дерьмом или бродить по улицам и чувствовать себя последним дерьмом. Наступивший день обещал все то же самое. Ожидание сводило его с ума. Он позвонил Херну. Херн пообещал перезвонить. Заняться было нечем. Он включил Си-эн-эн.

А что, если соседи услышат? С другой стороны, что они знают? Может, он телевизионный критик и работает дома. Он мог бы быть и тем, кем был раньше, и просто проводить исследования рынка в свободное от работы время. Он немного покачал на полу пресс.

Можно хотя бы привести себя в по-настоящему хорошую физическую форму. Именно этим он и займется. Будет ходит в тренажерный зал каждый день.

В Тэрритауне? Ага, именно.

Нужно провести переоборудование. Продумать все заново. Он не раскаивался в своем поступке. Но от того, как он это сделал, ему становилось стыдно. В тот момент он был слишком разгорячен, слишком взбешен. Они решили, что он неуравновешен и вспыльчив.

Был понедельник, девять сорок, и обедать было еще рано. Он позвонил Джастин. Боб с отвращением принял сообщение. Боб знает?

Он нашел карточку агента по найму, который звонил ему год назад, предлагая что-то в Балтиморе. Барри позвонил ему и произнес свою речь.

– У меня есть наводки на место в «Мейплвуд Акрс», – сообщил агент. Повисло молчание. – Это ваша бывшая должность?

Барри пришлось напомнить себе, что дышать полагается регулярно.

– Возможно.

– М-м. Пришлите мне по факсу ваше резюме – я посмотрю, что могу сделать.

Он быстро оделся и решил не бриться. Вывел собаку прогуляться. И еще один душераздирающе прекрасный день. Собака обнюхивала копировальные машины и прочее оборудование в лавочке, куда Барри зашел отправить резюме агенту.

Когда он вернулся домой, звонил телефон.

– У нас сегодня вечером хоккей с моей мамой и Джином, ты помнишь? – сердито сказала Джастин. – Можешь пропустить, если хочешь.

– Ты хочешь, чтобы я пришел?

– Я этого не говорила. – Она была далеко. Ему все равно, одобряет его Кэрол или нет.

И все-таки: он совсем не хочет выслушивать ее мнение.

– Ты ей сказала?

– Нет, – с ударением сказала Джастин.

– Тогда и не говори. Или скажи, и я не пойду.

– Я терпеть не могу хоккей – почему я должна идти?

– Хорошо, давай не пойдем. Можем пойти в кино.

– Мы пойдем, и я ничего не буду ей говорить. Ну вот, еще одно событие, которого он будет ждать с нетерпением.

Зазвонил телефон. Звонили из «Мейплвуд Акрс» – он никогда и не слышал об этой сотруднице: Ивонн из отдела управления персоналом.

У него вспотели ладони. Назначили прощальное собеседование. Ее голос был нейтральным. Она спросила, будет ли в пятницу в десять удобно. Как будто у него был выбор.

– Вам стоит, наверное, выделить на это полтора часа, чтобы не беспокоиться, – посоветовала она. Барри бросил трубку.

Чтобы не беспокоиться? Его повесят, зажарят на вертеле и съедят живьем. А для начала ему предстоит еще пять дней это предвкушать!