Книга Атласная куколка - Мэгги Дэвис

Она запустила руки в растрепавшиеся волосы и, откинув их назад, пристально смотрела на него, медленно осознавая, что сидит на коленях посреди огромной кровати, сняв с себя всю одежду, а Алан, вытянувшись, лежит перед ней тоже совершенно обнаженный и просит ее о помощи.

— Мне непонятно, что ты там говорил. Что-то о том, какая я юная, какая живая и сделаю тебе хорошо. Мне кажется, мы не занимаемся любовью… мы… мы решаем какую-то проблему. — Сэмми замолчала, глядя на Алана расширившимися глазами. — О боже, так проблема действительно существует?! — прошептала она.

Он нахмурился, его веки крепко сжались, словно от боли.

— Нет. Никакой проблемы не существует, поверь. Все вернется. Моя потенция… Мне точно сказали, что вернется. Просто… у меня так называемое расслабление из-за… — Он нерешительно замолчал. — Из-за слишком бурной жизни в слишком юном возрасте. Очень много лет я занимался глупостями.

Она внимательно смотрела на его красивое лицо.

— Какими глупостями? Ты имеешь в виду наркотики? — Ничего другого в голову не приходило.

Алан протянул руку и прикоснулся к ней своими длинными изящными пальцами.

— Дорогая, разве важно, что это было? Важно только то, что ты сейчас здесь, со мной. Я так хотел этого! Я мечтал, что именно ты поможешь мне. — Тонкие пальцы настойчиво ласкали ее запястье. — Ты не против?.. Ты умеешь пользоваться… стимуляторами? В столике у кровати, — прошептал он. — В выдвижном ящичке.

Сэмми не пошевелилась. Она стояла на коленях рядом с Аланом, и перед глазами у нее маячила фотография в золотой рамке: Алан, обнимающий девушку, еще школьницу, на которой он женится в один прекрасный день. Но не в том состоянии, в каком пребывает сейчас. Не раньше, чем найдет кого-то «свежего и живого», как он это назвал, чтобы помочь ему вновь обрести силу для любви.

«А теперь угадай, кому досталась эта роль?» — спросила себя Сэмми.

Он лежал перед ней — самый красивый из мужчин, которых она встречала в жизни. Гладкое мускулистое тело, золотистые глаза, аристократический нос над тонким чувственным ртом — само совершенство! Он был чертовски привлекателен, другого слова Сэмми подобрать не могла. Ну кто смог бы устоять перед его шаловливыми поддразниваниями, искрящимся чувством юмора и прекрасными манерами? Добродушно-веселый, изысканный, страстный, нежный — она всегда мечтала о таком. За несколько недель Алан превратил для нее Париж в лучшее место на земле. Вот только, оказывается, он не был до конца честен.

Алан внимательно наблюдал за Самантой. Его сильные пальцы крепко сжимали ее тонкое запястье.

— Ты считаешь, что я не думаю о тебе, — сказал он тихо. — Саманта, дорогая, ну как мне убедить тебя, что ни к одной женщине прежде я не испытывал таких чувств? Любовь моя, пожалуйста, поверь мне!

Саманта вырвалась из его крепкой хватки и соскользнула с кровати. Она не ощущала ничего, кроме бесконечной усталости да еще неистового желания схватить одежду и убраться отсюда, как подсказывал ей инстинкт самосохранения.

— Мне очень жаль, Алан, правда жаль.

Она не осмеливалась посмотреть ему в глаза, чувствуя себя загнанной в угол мышью. Но поступать бесчестно она не собиралась.

— Слишком неожиданно все это свалилось на меня. Я думаю, мне лучше поехать домой.

— Саманта, — начал было Алан. — Я…

— Нет, подожди, это я должна тебе кое-что сказать.

«Ты никогда не была трусихой», — напомнила себе Сэмми, поворачиваясь к нему лицом.

— Я приехала сюда, потому что думала, что люблю тебя. Даже несмотря на то, что твоя кузина Мэри-Лу… то есть несмотря на то, что ты обручен и должен будешь жениться на другой. Я думала, у нас все получится, хотя мы совершенно разные. Похоже, это были просто мечты. — Она подняла небрежно брошенный бюстгальтер и, встряхнув, расправила бретельки. — Извини, Алан, я не хочу причинять тебе боль, но я недостаточно влюблена, чтобы помочь тебе… в этом.

Как только Сэмми произнесла последние слова, она поняла самое главное: она его не любит. Саманта стояла посреди огромной спальни совершенно голая, на холодном полу, и постепенно начинала осознавать правду.

— Извини, Алан, — медленно повторила она. — О боже, я считала, что люблю тебя, но это не так! Но ведь и ты никогда не говорил, что любишь меня.

Он быстро спустил ноги с кровати и поднялся.

— Нет! Я поступил глупо. О боже, как же глупо я поступил, обращаясь с тобой таким образом! Если бы я только знал… конечно, я считал, ты такая очаровательная, — бормотал он, — такая красивая… Саманта, пожалуйста, не уходи!

Сэмми подняла с пола джинсы и рубашку, Алан попытался вырвать их у нее.

— Это так много для меня значит! — Он ухватился за ее бюстгальтер. — Все получится! Пожалуйста, вернись в постель! Саманта, пожалуйста, все будет так, как ты пожелаешь, только скажи!

Боже правый! Все повторяется: Алан предлагает ей все, что она пожелает! Но что творится в ее душе? Сэмми оттолкнула его и вырвала бюстгальтер. Прекрасная сказка исчезла. Она не желала выслушивать мольбы она просто не могла вынести этого.

— Алан, пожалуйста! — Не сумев справиться с застежкой дрожащими пальцами, она набросила на плечи рубашку. — Оставь меня в покое!

— Остановись! — Де Бо требовал и умолял одновременно. — Я не буду досаждать тебе. Я только обниму тебя и спокойно засну рядом с тобой, обещаю. Разреши обнять тебя только на минуту!

Единственное, чего ей хотелось, — поскорее вырваться из этого дома. Сэмми схватила джинсы и торопливо натянула. Впервые в жизни ей захотелось домой. Не в Дом моды Лувель, не в Нью-Йорк, а домой — в Шошоун-Фолс, в Вайоминг. Она сама удивилась силе этого желания.

Саманта попыталась отыскать в темноте ботинки, но Алан все не отставал от нее.

— Господи, ты меня ненавидишь! — простонал он.

— Да нет же, черт возьми, я тебя не ненавижу. — Она нашла ботинки, схватила их и осмотрелась, пытаясь сообразить, не забыла ли что в спатьне. — Алан, я не хочу, чтобы ты так думал. Ты самый замечательный мужчина из всех, кого я встречала в жизни. Просто я тебя не люблю, вот и все! Если бы любила, то обязательно бы осталась. — Сэмми внезапно замолчала, поняв, что не стала бы помогать ему ради другой женщины.

Алан помрачнел.

— Ты ненавидишь меня, потому что я не мужчина. — Он стоял, безвольно опустив руки. — Я вовсе не замечательный, потому что я не мужчина. Можешь так и сказать.

— Но ведь и я не клиника по реабилитации наркоманов! — выкрикнула Саманта. Она чувствовала такую усталость, такое отчаяние от того, что узнала в этой темной спальне, что ее трясло. — Послушай, отпусти меня. У меня был очень трудный день. Я…

Она замолчала. Ей вдруг ужасно захотелось сказать Алану что-нибудь такое, от чего он перестал бы выглядеть побитой собакой.

— Алан, послушай. Мои братья… Всю жизнь я сталкивалась с людьми, у которых были проблемы. Они безбожно пили, то и дело влезали в драки, сидели в тюрьме или попадали в полицию, ну или просто были бедны. Ты не знаешь, в какой среде я выросла. Иногда мне кажется, что ничего другого я и не видела. — Она посмотрела ему прямо в глаза. — Сейчас я просто не в форме, чтобы заниматься твоими проблемами.