Книга Золотые слезы - Лори Макбейн

Mapa направилась к двери, но тут в комнату ворвались два рыжеволосых мальчика и кинулись к матери, едва не сбив ее с ног.

— Извините, мэм, — бросил на ходу старший и обратился к Дженни. — У нас с Горди теперь тоже есть новые ботинки, мама! Такие же, как у Пэдди!

Пэдди вбежал в комнату следом за друзьями, но Mapa ловко подхватила его на бегу и, остановив, развернула к себе лицом.

— Разве так джентльмен должен входить в комнату, Падрик? — пожурила она малыша.

— Извини, Mapa, — поднял он на нее невинные глаза и обезоруживающе улыбнулся, так что на щеках появились очаровательные ямочки. — Посмотри, какие у меня ботинки!

Mapa отклонилась назад, чтобы лучше видеть, и оценила качество кожи и цвет, выбранный Джэми.

— Очень красивые, — одобрительно кивнула она. Ботинки были несколько грубоваты, но для здешних улиц лучшей обуви и не придумаешь. Пэдди выглядел в них совсем взрослым мальчиком. Он и вправду сильно вырос за последний год, недаром ему уже исполнилось семь лет.

Джэми тоже заглянула в комнату и с довольной улыбкой молча наблюдала за тем, как мальчики хвастаются перед матерью обновкой. Mapa и Дженни между тем гадали, откуда Джэми нашла деньги, чтобы купить не одну пару, а три.

Дженни перевела грустный взгляд с Мары на своих сыновей и сказала:

— К сожалению, у нас нет денег, чтобы заплатить за них. Боюсь, что ботинки придется вернуть, мальчики.

— Нет-нет, об этом не может быть и речи, — вмешалась Джэми, предваряя возгласы протеста, готовые вырваться у детей.. — Я купила их на распродаже у торговца, которого обманули поставщики, прислав целый фургон ботинок маленького размера. Они достались мне очень дешево. Бедняга радуется каждому покупателю. Ведь ботинки на детскую ногу, а не для взрослого человека, — объяснила она. — А вашим малышам нужны ботинки, ведь так? Разве можно было упускать такую возможность! Со временем вы отдадите деньги мисс Маре. Это не к спеху.

Дженни увидела мольбу на лицах своих сыновей и смягчилась.

— Хорошо, так тому и быть, — кивнула она с улыбкой. — Только прошу вас, Джэми, скажите точно, сколько они стоят. — Ее последние слова потонули в радостных криках детей, принявшихся прыгать вокруг нее, подражая Пэдди, танцующему ирландскую джигу.

— Ты действительно купила их дешево? — шепотом спросила Mapa у Джэми, когда они двинулись по коридору к своим комнатам. — Если это те ботинки, которые выставлены в витрине магазина за углом, то каждая пара обошлась тебе по меньшей мере в сорок долларов.

— Нет, всего в двадцать пять, — ответила Джэми. — Их уценили из-за маленького размера. И потом, мальчикам правда не в чем ходить.

— Да, конечно, — согласилась Mapa, размышляя над тем, как восполнить неожиданно возникшую брешь в бюджете. — Ну что ж, придется чуть более соблазнительно улыбаться сегодня вечером и чуть пристальнее смотреть в похотливые глаза клиентов, тогда и чаевые будут щедрыми. Ты представить себе не можешь, сколько они готовы заплатить только за то, чтобы я посидела с ними за столиком и выпила за их счет.

— Не хотелось бы мне, чтобы вы работали в этом богопротивном заведении, мисс. И этот ваш хозяин мне не нравится. Отвратительный тип!

— Джэми, — спокойно возразила Mapa, стараясь вложить в свои слова всю силу убеждения, — ты же знаешь, что я не могу заработать в театре достаточно денег, чтобы содержать нас всех. За одну ночь в казино я получаю больше, чем могла бы заработать на сцене за полгода. И платят мне только за то, что я привлекаю игроков к зеленому сукну. Мне грех жаловаться.

— И все равно. Казино — неподходящее место для порядочной девушки. Тамошняя публика не знает приличного обращения, — сердито бубнила Джэми.

— По-твоему, мне доставляет удовольствие ходить туда каждый вечер? — вздохнула Mapa и подошла к окну. На улице стеной шел дождь, по тротуарам текли потоки мутной воды. — Ничего, долго это продолжаться не будет. Скоро вернется Брендан, и мы заживем по-другому. Он обязательно вернется, Джэми, надо только верить.

— Проходите, монсеньор, делайте ставки. Возможно, этот день станет самым счастливым в вашей жизни, — ворковала Mapa с улыбкой, намеренно вплетая в свою речь французские словечки. Джентльменам нравилось иметь дело с француженками, они находили их более привлекательными и соблазнительными, чем англичанки. И это предпочтение явственно выражалось в размерах чаевых. Mapa запустила колесо рулетки и равнодушно следила за его оборотами, в то время как игрок нервно потирал покрывшийся испариной лоб, моля Бога, чтобы выпало заветное число. Маленький шарик подпрыгнул несколько раз и замер. — Сожалею, монсеньор. Судя по всему, удача сегодня от вас отвернулась.

Mapa сгребла проигранные старателем деньги и снова запустила рулетку. Так повторялось изо дня в день, и, как правило, эти несчастные люди скорее проигрывались в пух и прах, нежели пополняли свои карманы. Пока колесо вертелось, Mapa оглядывала зал, уставленный столами под зеленым сукном, за которыми теснились десятки мужчин, пришедших сюда испытать судьбу. Публика в казино была разношерстной, но здесь никого не интересовало, как человек выглядит и во что одет. Главное, чтобы у него не переводился золотой песок. В дальнем конце зала находилась стойка бара, где можно было отпраздновать удачу или напиться с горя, просадив все деньги. Небольшой оркестр играл модную песенку, а на сцене танцевал кордебалет для увеселения посетителей, ждавших, пока освободятся места за игровым столом. Стены украшали зеркала и лубочные картины скабрезного содержания, на окнах колыхались алые бархатные шторы. Свет от люстр, висевших над столами, едва пробивался сквозь пелену табачного дыма, поэтому в зале царил полумрак. Спертый воздух, липкий от застоявшихся запахов немытых тел, пота, сигарного дыма, винных паров и аромата китайских благовоний, которыми окуривали помещение, невозможно было протолкнуть в легкие, настолько он был тошнотворен.

Этот игорный дом ничем не отличался от прочих, обосновавшихся на площади Портсмут. Будь то «Эльдорадо», «Белла-унион», «Паркер-хаус» или «Веранда» — везде клиентам предлагался один и тот же скудный набор развлечений. И везде в качестве платы охотно принимался золотой песок.

Mapa вздрогнула и отвлеклась от своих размышлений, когда почувствовала, что кто-то поцеловал ее обнаженное плечо. Она резко обернулась, исполненная решимости грубо осадить наглеца, но натолкнулась на ласковый взгляд карих глаз Жака д'Арси.

— Mapa, — усмехнулся он, прочитав недовольство в ее глазах. — Почему ты никогда не улыбнешься бедному Жаку? А между тем щедро расточаешь улыбки этим идиотам?

— Разве вы забыли, что платите мне именно за это? — равнодушно отозвалась Mapa, отнимая руку, которую Жак норовил погладить.

— Я мог бы платить тебе и за другие услуги, моя крошка. — При этих словах голос Жака стал глухим, а глаза заволокла влажная пелена. Его страстный взгляд, казалось, прожигал ее кожу, медленно скользя по груди, выступающей из декольте красного бархатного платья, которое Mapa надела в тот день впервые.