Книга Веление сердец - Лаура Торн

Но, в конце концов, может быть много женщин, похожих друг на друга. В ее собственной внешности не было ничего особенного. О, нет, здесь, скорее всего, просто совпадение, будет лучше придержать язык за зубами. Внезапно Джейн начала сомневаться в том, правильно ли они разыграли сэра Болдуина в капелле, или же ее действия можно счесть святотатством. Конечно, ей удалось вывести священника Джекоба из его оцепенения, но для Журданов – в этом она была сейчас уверена – ей ничего не удалось сделать.

Она встала и пригладила рукой свою мокрую юбку.

– Я пойду, – сказала она.

Маргарет кивнула и протянула ей корзинку с молоком и теплыми вещами.

– Мне передать что-нибудь господам? – спросила она.

Джейн чуть помедлила, затем решительно покачала головой.

– Нет, не стоит.

Она взяла корзинку, поблагодарила Маргарет и отправилась домой.

– Что нового в парламенте? – спросил лорд Артур мужа своей невестки, верховного судью города Ноттингема, лорда Бенджамина Вайдчепа.

Тот только покачал головой.

– Ничего, что может тебя обрадовать, мой дорогой. Король поручил парламенту разработку документа об условиях его возвращения на престол. Дворяне, у которых конфисковали их имущество, выразили протест против того, чтобы имения оставались у их теперешних владельцев, они даже пригрозили тем, кто откажется принести королю ленную[1]присягу.

– И что на это сказал парламент? Король все-таки опирается на дворянство, так было всегда, в конце концов, он один из нас.

– Ну, имения останутся в руках тех, у кого они сейчас находятся, по меньшей мере в начале. Есть слухи, что король собирается вознаградить дворянство землями в Америке. Ему удалось настоять только на одном, если удастся доказать, что теперешние владельцы нарушили закон, то лорды получат свои земли назад.

– Хорошо, но как можно подобное доказать? Возьми нас. Например, в нашем случае, ты же знаешь сэра Болдуина, вряд ли удастся доказать что-либо.

Лорд Вайдчеп вздохнул.

– Да, верно, он скользкий змей. Каждый знает, что у него рыло в пуху, требуется хотя бы один свидетель его преступлений или, еще лучше, кто-то, пострадавший из-за него. Я имею в виду, конечно, не лордов, чье имение попало ему в руки. Нет, речь должна идти о преступлении, которое не имеет ничего общего с политикой.

Лорд Артур печально кивнул.

– Лучше было бы, если бы кто-нибудь, убитый рукой сэра Болдуина, мог воскреснуть и свидетельствовать против него в суде в Ноттингеме.

– Так и есть, мой дорогой. Я уже не раз слышал, что мне следует как-то предотвратить попытки Болдуина стать членом нашей семьи, но у меня нет никаких рычагов действия, ведь даже похищение Джонатана нельзя доказать. Он был помощником конюха у него в имении, а у вас нет свидетельства о рождении мальчика. Он считается вашим сыном, это правда, но каждый в окрестностях точно знает, что Элизабет была беременной только два раза. Усыновить его вы тоже не можете, для этого необходимо сообщить, каким образом ребенок попал к вам и кто были его родители.

Лорд Артур кивнул.

– Я все это знаю и несколько лет пытаюсь найти решение этому вопросу. К сожалению, мне ничего не приходит в голову. И хотя я знаю, что вы сами не выносите Болдуина, я прошу вас, несмотря на это, приехать на обручение Катрин и, конечно же, на обручение Дэвида с Летицией.

– Мы должны приехать как родственники, или ты предпочел бы, чтобы за твоим столом находился судья?

– Как то, так и другое, мой дорогой, – и вновь повторил: – как то, так и другое.

– Я боюсь, мама.

Джонатан прижался к матери. Леди Элизабет обняла его и прошептала:

– Тихо, тихо, все будет хорошо, уже в субботу мы вернемся в наш замок.

– А долго еще до субботы? – спросил ребенок и испуганно огляделся.

Элизабет по прибытии в имение сэра Болдуина подняла такой шум, когда увидела, что Джонатан действительно заперт в подвале, что сэру Болдуину пришлось приказать приготовить для матери и сына более подходящее помещение. Теперь они не должны были делить свой обед с крысами, и у них были кровати с соломенными тюфяками, но тем не менее их заперли.

– Извините за неудобство, миледи, – издевательски сказал сэр Болдуин, – но я должен себя обезопасить. Мир плох, каждый только и хочет обмануть своего ближнего.

Затем он довольно оглядел скромную комнату и сказал:

– Рассматривайте свое кратковременное пребывание здесь, как тренировку на будущее, моя любезная. Как только Катрин станет моей женой и мне передадут ее приданое, вы будете жить немногим лучше. Вам не вредно уже сейчас привыкать к нищете.

Леди Элизабет откинула голову назад и высокомерно возразила:

– Есть кое-что, чего вы не можете у нас отнять, сэр Болдуин, а я уверена, что это то, что вы сами крайне желаете.

– Что же это?

– Любовь, сэр Болдуин. Любовь, честь и гордость.

Она увидела, что его лицо покраснело от гнева и рассмеялась. Да, она сидела здесь, она была его пленницей, она обнимала своего сына и смеялась так громко, как только могла. Пока она смеялась, страх покидал ее, но сэр Болдуин этого не знал. Он видел только ее глаза, которые, как ему казалось, были полны высокомерия, и он не мог ничего больше сделать, как молча захлопнуть за собой дверь и с шумом удалиться.

– Мама, – вывел Джонатан леди Элизабет из задумчивости. – Как долго мы должны еще здесь оставаться? Я хочу домой.

– Терпение, Джонатан, ты должен немного подождать. Сегодня среда, а между средой и субботой есть еще четверг и пятница. Итак, не больше чем два дня.

– А потом все будет хорошо, мама?

Она прижала малыша к себе. На глазах у нее выступили слезы. Она глубоко вздохнула, потом ответила:

– Я очень надеюсь, но не могу тебе обещать. Я знаю точно только одно, я люблю тебя, Джонатан, младший лорд Журдан. Я люблю тебя всем сердцем и сделаю все, чтобы тебе было хорошо.

– Я тоже люблю тебя, мама, но я хочу домой.

– Да, мое сокровище, скоро мы отправимся домой, – повторила леди Элизабет и добавила мысленно: – Когда бы это ни было.

Глава 25

Все еще шел дождь. Небо было в тучах, на нем не проглядывало ни малейшего лучика луны. Царила темная ночь. Даже собаки нашли себе в конюшнях теплое сухое местечко и совсем забыли о том, что следует сторожить дом.

Дороги были настолько размыты, что Кассиан в некоторых местах погружался в грязь по самые щиколотки. Воздух был прохладным и ясным. Кассиан глубоко выдохнул и увидел перед своим ртом белое облачко. Лето окончательно прошло. В среднюю Англию пришла осень, она уже была на пороге и разрисовала листья деревьев в желто-красные цвета.