Книга Пейтон Эмберг - Тама Яновиц

— А ты? — Пейтон подняла брови.

— Мне еще на работу. Потом, надо беречь печень. В последние дни я ее не щадил.

— Мы еще встретимся? — тоскливо спросила Пейтон.

— Конечно! — воодушевленно ответил он. — Я часто бываю в Нью-Йорке. Как приеду, тотчас же позвоню.

— Буду рада, — сказала Пейтон и, помолчав, понуро продолжила: — Такого, как ты, я никогда не встречала.

Джермано всплеснул руками. Теперь он снова походил на доброго дядюшку.

— Нашла о ком говорить, — добродушно произнес он. — Вот ты на самом деле неподражаема.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну… я думал, что ты заносчива… щепетильна, как рядовая американка, а ты оказалась добросердечной и… непосредственной.

— Вероятно, излишне, — сказала Пейтон. — Поверь, при других обстоятельствах я вела бы себя иначе.

— Хорошо, что они не имели место. — Джермано широко улыбнулся. — Как тебе cachaca?

— Приятный, хотя и специфический вкус, — ответила Пейтон и допила водку. Спиртное ударило в голову, и она решилась спросить: — Ты разговаривал с Феликсом?

— С Феликсом? — Джермано напустил на себя удивленный вид. — Я видел его сегодня, и мы договорились в Уик-энд сыграть в гольф. С чего ты вдруг о нем вспомнила? Он тебе понравился?

— Мне нравишься только ты, — ответила Пейтон, бесстрашно подняв глаза на Джермано. — Просто я подумала, что Феликс мог нелестно отозваться обо мне.

— С какой стати? Мы прекрасно провели время. Феликс очень доволен, а я так прямо в восторге. Собираюсь сделать тебе подарок на память о нашей встрече.

— Нет-нет! — запротестовала она. — Ты и так потратился на меня: дал мне денег, купил дорогое платье…

— Пейтон, не возражай. Речь идет всего лишь о безделушке. Хочешь кофе?

— Нет, — она уныло повела головой.

Джермано подозвал официанта и расплатился по счету.

Глава двадцать четвертая

Спустя несколько месяцев после свадьбы Пейтон и Барри отправились во Флориду, чтобы погостить несколько дней у Кэти, ее старшей сестры, давно вышедшей замуж и поднимавшей с мужем двух дочерей — Мирабел, которой шел шестой год, и Аниту двух лет.

Кэти была высокая долговязая женщина с каштановыми волосами и скуластым лицом, походившая статью как тот тип англичанки, который по вкусу британским аристократам.

Муж ее, Мануэль, которого она называла Мэнни, работал компьютерщиком в Майами. Раньше он жил на Кубе, но потом вместе со своими родителями эмигрировал в Штаты. По его словам, они на Кубе оставили особняк, настоящий палаццо, но Пейтон в это не верилось, ибо Кэти и Мануэль жили в убогом, невзрачном доме на окраине Саут-Бич.

Прилетев в Майами, Барри взял напрокат машину, и они поехали в Саут-Бич. Неожиданно у края дороги Пейтон увидела тощую рыжевато-коричневую собаку, трусившую по тропинке, сильно прихрамывая.

— Барри, останови машину! — воскликнула Пейтон. Он обернулся через плечо и меланхолично спросил:

— Что случилось?

— Останови машину! Барри притормозил.

Пейтон открыла дверцу и побежала к собаке. Барри подал машину назад.

— Пейтон, ты что, рехнулась? — недовольно воскликнул он. — Я подумал, что тебе плохо.

— Да ты взгляни на эту собаку. У нее на спине рваная рана. К тому же она хромает.

— И что ты хочешь с ней делать?

— Возьмем собаку с собой, покажем ветеринару. Возможно, Кэти оставит ее у себя или отдаст в хорошие руки.

— Ты, видно, и впрямь сдурела, — сердито ответил Барри. — Не прикасайся к этому паршивому псу. Он укусит тебя. Посмотри, он оскалил зубы.

— Я заверну его. У нас есть одеяло?

— Не знал, что понадобится, — язвительно сказал Барри, — а то бы обязательно захватил.

— Тогда достань из сумки мой свитер. Сев снова за руль, Барри не успокоился.

— У этой собаки наверняка полно блох, а блохи — разносчики кожных болезней. Когда приедем к твоей сестре, позвони в Общество защиты животных. Они заберут собаку.

— Да они усыпят ее! — возмущенно сказала Пейтон. Прошел час, и Барри подрулил к дому Кэти.

— А я уж вас заждалась, — сказала хозяйка дома, широко улыбаясь.

Кэти было тридцать пять лет, но лицо ее, загорелое и обветренное, успело немного сморщиться, особенно под глазами. На ней было простенькое домашнее платье с короткими рукавами, обнажавшими руки, красные и натруженные. Одежду дополнял расписанный цветами передник.

— Я помогу, — торопливо сказала Кэти, увидев, что Барри открыл багажник и полез за вещами.

— Вы взяли с собой собаку? — удивилась она, подойдя к машине.

— Это не наша, — сказала Пейтон. — Мы нашли ее на дороге. У нее перебита нога, а на спине рваная рана. Ее надо свезти к врачу. Ты любишь собак?

— По правде говоря, не терплю. Отнеси пока собаку в гараж, а я позвоню в Общество защиты животных, ее заберут.

— Но ее могут там усыпить.

— Полагаю, если им заплатить, то о ней позаботятся.

Найдя в гараже небольшой рулон ковровой дорожки, Пейтон развернула его и уложила пса на подстилку. В гараж вошла Кэти и поставила перед псом тарелку с каким-то мясом и миску с водой.

— Мясо для гамбургеров, — пояснила она. — Купила детям на ужин. Им осталось, не беспокойся. Пойдем.

В доме было накурено, к тому же пахло чесноком и кошачьей мочой. Барри недовольно поморщился.

Кэти привела их в полутемную комнату, в которой повсюду — на кроватях, диване и на полу — валялись игрушки.

— Мы хотели устроить здесь комнату для гостей, — пояснила она, — но у нас никто не бывает, вот девочки и пристроились тут. — Кэти говорила чуть в нос, голосом состоятельных бостонцев, который, верно, освоила, учась в частной школе, — в те времена у Нелл еще были деньги.

— Извините, что не приехала к вам на свадьбу, — продолжила Кэти, — пришлось ухаживать за свекровью, она в то время болела. Да и, по правде сказать, не было лишних денег. Авиабилеты, гостиница — разоришься.

— Теперь, когда захочешь нас навестить, сможешь остановиться у нас. Мы купили большую квартиру в Верхнем Вест-Сайде.

— Ты писала, я знаю. Рада за вас. У нас удобства не те, но ванная есть. Можете освежиться. Я буду на кухне.

Проводив Кэти взглядом, Барри недовольно проговорил:

— Здесь ужасная духота, а пылища — словно месяц не пылесосили. У меня уже слезятся глаза. Долго я здесь не выдержу.

— Три дня как-нибудь вытерпишь, — ответила Пейтон. — Открой окна, а я пойду к Кэти.

Придя на кухню, Пейтон спросила: