Книга Безногий ас - Пол Брикхилл

Бадеру это предложение показалось разумным. Какое-то время все обсуждали это предложение, пытаясь сообразить, как действовать, когда четверка будет атакована вражескими истребителями. Было решено, что лучше всего в этот момент левой паре заложить вираж влево, а правой — вправо и соединиться на хвосте озадаченного противника. Споры затянулись.

Утром Дандас явился на завтрак не таким веселым, как обычно. В голове у него гудело, а во рту чувствовался какой-то мерзкий привкус. На еду он вообще не мог смотреть. Дандас явно жалел, что не отправился спать несколько раньше. Зато Бадер приковылял бодрый и веселый. Тяжело рухнув на стул рядом с Дандасом, он сказал:

«Ночью ты предложил чертовски хорошую идею, Кокки. Насчет четырех самолетов в шеренге».

Дандас натужно улыбнулся и пробормотал:

«Большое спасибо, сэр. Я очень рад, что она вам понравилась».

Бадер повторил:

«Чертовски здорово. Я уже все обдумал. Сегодня мы ее испробуем».

Дандас подумал, что ему-то как раз сегодня не хочется никуда лететь.

А Бадер радостно продолжал:

«Ты, я и еще пара наших парней, мы смотаемся во Францию и посмотрим, сумеем ли сбить фрицев, которые нас атакуют».

Сначала до Дандаса не дошло, а потом он понял, о чем идет речь, и ужаснулся. Потом он решил, что Бадер шутит. Однако Бадер и не думал шутить. Он повернулся к Вудхаусу из 610-й эскадрильи и сказал:

«Падди, подбери себе ведомого, и полетели с нами».

В 11.00 они взлетели: Бадер, Дандас (который проклинал себя за то, что не промолчал вчера), Вудхаус и сержант Майне. Они пересекли Ла-Манш на высоте 25000 футов между Дувром и Кале. Самолеты были выстроены слегка изогнутой шеренгой, напоминая пальцы растопыренной ладони. Дандас был самым левым, Бадер в 50 ярдах правее и слегка впереди. В 100 ярдах от него летел Вудхаус, а еще в 50 ярдах дальше — Майне. В течение получаса они демонстративно мотались недалеко от Кале, но ничего не увидели. Дандас подумал, что еще через пару минут они повернут домой, однако именно в этот момент в 5 милях сзади и чуть правее он увидел 5 «мессеров». Они держались на 1000 футов выше и явно намеревались атаковать англичан. Он немедленно вызвал ведущего:

«Хэлло, Салага. Пять „мессеров“ на 5 часов».

Бадер пришел в восторг:

«Отлично. Я их вижу. Кокки, мы их прикончим».

Он немного сбросил газ, и «мессера» стали быстро приближаться. Бадер следил за ними, приговаривая:

«Это именно то, что нам надо. Просто чудесно».

Дандас воздержался от ответа. «Мессера» были уже недалеко. Бадер продолжал говорить:

«Следите за ними, но не расходитесь, пока я не прикажу. Пусть подойдут поближе. Пусть подойдут. Не расходиться… — Он ликовал, как мальчишка. — Не расходиться. Я скажу, когда…»

«Мессера» уже приготовились открыть огонь, когда он рявкнул:

«Разойтись!»

Четыре «Спитфайра» заложили крутой вираж, развернувшись буквально на месте. Бадер и Дандас ушли влево, Вудхаус и Майне — вправо.

Это был самый крутой вираж на памяти Дандаса. Хвостовое колесо Бадера мелькнуло у него перед лобовым стеклом, но в глазах тут же потемнело от сильной перегрузки. Кровь отхлынула от головы. Он слышал чьи-то рассказы, что Бадер может поворачивать круче остальных, потому что у него нет ног, и крови просто некуда деваться. Однако сейчас следовало думать о другом: не перекрутить бы лишнего. Он ослабил давление на ручку, и способность видеть мир вернулась к нему. Но тут «Спитфайр» задрожал и затрещал под ударами попавших в него снарядов. Дандас решил, что ему пришел конец.

Бадер, выйдя из виража, заметил головной «мессер» прямо перед собой и в тот же момент открыл огонь. Он увидел вспышки попаданий на киле «мессера», и тот окутался черным дымом. Но тут в наушниках раздался напряженный голос Дандаса:

«ДБ, меня подбили».

Дело в том, что они оказались перед второй парой «мессеров», которые сразу открыли огонь по «Спитфайрам». Получил попадания и самолет Майнса.

Несколько снарядов попали в корень крыла и бачок с гликолем, после чего за истребителем Дандаса потянулся хвост белого дыма. Бадер спикировал, чтобы прикрыть его, но «мессера» уже пропали. Он видел только один «Спитфайр». Имея достаточный запас высоты и кое-как работающий мотор, Дандас сумел дотянуть до аэродрома Хокиндж. Но там мотор отказал в самый неподходящий момент. Высота была слишком велика для нормальной посадки и слишком мала для повторного захода. В отчаянии он поднял нос самолета и на скорости около 150 миль/час приземлился на зеленую траву, не выпуская шасси. Самолет скользнул по грунту, подпрыгнул и с треском остановился, едва не врезавшись в выстроенные на краю поля новенькие «Спитфайры» 91-й эскадрильи. Потрясенный Дандас с трудом выбрался из кабины, но тут его чуть не прикончил разъяренный командир 91-й, который желал знать, какого дьявола он здесь делает.

Вудхаус спокойно вернулся в Тангмер. Майне приземлился на другом аэродроме, хотя хвостовое оперение его истребителя было повреждено.

Холден на двухместном «Мажистере» прилетел в Хокиндж и увез Дандаса в Тангмер. Бадер, убедившись, что все нормально, недовольно проворчал:

«Ты законченный дурак, Кокки. Какого черта ты поперся туда и зачем? Но в любом случае, я ужасно рад видеть, что с тобой все в порядке».

А потом с энтузиазмом продолжил:

«Теперь я знаю, в чем наша ошибка. Вместо того, чтобы расходиться в разные стороны, мы должны были поворачивать группой, не теряя противника из вида. Это потребует некоторой практики. Вскоре мы снова попытаемся».

После этого происшествия Дандас, как ни странно, не слишком огорчился. Это был всего лишь неудачный эксперимент в поисках истины. Он был рад узнать, что Бадер очень хорошо относится к нему. На следующий день Бадер снова взлетел, теперь уже с другим звеном. Но теперь он собирался отработать тактику над Тангмером. Противника изображали пилоты 616-й эскадрильи. Отрываясь от них, он окончательно убедился, что «растопыренная ладонь » является идеальным строем, очень гибким и одинаково удобным как для атаки, так и для обороны. Буквально в течение недели четверка стала основным строем авиакрыла. (Позднее ее переняли остальные авиакрылья, и она использовалась до самого конца войны.)

Бадер опробовал ее во время рейдов над Ла-Маншем и «цирков» над Шербуром и Гавром. (В первое время они не забирались далеко от побережья.) Однако проверить в бою новый строй не удалось, «мессера» не вмешивались. Но именно в это время авиакрыло понесло первые потери. Возвращаясь из Франции, 145-я эскадрилья над Тангмером рассыпала строй, чтобы садиться звеньями. И в этот момент столкнулись командир звена Пип Стивенс и старший лейтенант Оуэн. Сцепившиеся самолеты рухнули на землю, совсем рядом с аэродромом. Оба летчика погибли.

С этого дня они постоянно видели 3-4 «мессера» над французской территорией. Однако немецкие летчики старательно держались подальше. Они явно не собирались вступать в бой с целым крылом, а дожидались, пока кто-нибудь отстанет. Иногда они пытались увлечь за собой звено, но Бадер не поддавался на уловки противника. Он желал сыграть по-крупному, как, впрочем, и Ли-Мэллори. Наконец авиакрыло Хорнчерча сообщило, что пара «Мессершмиттов» спикировала на них сзади, обстреляла и проскочила мимо. Ни один самолет не был поврежден. И это было уже лучше, чем презрительное игнорирование со стороны немцев.